Бриллиант в мешке - Страница 3

Пробегает мимо него Коби, хозяин что-то ему тихо сказал, Коби остановился и подбородком сделал знак Азаму. Азам подошел. Хозяин опять что-то короткое сказал и вроде как Коби руку пожимает, а второй рукой легонько махнул на площадку. И тут же ушел обратно в помещение.

Парни быстро посовещались и пошли к столику в углу, около горшка с пальмой – там сидят всего две старушки, есть в основном кончили, так, на пляски смотрят. Коби им с улыбкой что-то говорит, вроде как извиняется, а Азам снял с локтя салфетку, скомкал. Старушки улыбаются в ответ и обе взяли в руки свои тарелки. Парни один край стола приподняли, Азам удерживает его на весу, а Коби нагнулся, схватил у Азама салфетку и, вижу, быстро запихнул в ножку стола. Азам стол тут же опустил, попробовал, прочно ли стоит, не качается ли – по жестам вижу, мол, поправили, теперь не качается. Опять старушкам поулыбались и ушли.

Я только еще начал соображать, что бы это такое было, а тут являются два полицейских и через минуту выводят хозяина. Культурно выводят, без насилия, то есть он сам с ними идет и только плечами пожимает, по дороге крикнул Коби издали: «Сейчас вернусь, вы тут пока без меня». Гости сразу притихли, плясать перестали, хотя Коби с Азамом ходят между столами, успокаивают, но тут мне телефон. Материалы с фабрики везут, оставят, как всегда, у черного хода, потому что с фасада, по главной улице, к моему дому и подъехать нельзя – и я отвлекся.

Понял я, конечно, что парни в ножке стола что-то спрятали. Деньги? Вряд ли, места мало. Наркотики, что ли? Тоже вряд ли. Что-то хозяин Коби передал, когда руку пожимал, ясно, что не детскую игрушку, раз полиция пришла. А между прочим, кто-то хозяина предупредил, это у него, значит, в полиции есть свой человек.

И тут, на беду мою, меня и осенило, какую я могу этому ресторану сделать большую пакость. И главное, идиот такой, совершенно, думаю, для меня безопасно, никто не узнает. И не мечтаю даже, какой это произведет переворот во всей моей жизни.

Глянул в окошко, там вроде все обратно наладилось, враги мои запустили музыку на полную катушку, мороженое, торты разносят, гости по местам сидят, хотя не поют. За тем столиком в углу тоже теперь полный комплект, наплясались и проголодались, кушают десерт. Поторапливаться, думаю, надо, и взялся за телефон. Уже набирать хотел и сообразил – где же никто не узнает, телефон-то мой в полиции моментально засекут, это сегодня просто.

Придется дойти до автомата. Я не то чтобы ходить не могу, но затруднительно. И неприятно все-таки, на меня на скрюченного люди на улице смотрят, хоть мне и все равно. До автомата, однако, добраться можно, он в двух шагах на главной улице.

Добрался быстро, очень уж злорадство меня подстегивало, крупно я им сейчас насолю! Всем, и хозяину, и парнишечкам, а девочку, думаю, не тронут, она ни при чем.

Набрал полицию, в зубы взял кусочек бумажки (в детективе одном прочел, человек тогда начинает шепелявить, нипочем голос не узнать), девица ответила, и я с расстановкой произнес, что по дороге приготовил: слушайте, говорю, меня внимательно. То, что вы ищете, находится в таком-то ресторане, в ножке стола, который на открытой площадке, около пальмы в самом углу. Приезжайте немедленно, а то исчезнет. Девица было спрашивать, кто я да где я, но я только повторил: ресторан такой-то, столик возле пальмы в углу, и повесил трубку. Теперь как повезет. Передаст она быстро и кому надо – приедут и возьмут, а нет – я ничего не теряю.

На второй этаж к себе поднялся – даже не почувствовал.

И нетерпение меня колотит – разойдутся посетители, Коби с Азамом тут же столик этот уволокут, ищи-свищи тогда. И досада берет, поделиться не с кем, моя после работы сразу к сыну поехала, с младенчиком сидеть, внучком нашим первым, и вернется поздно.

