Босс знает лучше (ЛП) - Страница 12

А еще я вспоминала мелочи. Какие-то обрывки, на которые раньше и не обратила бы внимания, а теперь… Вот он усаживает меня поудобнее в самолете, помогает разобраться с ремнем. Вот пропускает вперед или предлагает кофе. Да бог с ним, с самолетом. Не в этой же поездке он стал таким предупредительным! Ведь если вспомнить то, что было раньше…

Вот я задерживаюсь с важными документами во время обеденного перерыва, а он, глядя так строго, выпроваживает меня вон: «Инна, вы должны обедать вовремя. Падающие с ног от усталости и голода сотрудники — это совсем не то, что улучшит имидж нашего предприятия».

Или вот это: я забираю со склада бумагу для принтера, и мы с ним случайно сталкиваемся в коридоре. И он выхватывает у меня тяжелые пачки: «Вы сделаете мне большое одолжение, если впредь будете заказывать все необходимое на складе и неукоснительно требовать, чтобы это вам доставляли».

То, что я принимала за строгость, выходит, было заботой? Такой ненавязчивой, что я просто умудрялась ее не замечать? Чего еще я не замечала? Может быть, чего-то важного?

Самолет приземлился поздно, но домой я попала еще позже.

Попросила таксиста остановиться за пару кварталов и прошла пешком, хотя гулять среди ночи, волоча за собой чемодан на колесиках, наверное — не лучшая идея. Неужели дело в том, что мне просто не хочется возвращаться в дом Вадика? Я переделала в этой квартире абсолютно все, от пола до потолка — но стала ли она по-настоящему моим домом? И мужчина, с которым я прожила все это время, стал ли он мне по-настоящему близким? И что вообще такое — эта настоящая близость?

Глупости все. Просто бредовые размышления от усталости. Вот сейчас я вернусь домой, обниму своего жениха — такого привычного и родного, и вся эта нелепая история тут же выветрится из моей головы. И в самом деле, как страшный сон. Сон, который пока никак не удавалось забыть.

Я поднялась на лифте, тихонько открыла ключом дверь, вошла в привычную прихожую и замерла от неожиданности.

Дом встречал меня незнакомыми, непривычными запахами: какой-то еды, приготовленной явно не мною, и тонким сладким запахом духов. Женские духи! Даже сомнений нет — именно женские и именно духи.

Можно было бы заподозрить, что это Вадик купил себе новую туалетную воду — с таким экзотическим запахом, но он терпеть не мог сладковатых ароматов — считал их немужскими, отдавая предпочтение таким резким, что от них иногда просто щипало в носу.

Нашарив рукой выключать на стене, я включила свет, и сердце снова болезненно екнуло: на тумбочке у овального зеркала валялась помада.

Дорогая.

В позолоченном футляре.

Не моя.

Я сбросила туфли и на негнущихся ногах пошла в спальню. А что я хотела? Разве можно возвращаться вот так вот, на день раньше и без звонка? Сразу вспомнились его задержки на работе, очередные дни рождения, корпоративные праздники, на которые меня никогда не приглашали. Мне и в голову не приходило, что Вадик может мне изменять… Может, потому и не приходило, что я сама была ему верна совершенно и абсолютно, а теперь кое-что изменилось?

Путь в спальню занял, кажется, целую вечность. Я тихонько приоткрыла дверь, заглянула, задержав дыхание, и…

И ничего. Вадик лежал в нашей большой постели один, все так же обняв подушку. Слезы сами собой покатились из глаз.

— Рыбонька! Ты приехала раньше? — сонно пробормотал он. — Раздевайся скорее, иди в кровать.

А я и правда, стояла как та рыбка, хватая ртом воздух и задыхаясь. Рядом с ним никого нет. Но значит ли это, что никого и не было?

А зачем гадать и мучиться? Я спросила:

— Вадик. У нас пахнет духами и в прихожей помада… Скажи… здесь у тебя кто-то был?

Спросила и сжалась, ожидая ответа.

А какое, собственно, я имею право устраивать ему допросы? Сама-то чем лучше? Ровненько прошлой ночью я буквально таяла в руках другого мужчины, наслаждалась его поцелуями и готова была пойти дальше, гораздо дальше… И то, что я считала, будто все это происходит во сне, ни капли меня не извиняет и не оправдывает…

— Конечно кто-то был, — Вадик обиженно шмыгнул носом. — Мама ко мне приезжала. Ты же толком еды не оставила, все закончилось в первый же день. Вот я ее и попросил, чтобы помогла… А помаду, наверное, забыла.

