Борджиа (Borgia). Жгут! - Страница 3

Зависть становится грехом, только если она влияет на твои поступки и деяния.

– Как я могу не завидовать Хуану? Он всего добился в жизни!

– Ты добьешься того же, но идя своей дорогой. Цезарь, посмотри на свои чувства с другой стороны: ты помогаешь больным, немощным. Когда ты в мире с самим собой, ты спокоен и благочестив. Несмотря на твои страсти, возможно, ты уже стал священником. И если твоя душа пуста, наполни ее: возмести убытки тем, против кого согрешил.

У нас, женщин, нет прав и привилегий, но мы можем использовать в наших интересах нашу девственность, а потом сексуальность.

Меня окружают языки пламени. Пламя! Кругом пламя! Пламя…

Цена человеческой жизни не идет ни в какое сравнение с ценой золота. Так было всегда.

– По крайней мере, беспорядки прекратились.

– На время. Пока горожане не протрезвеют, и не напьются снова.

– Мы убили этих людей. Теперь надо их похоронить.

– И помолиться за их души.

– И за наши.

Вместе с Папой надо похоронить множество скверных традиций.

– Отправляйся к своему мужу, Джулия.

– Ты не представляешь, что такое быть с этим животным!

– Так не отдавайся ему.

– Тогда он изнасилует меня.

– Я прикажу кастрировать его за это.

– Отлично! Но к тому моменту он меня уже изнасилует.

– Как вижу, вы уезжаете в Пизу.

– Но мои глаза будут везде, они все увидят.

Божественность в вине!

– Цезарь, ты отказываешься от возможности напиться до чертиков?

– Я служитель Бога, мне не до чертиков!

Обожаю сардины! Люблю их соленый вкус на языке. Возможно, потому что я вырос у моря. Я не свинья с севера, которая посыпает дерьмо сахаром и называет это шоколадом.

– Если бы не чувство вины, человек достиг бы больших высот. Именно чувство вины отделяет каждого из нас от Бога.

– Хочешь сказать, что считаешь чувство вины неестественным?

– Да. Радость и боль – эти два чувства присутствуют в самых примитивных созданиях природы, а, следовательно, это творение Бога. Но чувство вины присутствует только в человеке. Следовательно, вина – чувство, присущее человеку, а не Богу.

– Зачем было создано чувство вины? Чтобы человек поработил себя?

– Да. Без чувства вины человек будет свободен. Соответственно, не будет порядка. А без порядка нет власти. Вина заставляет нас передать свои души, свою волю во владение тем, кому они не должны принадлежать.

– Хочешь сказать, что люди, находящиеся сейчас у власти, не заслуживают ее? Его Преосвященство, кардинал Борджиа?

– Нет…

– Значит, ты согласен с тем, что короли и кардиналы стоят у власти законно и без вины на земле был бы ад?

– Без вины на земле будет рай! Человек будет тем, кем хочет быть. Сможет любить тех, кого захочет любить.

– Рим окружает стена, а эту стену – другая стена из рук, тянущихся за монетами.

– У бедняков пустые руки, милый Косто. Или ладони малы.

– Достаточно велики, чтобы взяться за ножи и вилы.

Нельзя подчинить себе верховного понтифика, как нельзя подчинить себе и ветер.

– Покажи мне документ.

– Увидеть его – значит признать.

– Больше никаких писем, только слова. Только истина.

– Истинными должны быть не наши слова, а наши действия.

– Она одержима.

– Дьяволом? Или глупыми бреднями безмозглой девчонки?

– Сфорца сделал мне предложение.

– Он заплатит больше меня?

– Больше. Вдвое.

– Я удвою его сумму.

– А он удвоит твою. Скоро ни одной монеты в стране не останется.

– Папа – раб рабов божьих. Этот титул подойдет любому.

– Боюсь, ты начинаешь верить собственным словам, друг мой.

Я люблю курятину без привкуса лицемерия.

Если человек потерял стыд, он больше не человек, он черепаха. Когда мы признаём грехи и ответственность за наши действия – именно тогда мы приближаемся к Богу.

Молчите! Я пытаюсь вас не слушать, но вижу движения ваших губ. Ваши губы подобны червям, ползущим по мрамору.

– Это слова! Но стоят ли ваши слова хотя бы воздуха, что вокруг?

– Ты еще молод.

– Я благодарю Господа за это! По молодости мне пока не хочется играть в загадки замшелых стариков.

– Я – человек, выучивший все итальянские диалекты. Аристократы же, такие, как вы, желают слышать лишь знакомые звуки. Это дает им ощущение превосходства.

– Вы вдвойне преуспели – вы говорите своими двумя лицами одновременно.

– Он наш друг! Мы тоже совершали безрассудные поступки.

– Но мы знали, что поступаем неправильно. Он думает, что поступил верно.

Ложь, разжигающая месть, сильнее правды.

– Что ты делаешь?

– Пойду босиком, как Иисус на распятье.

– Я на такую честь не претендую, я останусь в обуви.

Куда мы катимся? Трон святого Петра можно обменять на два кусочка марципана.

– Мой сын в Пизе. Люди семьи Борджиа прочесывают гору Сера, чтобы найти его, и со временем найдут.

– Цезарь, нет в мире часов, отсчитывающих такое время.

Друзья говорят правду, любовницы – ложь.

– Мы обещали семье вашего мужа, что между нами больше ничего не будет. Мы… я дал священный обет!

– Вы верховный понтифик, в вашей власти нарушать такие обеты.

Рим теперь словно лавка, торгующая хрупкой посудой, в которую мы пустили бешеного быка.

Тебе нечего от меня скрывать, ведь я ничего не жду от тебя.

– Ты счастливица, Лукреция. У тебя есть вс.: юность, богатство, дядя, возвысивший тебя в обществе. А тебе этого мало.

– Нет, мне этого много.