Бомбы в сахарной глазури - Страница 44

Получается, надо подражать Каину? Нет, не во всем, конечно. Но ведь первый в мире человекоубийца был и первым поборником "свободного выбора". "Разве я сторож брату моему?" — ответил он Господу на вопрос "где брат твой Авель". Это, мол, его личное дело, его право. Я в его жизнь не суюсь.

Ну, положим, Каин изображал равнодушие к судьбе брата, чтобы отвести от себя подозрения. В этом была пускай недальновидная (ведь Бог всеведущ), но логика. Только нам-то, зачем эту логику перенимать? Неужели неясно, что в условиях, когда мировое зло вышло на авансцену и навязывает человечеству свои правила, позиция "молчи, не суйся" все больше загоняет христиан в угол? Тем, кто в этом сомневается, полезно посмотреть на более "авангардную" Европу. Наверное, есть особый промысл Божий в том, что Европа уже являет некоторые итоги такого радостного невмешательства.

Началось с запрещения исполнять в государственных школах рождественские гимны и песни (это же оскорбляет чувства нехристиан!). Очень скоро запрет коснулся и молчаливого напоминания о Христе: послышались требования убрать христианскую символику даже — несмотря на коммерческий интерес — с витрин, где обычно чуть ли не за полтора месяца ставился рождественский вертеп и зажигалась Вифлеемская звезда. А теперь и само Рождество собираются переименовать в Праздник подарков Санта-Клауса.

Сторонники "радости во что бы то ни стало", наверное, и тут порекомендуют не омрачаться, не ломать копья, а вспомнить, что это в конце концов пустые формальности. Главное — нравственное самосовершенствование. Но вот какую интересную подробность сообщает нам большой знаток истории масонства Борис Башилов: "Масоны английской системы верили и проповедовали сами, что стоит каждому заняться совершенствованием своей личности, как на земле возникнет земной рай" (Башилов Б. История масонства. М., Лепта-пресс, 2004. С. 347).

Вот, оказывается, где истоки толстовства, его, как нас учили в школе, оригинальной теории непротивления злу насилием. Теории, которая, по сути, и лежит в основе радостной толерантности, усиленно насаждаемой сегодня в православной среде.

Когда осмысливаешь это, становится особенно ясно, какое лукавство проявляют одни и недопонимание — другие, цитируя именно в непротивленческом контексте поучение преподобного Серафима Саровского "стяжи дух мирен, и тысячи вокруг тебя спасутся".

Да, конечно, человек должен прежде всего видеть свои грехи и одолевать свои страсти. Но обычный человек не монах, отрекшийся от мира, чтобы в уединении молиться за весь мир. У каждого из нас есть обязанности: родственные, профессиональные, общественные. От их правильного выполнения во многом и зависит наше личное спасение. Не надо забывать, что православная личность — это личность соборная, а не атомизированная, отделенная от ближних.

Как может спастись мать, которая не противится тому, что ее ребенок играет в компьютерные игры, разжигающие злобу и наполняющие фантазию демоническими образами? Или хамит, копируя уголовников, или дружит с ребятами, которые в 15 лет уже переболели венерическими заболеваниями?

"Чем ты в конце концов оправдаешься? Не предоставил ли Я, сказано будет тебе (Богом), дитяти жить с тобой с самого начала? Я поставил тебя над ним (дитятей) в качестве учителя, наставника, опекуна и начальника — всю власть над ним не отдал ли Я в твои руки? Не повелел ли Я его, такого нежного, обрабатывать и упорядочивать? Какое же ты получишь оправдание, если с беспечностью смотрел на его прыжки? Что ты скажешь? Что он разнуздан и неукротим? Но тебе нужно было глядеть на все это сначала — обуздывать его, когда он был молод и доступен узде; тщательно его приучать, направлять к должному, укрощать его душевные порывы, когда он был восприимчивее к воздействию; сорную траву тогда нужно было исторгать, когда возраст был нежнее и исторгнуть можно было легче, — вот тогда бы оставленные без внимания страсти не усилились и не сделались неисправимыми", — говорит святитель Иоанн Златоуст (Как воспитать ребенка православным. М.,Даръ, 2005. С. 68).

