Бороться и искать, найти - и не сдаваться (СИ) - Страница 17

====== Глава 14. ======

– Я. Больше. Не. Могу. – Придется. – Я. Не. Могу. – Не капризничай. – НЕ МОГУ Я БОЛЬШЕ!!! Тебе-то хорошо, пристроился среди воспитанных чистоплюев – и доволен. А я не могу нормально ни пообедать, ни поужинать, меня ТОШНИТ каждый раз, как эта свинья оказывается рядом! А он рядом со мной всегда! Я в туалет не могу сходить, чтобы ЭТО не увязалось за мной! Ну, пожалуйста, пожалуйста, пжлста, пжлста, молю тебя, разреши мне!!! Я же не на его убийство прошу разрешения, а всего лишь на мааааленький несчастный случай, клянусь тебе в этом! Он всего-то чуть-чуть полежит в лазарете, а я от него отдохну, а? Иначе у меня будет уже нервный срыв, так и знай! – Мы ввязались в игру, правила которой знаем лишь приблизительно. Против нас игроки с таким стажем, который не наберется и у нас обоих вместе взятых. Мы не можем высовываться, нас заметят. В лучшем случае нас пристроят в этих планах пешками. В худшем – уничтожат. Хотя еще неизвестно, что из этого хуже. Ты вот просишь несчастный случай, а как ты собираешься его устраивать так, чтобы это не вызвало подозрений? Я не просто так заставил нас с тобой стать бесполезной серостью, так мы в наибольшей безопасности. Пока. Нам надо найти способ обезопасить себя, перевести все внимание на какую-то проблему, информацию, которая займет умы не только Игроков, но и простых обывателей. Пока нам надо разобраться, кто друг, а кто враг, и это уже твоя обязанность. – Почему это моя? – В отличие от тебя, я не способен различить запахи, а значит, и понять, кто друг, а кто враг. – Я понял. Но у этой способности есть некоторые ограничения. Не перебивай, я не отмазываюсь, просто раскладываю для тебя, что и как. Первая: есть запах постоянный и переменный. Вторая: переменный – это мои ассоциации, и они могут меняться в зависимости от вреда, грозящего лично мне, Драко. Не тебе. Мне. Постоянный запах, он как личный, не меняется, если только нет постороннего вмешательства. И то, новый как бы наслаивается сверху. А переменный… Как тогда, с зельем, которое мне пытались споить – там было что-то, что грозило мне неприятностями, но не было для меня совсем уж опасным. Чем выше угроза, тем неприятнее для меня запах. И вывести какую-то закономерность я не могу. Я не могу сказать тебе «вот, этот угроза для тебя», потому что я ощущаю его как угрозу ДЛЯ СЕБЯ, а не для тебя. Этот разговор шел в Тайной Комнате между двумя мальчишками, внешне бывшими полной противоположностью друг друга. Один был ухоженным блондином с длинными волосами цвета платины и глазами, как расплавленное серебро. Второй – растрепанным брюнетом с короткой, неровной стрижкой и глазами цвета первой травы. Однако между ними было и общее: ладные, тренированные тела, ощущение внутренней силы и свободы и какая-то общность, что ли. Оба валялись на матах в тренировочном зале, блестя испариной после интенсивнейшей тренировки. Встретившись возле потайного входа через два часа после отбоя, как и договаривались, мальчики спустились в Круглую залу, как назвал ее Эссессили. Там они на всякий случай остановились и вслух поприветствовали хозяина этих комнат. Эта предосторожность оказалась нелишней, когда после окончания приветствия из «своего» коридора выполз василиск. Еще раз внимательно осмотрев братьев, громадная рептилия поинтересовалась, что конкретно им требуется. – Тренировочный зал для занятий рукопашным боем, фехтованием, бальными танцами и отработки заклинаний. Лаборатория, чтобы проходить курс школьных зелий и тех, что в школе не изучают. А также тех, что запрещены новыми законами. Библиотека, чтобы повысить свои знания. Все. – Обсудив все по дороге, они сошлись во мнении, что не стоит наглеть, и этих помещений им хватит за глаза. – Вы сдержанны, вы не потребовали входа в хранилище артефактов и золота. Поэтому я не стану вас убивать. Если бы вы назвали хоть что-то сверх, я бы вас убил. Но вы получите то, что просили. Тот же крайний левый коридор, но теперь пройдите до конца. Там будут