Я горько рассмеялась, сквозь слезы.

— Ты что, плачешь? — Вадик выбрался из-под одеяла, подскочил ко мне и заключил меня в объятия. — Милая, ты что? Это из-за помады? Что ты себе напридумывала? Ну же, перестань…

Но чем больше он меня успокаивал, тем сильнее я рыдала.

— Я так соскучился, — говорил он, прижимая меня к себе. — Знаешь, мы с мамой обсуждали нашу ситуацию. Мама считает, что жить вот так — это неправильно, нам нужно пожениться как можно скорее. Может быть, давай назначим дату свадьбы?

Я вытерла слезы. Как все-таки просто иногда бывает ответить на сложные вопросы. На те вопросы, которые еще недавно сама себе боялась задать.

— Вадик, прости пожалуйста. Но мы не назначим дату свадьбы. Ни сейчас, ни вообще. Нам нужно расстаться. Так будет лучше для нас обоих.

— Рыбонька, ну какая муха тебя укусила? Прекращай истерику.

Истерику? Вот оно что… Он не воспринимает это всерьез. Да разве я могу куда-то деться?

— Я не рыбонька. Меня зовут Инна. И я говорю совершенно серьезно. Нам нужно расстаться.

— Что? Ты это серьезно? Да я все ради тебя делал… И ты теперь вот так со мной?

— Прости. Я не могу сейчас говорить. Ты тут ни при чем. Дело во мне, честно. Я… не могу. Я просто не готова. И вообще, знаешь… — теперь мне было необходимо сказать все и сразу. — Я тебе изменила. Прости, пожалуйста… Но так вышло. Так что лучше пойду. Переночую сегодня в гостинице. Тут рядом… Прости.

Буквально вылетев из спальни, я подхватила чемодан. Все-таки чемоданы на колесиках — это прекрасно. Гостиница и правда в двух кварталах, дойду пешком. Я сунула ноги в туфли и направилась к двери.

— Стой! — раздалось за спиной.

Я с тяжелым вздохом остановилась. Только бы не начал уговаривать остаться. Кажется, я достаточно сказала, чтобы уже больше ничего не выяснять и не обсуждать. Жестоко, да, зато правда.

— Послушай, Вадик, я…

— Чемодан оставь! — изменившимся голосом сказал он.

— Что? — не поняла я, оборачиваясь.

— Что слышала. Это мой чемодан. Он куплен на мои деньги. И то, что внутри, — тоже. Или ты думаешь, что нашла дурачка? Облапошила идиота? Так вот нет! И кольцо снимай! Нет свадьбы, значит, и кольцо тебе не нужно!

Я опешила. Выпустила удобную пластиковую ручку из рук. Он это что, серьезно? Я смотрела на Вадика и не узнавала его. Презрительный взгляд, перекошенное злобой лицо.

Конечно, я могла бы поспорить. Сказать, что большая часть вещей в чемодане куплена на мои деньги. Секретарская зарплата — не золотые горы, но уж на одежду, косметику и туфли ее всегда хватало. Но представив, как мы начинаем делить содержимое чемодана, перебирая вещи, и торговаться из-за каждого лифчика, я тут же расхотела пререкаться.

— Конечно, Вадик. Носи на здоровье. — улыбнулась я.

А когда сняла с пальца кольцо и положила его на тумбочку рядом с помадой, вдруг почувствовала невероятное облегчение. Словно гора с плеч упала. И какая при этом разница, что у меня нет даже смены белья? Свобода. Это куда ценнее.

Банковская карта, кошелек, документы и телефон — все это в моей дамской сумочке. Достаточный багаж для начала новой жизни.

На самом деле я люблю гостиницы. Ночевать в гостиницах очень удобно. Гораздо удобнее, чем на складах.

Теперь я отлично понимала, почему мне снились эти эротические сны. Дело тут было вовсе не в боссе и не в каких-то моих к нему особенных чувствах. Видимо, просто какое-то моё бессознательное, подсознательное, сверхсознательное… в общем куда более сознательное, чем сама я, «я» пыталось не дать мне совершить роковую ошибку, которою потом навряд ли можно было бы также легко исправить.