Бронированные жилеты. Точку ставит пуля. Жалость унижает ментов - Страница 118

— Мне должны привезти ксивы, — Залетный наклонился к Николе. — Тебя ведь отпустят…

— Чего ты хотел?

— Сутки перекантоваться у тебя. Дождаться документы. Потом мы с тобой вот так гуляем. Мне привезут и бабки…

" Стоит согласиться, менты сразу все организуют… Выпустят вместе, а сзади пустят наружку… Известно!»

Снова прогрохотал унитаз за стеной. Мент снаружи создавал видимость того, что их не подслушивают и можно говорить свободно.

— Все у нас будет! Вино, девки, все! В натуре. Мне только сутки.

Никола не ответил. Без согласия Игумнова он не мог идти ни на какие контакты самостоятельно.

— Я тебя вижу. Ты же человек… — шепьтал Залетный.

В отличие от дежурного никому из сокамерников и в голову не пришло всерьез принять его за работягу.

Разгонщик снова подал голос — обращался к Николе:

— А, если он и правда залетит, не пожалеешь, что не помог своему брату — вору?!

Никола им не верил. Было время, когда с залетным незнакомым вором, он мог поделиться всем, что было. Таков был воровской закон. И с ним, Николой, тоже делились всем чужие воры.

Но теперь это больше не работало.

— Не могу. Я сам горю…

В дверь стукнули.

" Оправка?..»

— Наверное, уже метро открылось, — тот, которому вроде шили разгон как бы погрустнел.

— Тебе в какую сейчас сторону? — спросил у Николы Залетный.

— Метро «Тульская».

Никола–Анчиполовский придерживался своей легенды.

Разгонщик вроде обрадовался:

— Соседи! Где же там?

— Карандашную фабрику знаешь?..

Разговор не имел продолжения. В дверях загремел запор:

— Анчиполовский ! С вещами…

— Телефон скажи! Я тебе позвоню… В натуре…

С его уходом Залетный вроде лишался последней надежды найти пристанище.

— Пишу! Диктуй.

В руке у него неизвестно откуда появились вдруг приготовленные зараннее пачка сигарет и грифель.

Никола заметил:

" Пачка–то цела!..»

Его, Николы, собственную пачку «Явы» мент всю разодрал. Все искал нет ли сигарет, заряженных травкой…

У Залетного личного обыска не произвели.

" Что и требовалось доказать…»

Фальшивый разгонщик, шагавший от стены к стене, тоже увидел промашку ментов, издал предупреждающий легкий шлепок губами.

Сокамерники работали на пару.

Лежащий рядом, ничего не заметил, продолжал шептать:

— Телефон какого–нибудь кента…

Никола поднялся.

— У меня тут один только кент. Телефона не помню, в дежурке спишешь…

Сосед вскинулся:

— Где там? На стенке?!

— «График встреч с гражданами». Видел? Замначальника… Передашь привет.

Он знал: они все равно не расскажут о провале.

Дверь открылась.

— Анчиполовский…

Николу подняли наверх.

Было уже утро. Уборщица носилась с ведром, с урнами для бумаг.

— Постой здесь, — распорядился конвоир.

Стулья из коридора убрали. Никола устроился по–лагерному. На корточках, у стены.

Дверь в дежурку напротив была открыта. Николе было видно, как в дежурку пронесли завернутый в простыню продолговатый сверток.

" Одежда… Для того мужика!»

Старшина, выводивший Николу из камеры, позвал к встроенному шкафу:

— Твое? — показал на полку.

В отделении был ремонт — вещи доставленных лежали на стеллажах кучками одна подле другой.

Особняком лежали два хитроумных ключа, соединенных кольцом.

" Это его — кинутого! "

Никола оглянулся, шагнул ближе.

— В такси оденешься…

Задержаться в отделении Николе не дали.

Из дежурки крикнули еще:

— Давайте по–быстрому. Начальство едет…

СМЕРДОВ

Ночь в «Аленький цветочке» прошла спокойно.

Смердов успел покемарить в кабинете у Люськи.

Джабарову тревожили за ночь всего дважды. Милиционеры — «афганцы», работавшие по негласному контракту, легко и быстро погасили оба скандала.

Под утро подали жирный «хаш».