три двери. Слева – библиотека. Справа – тренировочный зал. Прямо – лаборатория и там же хранилище ингредиентов. – Василиск еще несколько секунд разглядывал напряженных парней, потом уполз обратно. Дружно выдохнув, братья на несколько секунд прислонились друг к другу. – Артефакты, золото… Твоя жадность границ не знает! У твоей семьи сейфы каким только барахлом не забиты, а ты как хомяк, остановиться не можешь, все тащишь и тащишь! Мы из-за тебя чуть жизней не лишились! – принялся нарезать круги, размахивая руками, брюнет. – Да ладно тебе! Ничего же не произошло. Лучше пошли, посмотрим, чем нам разрешили пользоваться. – Блондин не хотел признаваться, но ноги и руки у него противно мелко дрожали от осознания просвистевшей над головой опасности. Если бы не брат… Передернув плечами, Драко постарался отодвинуть эти мысли. Библиотека была… Она была… НЕ-ВЕ-РО-ЯТ-НА. Других слов у братьев не было. Полки, забитые книгами в тяжелых и не очень окладах, свитками пергаментов, упакованных в зачарованные чехлы, дощечками из ценных пород дерева, небольшими пластинами из металлов и полудрагоценных камней, покрытых насечкой текстов и завернутых в дорогие ткани. И все это невероятно древнее на вид. Да, она была не очень большой, в ней было-то всего стеллажей двадцать на первый взгляд, расположенных по стенам круглой комнаты высотой не более пяти метров. Но вот содержимое этих полок… Вряд ли библиотеки чистокровных семейств могли похвастаться наличием хотя бы половины этих книг. Сглотнув, Гарри и Драко, переглянувшись, вышли, медленно прикрыв за собой дверь. Тренировочный зал их очень порадовал. Прямоугольник двадцать пять на двадцать метров с высоченным потолком и без окон, но зато с обширнейшей стойкой холодного оружия вдоль дальней стены и полом, выложенным матами в одном из углов. Внимательно осмотрев помещение, ребята обнаружили неприметную дверцу, ведущую в небольшую магическую ванную комнату, оборудованную еще и «дождевым» душем. Лаборатория осчастливила их не только полным набором котлов и инструментов, но и наличием многих, ныне запрещенных Министерством Магии, ингредиентов, спрятанных под самовосстанавливающимися консервирующими заклинаниями. Вернувшись в тренировочный зал, мальчишки переоделись в захваченную с собой форму и, разогревшись, наконец-то отвели душу. Этот разговор начался, когда оба выбились из сил и бездумно валялись на матах, отдыхая. – У меня уже все продумано, никто ничего не заподозрит, – продолжал умолять Гарри. – Директор и так уже начал задумываться, а не устроить ли мне какую проверку. А это снимет с меня все подозрения и успокоит Старика, что хоть и выбивается из его плана, но все в пределах допустимого. Я не могу слишком уж отходить от его планов, иначе мы потерям нить происходящего, и тогда будущее станет совсем непредсказуемым. – Ладно. Но ты немедленно рассказываешь мне, что задумал, а я корректирую тебя, – Драко не устоял перед мольбами брата, к тому же он видел, что Гарри действительно близок к срыву и небольшой отдых ему не повредит. В следующую секунду он решил, что его размазал по матам асфальтоукладчик – из легких выбило весь воздух, а тело как будто расплющилось. На самом деле его всего лишь пылко обнимал Гарри, навалившись и придавив сверху. С трудом его оттолкнув, Драко просипел: – Ты же собирался устраивать несчастный случай этому, а не убивать меня! – Ой, прости! Я не хотел, это я от радости! – Сияющая, как новенький галеон, мордашка Поттера попыталась, было, состроить виноватое выражение, но радость оказалась сильнее. – Слушай, что я придумал. В сущности, все так, как и планировал директор… * * * Немногие ученики заметили, да можно сказать, практически никто, что Поттер стал намного более спокойным и вялым на занятиях и в свободное время. Это заметила Гермиона, но, не желая лезть к нему в душу, только однажды с тревогой заметила: «Гарри, может, тебе нужна помощь?» Улыбнувшись девочке, тот покачал головой и объяснил, что наконец-то втянулся в ритм обучения, и ему нет необходимости куда-то спешить и кому-то