Бремя победителя (СИ) - Страница 100

Помимо прочего я зарядил амулет своей энергией, и теперь между мной и им пси-связь стала вообще неразделимая. Созданный не мною, амулет стал частью меня. Вот такая ирония.

Завершив этот утомительный процесс, я почти сразу же вырубился. И проспал до самого утра так крепко, как никогда, наверное, не спал за всю жизнь.

Открыв глаза, я ощутил себя вполне здоровым и отдохнувшим. Нейроинтерфейс сообщал, что состояние здоровья восстановилось до 95 %, что в моем нынешнем состоянии было максимальным значением, да и уровень энергии поднялся почти до краев.

Умылся и принял душ. Позавтракал в тишине. Когда жевал безвкусную кашицу, ощутил резкий приступ ностальгии. Ясно представил, что рядом со мной сидел Ролдан, а напротив него — Нойс. За соседним столом примостился Лайсон, Декс и Виллис. Чуть поодаль расселись Гигеон и Перк. Даже Айрекса увидел за отдаленным столом в компании Коупленда и Эндрюса. Остальные участники турнира тоже были здесь. Все весело переговаривались и шутили. Перк рассказывал очередную байку, Ролдан беззлобно ругался и ржал, Виллис умничал, а капрал поучительно тыкал пальцем в потолок, на что-то показывая.

Все были живы… Вернее, живы они были лишь в моей голове. И в моем сердце. Арена забрала их из жизни, но не из моей памяти. Создав пси-копию своей личности и заточив ее в амулете, я не только обрел условное бессмертие, но и наделил им остальных участников турнира.

Возможно, когда-нибудь через десятки или сотни лет ученые-псионики найдут способ по-настоящему оживлять людей из пси-кристаллов, и если все пройдет успешно, и амулет не затеряется во времени и пространстве, я снова оживу, а вместе со мной восстанут из пепла и все те, кто погиб на этой чертовой Арене.

Жуя безвкусную кашицу и думая обо всем этом, я улыбался, и улыбка моя была искренней, живой. Потому что я, видимо, понимал, что к концу подходили последние часы моей жизни, и уж лучше их потратить на что-то хорошее. Потому что плохого в моей жизни и без того случилось предостаточно.

Охранники пришли через пару часов после того, как я закончил трапезу. Их было двадцать человек. Все вооружены до зубов и одеты в штурмовые черные костюмы с эмблемами Локсийской Империи на груди.

Меня окружили. Десять охранников наставили на меня стволы своих винтовок, остальные сжимали в руках шокер-шесты с искрящимися электричеством наконечниками.

— Надевай вот это, — распорядился один и охранников, бросив в меня сложенный в комок комбинезон участника турнира. Точно такие же нам выдали в самом начале игр. Еще через полминуты в меня полетели ботинки.

— И не вздумай шутить, — пригрозил другой охранник, наставив на меня черный ствол винтовки. Забрало его шлема было опущено, поэтому голоса у обоих звучали приглушенно.

Неужели так боятся меня? Видимо, да.

Я начал неспешно натягивать комбинезон.

— Поторапливайся. Никто тебя ждать не будет, — сказал первый охранник.

— Да всадить ему пару пуль в задницу нужно, чтоб быстрее шевелиться стал, — посоветовал третий. Раздались приглушенные смешки.

— Поаккуратнее вы с ним. Он все же новый чемпион Арены, — проговорил четвертый.

— Официально — еще нет, — поправил его второй.

— Да какая разница! Все они — мясо, — проговорил еще кто-то.

— Рты позатыкали! — рявкнул первый и перевел взгляд на меня, махнул дулом винтовки. — А ты давай иди вперед.

Я надел последний ботинок и выпрямился. Сделал пару шагов, как вдруг ощутил некую скованность во всем теле. В нейроинтерфейсе всплыло сообщение:

Внимание! Производится принудительная активация протокола «Паралич».

Физические и псионические возможности тела ограничены, способности и гипермутации отключены.

Ну вот, началось…

Чтобы сделать следующий шаг, мне пришлось произвести над собой усилие. Все тело словно стало чужим и слушалось плохо.

— Шевелись давай, грязный альриец! — ткнул меня в спину дулом один из охранников.

— Да его, похоже, дистанционно уже ослабили. Мужики, можете расслабить булки, он больше не опасен, — сказал один из охранников.

Я попытался ускориться, но это помогло не сильно. Ноги едва волочились. Меня снова оскорбили, кто-то даже дал несильную оплеуху, потом подхватили за руки и потащили вперед. До лифта мы дошли за пару минут.