Желающим заварили кофе.

Смердов приехал в отделение, полный энергии.

Здесь было по–утреннему тихо. На короткое время помещение обычно становилось проветренным, полы абсолютно чисты, корзинки для бумаг без малейшего признака сора.

На диване в дежурке Смердов сразу увидел вчерашнего иностранца.

Ограбленный охотник был одним из приближенных Авгурова.

Судьба предоставляла Смердову удобный случай оказать услугу могущественной милицейской мафии, контролировавшей Спецохотхозяйство.

" За этими никогда ничего не пропадает…»

Смердов прошел к пульту.

Доставленный Голицыным и Волоковым потерпевший не проснулся негромко всхрапнул под форменной милицейской шинелью.

Смердов, однако, начал не с него.

— Материалы на Анчиполовского… — Он отодвинул дежурного, занял его место за пультом. — Говорил с ним? Зачем он в действительности приехал?

— По пьянке…

Дежурный продемонстрировал симпатичные ямочки на щеках. Он был абсоолютно спокоен и даже бессонная ночь на нем вроде и не отразилась.

— За водкой пригнал, — в голосе слышалась самоуверенная нотка опытного служаки. — Везде с этим туго. Знаете сами… Сейчас они с одного края Москвы на другой едут…

«Откуда же он узнал про строительный домик, который заказал Волоку покойный Сергей Джабаров?!» — подумал Смердов, но не спросил об этом, а только поинтересовался вслух:

— Ты уверен?!

Смердов сам находился накануне в патрульной машине у винного магазина — выезжал по случаю нанесенного ножевого ранения…

Он заподозрил этого Анчиполовского сразу, когда увидел, как тот вдруг оставил очередь и устремился через палисадник наперерез Волоку. Водка этого человека не интересовала.

«Его интересовал Волоков, которого он явно поджидал…»

Смердов еще не знал про вопрос о строительном домике, заданный Волокову, но поведение мужика все равно показалось ему странным и он дал команду взять того в отделение.

Потом Смердов разговаривал о нем с Голицыным и Волоком.

Голицын только пожал плечами:

" Кто у нас по распределению обязанностей отвечает за безопасность?..»

— Да хрен с ним…

Волок был беспечен. Впрочем, как обычно. Для этого все всегда выглядело просто.

— Какие проблемы, начальник?

Рассказ об их приключении накануне был тоже незамысловат.

Охотник, которого они везли из Спецохотхозяйства, оказался раздетым после того, как они оставили его у дома на Плотниковом переулке и погнали за водкой. Занести в квартиру не смогли — вместе с одеждой пропали ключи. Их нашли уже потом, в машине. Охотника доставили в отделение:

— Будет под присмотром. В случае чего там всегда врач. Скорая помощь…

" Типичное объяснение милицейских неслухов…»

Мужика, подошедшего в сквере к их машине, оба — Голицын и Волок видели впервые, вопрос, который тот задал — о строительном домике, явился для обоих полной неожиданностью.

Так Анчиполовский попал в отделение. В нарушение закона, по указанию Смердова его сунули в камеру, организовали накоротке разработку…

— Проверили его?

— Как же! — Майор — дежурный держался уверенно. — По подпискам о невыезде. По разыскиваемым. По Центральному адресному бюро…

— По МУРу?

— Тоже. Все в порядке. Вот справки.

Смердов признал:

— Четко. Теперь давай его самого сюда.

Майор, все также уверенно, отрапортовал:

— Не могу, товарищ подполковник.

— То–есть?

— Пришлось отпустить.

Смердова так и подбросило на стуле:

— Отпустить?!

— Звонили из ЦК КПСС… — Майор и глазом не моргнул. — Вас не было. Я вам звонил. Потом начальнику. Никто трубку не взял… Мне велели немедленно освободить.

— Ты телефон записал? Кто звонил?

— Товарищ подполковник!.. — Майор оскорбился.

От унижения он даже нарушил субординацию — ответил вопросом на вопрос:

— Как вы себе это представляете? Так и спросить — «Извините, мол! Надо вас записать… Ваша фамилия? Какая у вас должность?» А если он и назвал бы, как проверить? Иванов он или Шишигин… И вообще. Я еще не чокнулся! Хочу до пенсии дослужить…