что-то доказывать. Пожав плечами, девочка с некоторым сомнением приняла эту версию. На самом деле, Гарри тратил весь излишек энергии на тренировках с Драко. Помимо физических тренировок, на которых ему пришлось довольно тяжело из-за несколько запущенной формы, которую резко пришлось нагонять, дело было еще и в зельеварении. Хорошо зная теорию, но плохо практику, он был вынужден заново учиться варить уже все пройденные зелья, теперь уже под руководством Драко, который оказался более терпеливым и способным учителем, чем Снейп. Сам блондин постигал эту действительно завораживающую науку под личным руководством своего крестного, который в его обучение вкладывал намного больше сил, внимания и старания, чем в несчастных учеников Хогвартса. Такими темпами Гарри обещал вскоре догнать по мастерству своего личного учителя. Однако зелья для него так и остались всего лишь интересной наукой, не вызывая того трепета, какой испытывал Драко. Зато ему на интуитивном уровне удавались заклинания и чары, причем такой силы, что одна из таких тренировок привлекла к себе внимание василиска. После этого Эссессили стал нередким гостем в тренировочном зале. Поначалу он молча наблюдал какое-то время, потом покидал их общество. Но со временем василиск стал делать замечания, потом давать советы, и однажды оказалось, что им дают полноценный урок по уже забытой боевой магии. После этого обучение магии и зельям – под таким руководством, двигалось семимильными шагами. Однако у всего есть недостатки, в данном случае – недостаток сна, от которого и так не блещущий общительностью Гарри стал едва ли не ходячим привидением Гриффиндора. Но знания, получаемые братьями, искупали все. * * * После одной из многих вспышек Рона между ним и Гарри наступило некоторое похолодание. Гарри все чаще можно было увидеть в обществе одной только Гермионы, с оживлением что-то обсуждавших между собой. Рыжий бесился, но сделать ничего не мог. Это утро было точно таким же, как и все предыдущие. Очень рано встав, Гарри принял в одиночестве душ, спустился в гостиную, заплел там Гермионе волосы, и они спокойно позавтракали в Большом Зале. Потом были Чары и Трансфигурация, на которых они на пару заработали Гриффиндору двадцать пять баллов. А вот после уроков к Гарри подскочил Рон и стал уговаривать его уделять поменьше внимания учебе и побольше – развлечениям, а то совсем он уже с этой, похожей на лохматого бобра заучкой, у которой и друзей-то кроме Гарри нет, оторвался от факультета. В этот момент, растолкав их в стороны, мимо пронеслась Гермиона, которая шла позади и, несомненно, слышала все от начала и до конца. На следующем уроке ее не было. На обеде ребята краем уха слышали разговор двух девочек с Гриффиндора, что та заперлась в туалете для девочек на втором этаже и плачет. Рон неловко поежился, а Гарри внутренне подобрался в ожидании того момента, который так долго караулил. Развязка наступила за ужином. Когда все ученики ужинали, в Большой Зал ворвался профессор ЗОТИ Квиррел и, заикаясь, заголосил: – Т-т-ролль!!! Т-там на вт-т-тором эт-т-таже, т-т-т-тролль!!! – И рухнул в обморок. В Зале мгновенно поднялся шум. Встав со своего места, директор попытался было привлечь внимание, но его не услышали. Тогда он воспользовался «Сонорусом» и начал отдавать приказы: – Старосты факультетов, немедленно соберите всех учеников и отведите в свои гостиные. Вам запрещено покидать их вплоть до тех пор, пока не будет дано разрешение ваших деканов! После четких указаний, хаос стал утихать. Старосты быстро собрали учеников своего факультета и, выстроив колонной, повели к своим общежитиям. Сместившись в конец группы гриффиндорцев, Гарри утянул за колонну Рона и стал шепотом объяснять тому, что Герми сейчас находится именно на втором этаже, в туалете для девочек. Где, между прочим, плачет с самого утра. И она ничего не знает о тролле. Покраснев, Рон спросил, чего они тогда ждут, ведь надо быстрее предупредить ее об опасности. Отстав от своих, они рванули на второй этаж, только чтобы увидеть уродливую тень, свернувшую