— Так как распорядитель игр вчера скоропостижно и неожиданно для всех скончался, вести церемонию будет сам первый канцлер, — негромко заговорил тот первый охранник, как только створки закрылись, и лифт начал движение. — Когда окажешься перед ним — встанешь на колени и склонишь голову. Если ты этого не сделаешь, я заставлю. Понял меня?

Я промолчал.

— Не слышу, — чуть громче произнес первый охранник.

— И не вздумай ничего выкинуть, — добавил второй.

— Да что он выкинет-то со сдавленными мозгами?.. — усмехнулся третий.

— Не слышу ответа, — громко проговорил первый охранник, и холодное дуло уперлось мне в щеку.

Страха не было. Совершенно. Во-первых, я получил превосходную прививку от этой болезни на Арене. А во-вторых, ничего эти обезьяны мне сделать не смогут, как бы они мне тут не угрожали. В худшем случае получу пару увесистых ударов, но в сравнении с тем, что я недавно пережил, они для меня — все равно что нежные поглаживания.

Тем не менее, я решил, что не стоит устраивать тут дешевый цирк, ведь основное представление еще впереди, поэтому тихо и медленно произнес «Я понял». Говорить тоже было тяжело.

Охранник вопросов больше не задавал, но дуло по-прежнему было направлено на меня. Я невольно улыбнулся. Забавно, но всего-то чуть больше месяца назад нас, измученных и испуганных оборванцев, везли в этом же лифте в жилой блок. Помнится, у меня тогда возникла идея поднять бунт, которая быстро погасла. Нас тогда было около двадцати человек, а охранников — в два раза меньше. Но мы побоялись что-либо предпринимать. Потому что понимали, что ничего у нас не выйдет. Сейчас же… я был один, а их — два десятка. Если бы не сковывающий движения протокол, я бы размазал по стенкам всех охранников, не посмотрев ни на их вооружение, ни на броню. Я не боялся ни одного из них. Зато прекрасно ощущал их страх. Каждый из них понимал, что перед ним монстр, способный на любые зверства. Чувство превосходства распирало меня изнутри, как надувающийся и готовый лопнуть в любую минуту шар.

— Ты чего улыбаешься, ублюдок? — злобно процедил охранник, и холодный ствол оружия уперся мне в шею. — Ничего. Недолго веселиться осталось.

Лифт остановился, створки разъехались в стороны.

— Шевелись! — буркнул охранник и сильно толкнул меня в спину.

Я снова зашагал, с трудом перебирая ногами.

Через пару минут мы вошли в зал церемоний, представляющий из себя просторное квадратное помещение с высоким полупрозрачным потолком и стенами, из-за которых казалось, что мы находились на открытом пространстве. Мои конвоиры обступили меня со всех сторон, при этом те, что держали шокер-шесты, приблизились, а автоматчики чуть удалились. Видимо, все ожидали, что я могу выкинуть какой-нибудь финт.

Охранников в зале церемоний было немного. Еще, наверное, человек двадцать. И все они стояли вдоль стен через равные промежутки. Впереди в один ряд стоял персонал Арены — их я сразу узнал по простым гражданским одеждам. Возможно, среди них находился и изобретатель нейроинтерфейса. И сейчас он смотрел на меня и ждал подходящего момента для отключения протокола. Хотя, наверное, я ошибаюсь. Если он собирался осуществить свой план, то тогда его здесь быть не должно, ведь кто тогда отключит все охранные системы в комплексе. Внимание привлекла высокая и стройная женщина, одетая в обтягивающий черный костюм с широким воротником. Она смотрела на меня с надменной сухостью, хотя и не без интереса. Был среди присутствующих и гайнадец — серокожий гуманоид в светло-сером балахоне. Глядел на меня пристально, но с явным безразличием.

Присутствовал здесь и человек, который чуть ли не прожигал меня взглядом. Высокий и тощий тип, с крючковатым носом и темными, аккуратно уложенными волосами, стоял на невысокой трибуне и смотрел на меня сверху вниз. Его глубоко посаженные глаза излучали одновременно и недовольство, и заинтересованность, и настороженность. Пространство вокруг него чуть подрагивало, словно раскаленная на солнце металлическая поверхность. И это означало лишь одно — он окутал себя мощным энергощитом. Этот человек явно опасался меня и чрезвычайно ценил свою жизнь, что говорило о том, что он имел высокий статус в локсийском обществе. Позади него стоял высокий, широкоплечий и закованный в черную штурмовую броню солдат. Еще по обе стороны от тощего вельможи находилось по одному боевому андроиду, их искусственные ладони лежали на рукоятях мечей, висящих на поясах.