И добавляет: "Как никто не может рассчитывать на оправдание и снисхождение в собственных грехах, так нет оправдания родителям в грехах детей" (Тамже. С. 69).

Да и учительница, радеющая о личном спасении, но с истинно буддийской радостью взирающая на школьниц, которые приходят в класс с голыми пупами и читают журналы для малолетних проституток, напрасно тешит себя мыслью, что поступает в соответствии с заветом преподобного Серафима.

А люди, уверяющие в нынешней критической ситуации, когда само существование России может быть поставлено под угрозу, что православным не следует интересоваться политикой, что скажут на Страшном суде предкам, положившим живот за Отечество, и потомкам, у которых с распадом страны будет отнято Богом данное пространство спасения? Что они хотели держаться подальше от "всей этой грязи", которая омрачала их радость?

Радовался ли преподобный Никон Оптинский, когда в 1926 году наблюдал расцерковление народа. Он даже среди своих родных, в своей семье был печален. Вот что он пишет в своем письме: "Чувствую себя как-то грустно. Никогда я не чувствовал себя таким чужим в своей семье, как этот раз… нет отклика моему настроению в окружающих. Мне кажется, я еще никогда не слышал и не участвовал в таких разговорах, какие я слышу. Костюмы женщин и дома, и в церквах, и на улице — возмутительны. У детей совсем не детские разговоры. Родные по плоти — чужды по духу" (Оптинский календарь. 2005 года, М., Издательство Московского подворья Свято-Троицкой СергиевойЛавры, 2004. С. 244).

А вот современное свидетельство из книги о. Алексия (Мороза) "Верой и молитвой". Повествуя о священнике Василии Лесняке, занимавшемся экзорцизмом, автор приводит такие его слова: "Были моменты, когда хотелось бросить все. Хотелось спокойно служить литургию, наслаждаться молитвенным общением с Богом, общаться с нормальными людьми — забыть мерзких бесов и прямую войну с ними. Но приходили несчастные, лили слезы и просили о помощи их матери, родственники, друзья, и не выдерживало сердце горя людского, и снова начиналась отчитка" (Мороз А., свящ. Верой и молитвой. СПб., Нева, М., Олма-пресс, 2003. С. 121).

То есть даже литургическая радость не может в совестливом сердце заглушить печали о погибающих душах! Печали и стремления помочь им спастись. "Скорбь — одно из наиболее частых проявлений любви", — отмечал святитель Николай Сербский.

А модная нынче бесконфликтность или, как еще говорят, "позитивное мышление" — это лукавая уловка, которая фактически табуирует критику утверждаемого порядка вещей и в итоге делает сердца слепыми и глухими, лишает их, по выражению И. Ильина, "совестной впечатлительности".

Мы нарисовали портрет женщины страдающей при во-церковлении. Такие женщины нам попадаются очень часто, и обстоятельства их жизни мы знаем достаточно глубоко.

Они обычно бывают совсем не вздорными, покладистыми, милыми, интеллигентными. Им присуще повышенное чувство ответственности, совестливость и альтруизм. Чего у них нет — и в этом состоит их проблема — так это твердости характера, умения дать в каких-то случаях решительный отпор. Они теряются от грубости и хамского напора. Поэтому им легко сесть на шею, что нередко и делают их ближние, в данном случае в семье. Такие женщины — вовсе не командиры. Наоборот, ими командуют все, кому не лень. В том числе, к сожалению, и дети.

Конечно описанная нами героиня должна печься о спасении своей души. Об этом нам постоянно напоминают Библия, святые отцы, молитвы, батюшки в проповедях. Но спасением своей души дело не ограничивается. "…Прошу и умоляю иметь великое попечение о своих детях и постоянно заботиться о спасении души их", — призывал святитель Иоанн Златоуст (Творения святого отца нашего Иоанна Златоуста, архиепископа Константинопольского, в русском переводе. СПб., СПб. Духовная академия, 1898. Т. 3, кн. 1).