именно к туалету. Уже подбегая к нему, они услышали грохот и полный ужаса крик девочки. Влетев в помещение, они увидели трехметрового, жутко воняющего урода с зеленой кожей и вооруженного дубиной, которая была больше и тяжелее любого из них. Тролль как раз размахнулся ею, чтобы обрушить на раковины, под которыми спряталась девочка. – Ступефай! – выкрикнул Гарри. Однако все, чего он добился этим выкриком, так обратил внимание на себя. Еле увернувшись от удара, он крикнул Гермионе, чтобы та выбиралась из туалета, пока они с Роном отвлекают внимание на себя. Ему не нужны были свидетели. Забрасывая тролля заклинаниями школьной программы и уворачиваясь от ударов дубинки, он на какой-то миг выскользнул из его поля зрения. Этого хватило, чтобы схватить за руку Герми и рывком вытолкнуть ее наружу, хотя подобное невнимание почти стоило ему головы. Едва успев откатиться в сторону и вскочить на ноги, он тут же запустил еще одним «Ступефаем» в тролля, но, к сожалению, промахнулся, и луч отправил в недолгий полет Рона, настолько сильно стукнувшегося об стену, что даже в таком шуме был слышен треск сломанных костей. Опять увернувшись от удара, Гарри заклинанием превратил пол в каток, а когда тролль начал на нем скользить, заклинанием левитации вырвал из его рук дубинку и обрушил на голову ее хозяину. Несколько секунд тот качался, но потом рухнул на пол, как срубленное дерево. С трудом переведя дух, Гарри глубоко вздохнул и подошел к лежащему без сознания Рону. Встав перед ним на колени, он закрыл глаза, сосредотачиваясь, и, прикоснувшись к нему, про себя произнес заклинание, которое все это время учил без помощи палочки. О том, что оно сработало, Гарри понял сразу же по двум вещам: первое – от упадка сил он растянулся рядом с рыжим, а второе… – Что здесь происходит?! – вопрос был задан гневным тоном профессором МакГонагалл. С трудом подняв голову и сфокусировав взгляд, Гарри еле сумел слегка приподнять руку и промямлить: – А мы вот, Герм от тролля спасаем… – Мистер Поттер, я, конечно, знал, что у вас проблемы со слухом, но чтобы настолько… Вы не пробовали обратиться в Больничное крыло? – А это было протянуто с непередаваемыми интонациями профессора Снейпа. Вроде заботу выказал, только от нее хотелось утопиться в унитазе, чувствуя себя чем-то коричневым и не тонущим. – Потрудитесь более внятно объяснить свое присутствие здесь, хотя вы трое должны были быть совсем в другом месте? – Профессор Снейп, это моя вина, я хотела… – Ей кто-то что-то скормил, она здесь с обеда зависает, – Гарри не был настроен слушать, как Снейп прохаживается уже по Герм, поэтому нашел в себе силы встрять в ответ девочки. – Она не знала о тролле, мы хотели ее всего лишь предупредить, кто же знал, что все выйдет так? – это заступничество отняло его последние силы, поэтому дальнейшее прошло для него как в тумане. Проснулся он только на следующее утро в Больничном крыле, отгороженный ширмой от соседней кровати. Видимо, на кровать были наложены какие-то чары, потому что стоило ему начать шарить на тумбочке в поисках очков, как к нему заглянула мадам Помфри. – Гарри, ты проснулся! Ну и напугал ты вчера всех! Никто не понял, что с тобой произошло, вроде бы ран не было, с чего тогда тебе сознание терять? Оказывается, у тебя всего лишь небольшое магическое истощение, но все уже пришло в норму, – все это Помфри говорила, водя палочкой над его телом. – Все в порядке, ты можешь покинуть палату, твоя одежда сложена в тумбочке. – Мадам Помфри, а как Рон? Я вчера промахнулся, и заклинание попало в него, я видел, как сильно он стукнулся об стенку! – Гарри был серьезно обеспокоен состоянием своего друга. На этих словах медичка погрустнела. – Гарри, в том, что произошло, нет твоей вины. Вы защищали свою подругу, а в такой драке возможно все. Нет, нет! – воскликнула она, видя, как вскинулся от испуга Гарри. – Он жив, просто ему придется с недельку пролежать здесь, у него несколько серьезных переломов, – пояснила ведьма. – Жив? Вы мне не врете?! – Гарри, – построжела ведьма, – я не шучу и