Нет, думаю, так нельзя, наношу большой ущерб здоровью. Сел у окна, а у меня на станке тогда небольшой коврик был заделан, простенький, из трикотажных обрезков, соседка заказала. Отобрал я десятка два подходящих тряпочек, свернул каждую в трубочку, стал связывать узелками и вижу – не хватает мне в одном месте светлого какого-нибудь оттенка, а в другом коричневого. Копаюсь в своих запасах – нету. Эй, думаю, да ведь мне новые должны были привезти. Совсем я с этими делами заморочился!

Выглядываю – вон они стоят у подъезда, два тючка в пластиковых мешках, кое-как липкой лентой обмотаны. Почему всего два, они обычно три привозят. Хотел позвонить, поругаться, но уж очень было не до того.

А на ресторанной площадке сильно уже поредело, однако за моим столом все еще сидят. Вижу, Коби близко там крутится, вроде бы убирает со столов, а сам ждет не дождется. Ох ты, думаю, полиция мать родная, проворонишь ты сейчас все на свете. Однако твердо себе говорю: кончай истерику, ты свое исполнил, теперь от тебя не зависит, занимайся делом. И звоню Ицику, мальчишке из квартиры напротив, он мне иногда помогает, прошу, чтоб принес мне мои тючки. Сейчас, говорит, досмотрю тут по телику и принесу.

А уже слегка темнеть стало, хочу зажечь свет и не решаюсь, вдруг они увидят, как я у окна сижу и за ними наблюдаю. Посидел немного в полусумерках, тут они свое освещение включили, куда ярче моего, и стало неопасно.

Принялся опять за узелки, но идет плохо, пальцы дрожат, а глаза все время поворачиваются к окну. И вот вижу – из-за того стола встают. Я даже сам со стула встал. Тут слышу – чей-то мобильничек там внизу тихонько чирикает. Смотрю, Коби из кармана вытащил, послушал секунд пять, телефончик в карман бросил и крикнул Азаму: «Давай быстро!»

Оба они к этому столу так и рванули, старушкам стулья отодвигают, улыбаются опять напропалую, Азам всю кучку теснит осторожно на выход, а Коби стол плечом приподнял, засунул руку под ножку, поковырялся там. Салфетку скомканную бросил на стол, держит что-то в кулаке, стоит, оглядывается, глаза дикие.

А Азам его прикрывает, любезничает с уходящими посетителями, видно, шутит, смех, на Коби никто и не смотрит. Он сделал было шаг к ресторану, тут же передумал, потом к горшку с пальмой, опять передумал, опять оглянулся, и вдруг вижу, бежит прямо к моим тючкам, липкую ленту на тючке оттянул, сунул в отверстие кулак, вытащил, тут же ленту на место прижал и нацелился тючок этот схватить, видно, забросить куда-нибудь хотел, но оглянулся на Азама, а тот смотрит поверх голов, и я туда же посмотрел – впритык к площадке машина, и из нее вылезают двое, сразу ясно, кто такие. Коби тоже их увидел и в два скачка вернулся на площадку, стал обеими руками собирать грязную посуду со столов.

Эти двое вошли потихоньку, Азама за плечо и прямо ведут его к тому столу. А Коби вроде бы ничего не замечает. Те Азаму что-то сказали, и он поволок столик внутрь. Загрохотало, понятное дело, люди стали оглядываться, один из тех двоих подозвал Коби, быстро в руке ему что-то показал, и парни понесли стол вдвоем, беззвучно, вот так бы всегда.

А меня от досады прямо корежит. И чего там в полиции так долго качались? Теперь ничего не найдут. На три минуты бы раньше, и не успел бы ихний осведомитель позвонить. И может, конец бы всему этому ресторану, зависит, конечно, что они такое прятали.

Посетители оставшиеся быстро разошлись, я было подивился, что никто счета не спрашивает и не платит, порадовался даже, что все разбежались не платя, но вспомнил, что такие празднества оплачиваются заранее, даже этого маленького утешения нет. Осталось на площадке неубранное поле битвы, да я, полководец проигравший, наверху как попка сижу.

Тут, вижу, мой Ицик вышел из подъезда, взял тючки с материалом, понес наверх. Я ему дверь открыл и копаюсь в кошельке, вытащил было десятку, нет, думаю, всегда ему пятерку даю, чего это сегодня, подозрительно покажется. И такое вдруг чувство нехорошее, во что ввязался, вот, уже рассуждаю как преступный элемент.

Пришел он, занес в комнату, я спрашиваю на всякий случай: ты хорошо смотрел, только два тючка, три ведь обычно, нет, говорит, сегодня почему-то только два. Взял пятерку и ушел.