не обманываю, имея дело с такими вещами. – Простите меня, я не хотел вас обидеть или в чем-то обвинить. Просто, я так испугался… – шмыгнул носом ребенок. – Он ведь мой друг, – поднял на нее блестящие от непролитых слез глаза ребенок. – Ну-ну, если ты так за него боишься, то тихо одевайся и можешь к нему заглянуть, он на соседней с тобой кровати, – растрогалась медичка. – Только не буди его, ему сейчас нужен покой и сон. Соскочив с кровати, Гарри быстро оделся и подошел к кровати, на которой лежал бледный и удивительно тихий Рон. Постояв возле него с минуту, Гарри с улыбкой поправил на нем одеяло и, шепнув: «Выздоравливай скорей», покинул Больничное крыло. Не успел он выйти оттуда, как возле него появился домовик и передал приглашение директора зайти к нему. Стоило ему подойти к горгулье, как та отодвинулась, и мальчик без задержек стал подниматься в директорский кабинет. Там он увидел самого директора, своего декана и профессоров Квиррела и Снейпа. – Гарри, мальчик мой! Я смотрю, тебя уже выписали? – директор был рад его видеть. – Присаживайся, – кивнул он на свободное кресло напротив. – Лимонную дольку? – У нас скоро обед, я не хочу портить себе аппетит, – помотал он головой. – Напрасно, ты еще несколько бледноват, а сладкое так помогает в любых случаях! – Директор был само участие. – Ну, не хочешь, как хочешь. Гарри, я хотел спросить у тебя, что вчера произошло? Дамблдор стал внимателен и серьезен. – Вчера? Нууу, Герми вчера что-то съела и поэтому весь обед и… – Гарри, Гарри…. Я понимаю, что ты не хочешь выдавать своих друзей, но у меня немного другая информация. Преданность друзьям дело нужное, но не в этот раз. Давай, ты начнешь еще раз? – на него глядел добрый дедушка, укоряющий своего любимого внука в очередной шалости. Со стороны Снейпа раздалось саркастичное хмыканье такому попустительству поттеровской наглости. Бросив на него предостерегающий взгляд, Дамблдор вернул свое внимание донельзя смущенному ребенку. – Нууу… Рон и Герми вчера немного поругались, и она плакала там чуть ли не с утра. А когда сказали, где видели тролля, я понял, что она не знает о нем, и ее надо предупредить. А когда мы с Роном почти добежали туда, то тролль уже заходил в туалет и увидел Герми. Поэтому у нас не было времени, чтобы кого-нибудь позвать, и мы принялись отвлекать внимание на себя, пока она не смогла выбраться в коридор и поторопить вас. А я промахнулся, и теперь Рон лежит в Больничном крыле! – мальчик был уже готов расплакаться. – Ну, ну, Гарри! Ты же мужчина! Не плачь. А вы поступили хоть и неверно, но зато храбро и спасли свою подругу. Поэтому никто не собирается вас наказывать, наоборот – десять баллов Гриффиндору за изобретательность и храбрость! На этих словах директора Снейп скривился так, будто разрезал очередную гадость и обнаружил в ней рождественский подарок. По его мнению, мальчишку следовало если не исключить, то хотя бы назначить неделю отработок, чтобы впредь не было подобных выходок. Но кто станет его слушать: ведь это Поттер, Мальчик-Который-Выжил! Не догадываясь о думах профессора зельеварения, ребенок просиял и широко улыбнулся присутствующим. Выслушав еще несколько саркастичных хмыков Снейпа, недовольную МакГонагалл вещавшую о нарушении приказов старших, но при этом довольно блестевшей глазами, заикающиеся восхваления Квирелла о храбрости и изобретательности Гарри, сумевшего одолеть тролля таким простым способом, мальчик был, наконец, отпущен восвояси. Гриффиндорская башня встретила своего героя ревом и овациями, разве что не качая его на руках. И то, только потому, что герой дня в эти руки не дался. Следующие несколько дней прошли в восхвалениях Гриффиндора, шипении слизеринцев, спокойных завтраках, обедах и ужинах. Гарри отдыхал душой в одиночестве, если не считать Гермиону, но она ему уже давно не мешала. * * * А по Хогвартсу расползалась информация, разнесенная неизвестным свидетелем произошедшего, что когда Рональда Уизли принесли в Больничное крыло, его штаны были испачканы коричневым и вонючим. Не снаружи. Внутри.