Большой прощальный поцелуй - Страница 10

Кейд плохо разбирался в законах, но ему казалось, что он рассуждает правильно.

Он сунул листок бумаги в карман рубашки. Земля его не интересовала, она была далеко, на отшибе и, на его взгляд, ничего не стоила. Участок купил еще его прапрадед для какой-то цели, и с тех пор земля пустовала. Другое дело дом. Он и объективно имел цену, а кроме того, он к нему питал и личные сентиментальные чувства. Здесь он родился и хотел, чтобы здесь росли его дети.

Пистолет натер ему бедро, пот больно разъел это место. Он немного постоял на ступеньках здания суда, раздумывая, что ему делать дальше. Пожалуй, надо вернуться на судно и ждать. Было уже десять часов, до назначенной в полдень кончины у него еще есть два часа.

Он зашагал по тенистой улице. Она ничем не отличалась от Мейн-стрит. Лишь улыбающиеся лица прохожих темнее и здоровались они более темпераментно, громко благодаря Всевышнего за его избавление из плена.

В нем росло возмущение. Он вернулся в родной город. Он любил его, и Бей-Пэриш его любил. Джанис, Токо и Лейвел все ему испортили.

Кейд обернулся, отвечая одному из старых знакомцев, и увидел Мими. С хмурым видом она шла за ним. Черная пыль покрывала ее ноги по щиколотку, но все равно они не потеряли своей прелести и изящества.

Он дождался, пока она не поравнялась с ним.

– В чем дело? Почему ты преследуешь меня?

Она гордо вскинула подбородок, но он предательски задрожал.

– Потому что я не знаю, что делать. В Каракас я не поеду. Ни за что.

Он задумался, не зная, что ей сказать. Но ничего не мог придумать. Если она твердо решила сломать себе жизнь, наверное, он мог бы одолжить у кого-нибудь денег, купить ей платье, обувь и отправить в Новый Орлеан поездом, автобусом или самолетом.

Они зашагали к дамбе. Тоненьким голоском она сказала:

– Я приношу вам много хлопот, да?

– Да.

Еле слышно она сказала:

– Мне очень жаль. Но вы были ко мне так добры, и у меня здесь никого нет, кому я могла бы довериться.

Он не сдержал раздражения.

– Ладно, хватит орать!

Она вытерла ладонью мокрые щеки.

– Я совсем не ору. Я тихонько плачу.

Кейд не в силах был и дальше подавлять в себе то, что вызывал в нем ее нежный голосок, плавные изгибы ее складной фигурки. Ну сколько можно держать себя в узде!

– Ты все еще намерена искать Морана? – грубовато спросил он.

Не поворачивая головы, она скосила на него глаза.

– Я же приехала сюда для этого.

– Ты вернешься домой?

– Не могу.

– Почему?

– Я же говорила. Моя семья...

– Знаю, слышал... – прервал он ее и закончил то, что она собиралась сказать, сам: – ... принадлежит к старинному и очень гордому роду. Семья не простила тебе замужества. Сколько времени ты была знакома с Мораном?

– Неделю.

– И вы провели эту неделю вместе?

– Да.

– Как муж и жена?

– Да.

– У тебя был от него ребенок? В Каракасе остался малыш?

Она вспыхнула:

– Нет!

– Через неделю он уехал и совершенно позабыл о тебе, за год ты не получила от него никаких известий?

– Да.

– И ты продолжаешь любить этого типа?

Глаза Мими были обращены к ее босым ногам, на ходу между пальцами проступала грязь, и она следила за тем, как это происходит.

– Не знаю.

– Что значит "не знаю"?

– То и значит: не знаю. Раньше, когда я думала о замужестве, все в моей душе ликовало. Но я – как бы это сказать – не слишком опытна в этих делах. С детства меня воспитывали в строгости, Джим был первым мужчиной, с которым я оказалась наедине... – Она снова скосила глаза на него. – Пока не встретила вас.

Негодяй, думал он, подонок! Соблазнить Мими так же легко, как подобрать с земли плод папайи или дынного дерева.

Он помог ей взобраться на поросший травой, крутой и скользкий склон дамбы, почувствовав при этом под своими руками ее упругое, теплое тело. Ему безумно нравилась эта девушка. В его жизни не было случая, чтобы после столь непродолжительного знакомства ему кто-нибудь так нравился. Она оказалась в тяжелом положении, но вела себя с достоинством настоящей леди. Это не какая-нибудь дешевка! Ясно было и другое: легко ли было Морану совратить Мими или нет, но ему пришлось-таки соблюсти формальности, обвенчаться с ней по всем правилам!

А теперь Моран завладел Джанис.

Когда они поднялись на дамбу, Мими спросила:

– Что вы собираетесь со мной делать?

– Не знаю, – чистосердечно признался он.

Он зашагал по дамбе к своему судну, Мими приходилось почти бежать, чтобы не отстать от него.

– В одном я уверен: в Новый Орлеан я тебя не повезу. Возможно, я сумею одолжить деньги, чтобы одеть тебя и купить тебе билет.

– Одеть?

– Ну да, купить тебе платье и что-нибудь на ноги.

– Одолжить?

Кейд порылся в своем скудном запасе слов, не нашел синонима и спросил:

– Ну, что ты делаешь, когда у тебя нет денег?

Они были уже на пирсе. Мими вынула из тайника за бюстгальтером пятерку.

– Это все, что у вас есть?

– Точно.

Голос у нее был такой же гибкий и нежный, как и обворожительный стан.

– И вы отдали их мне?

– Ну и что? – резко возразил он.

Ее пальцы сжали ему руку.

– Вы настоящий джентльмен! Добрый, милый человек!

Он растерялся.

– Прекрати. Этим ты ничего не добьешься. – Он спрыгнул на кокпит и подал Мими руку, чтобы помочь ей спуститься. – Давай сейчас выпьем по чашке кофе, только на этот раз я сам сварю. Ты же должна понять одно.

– Да?

– Я не повезу тебя в Новый Орлеан. Не надейся и не жди.

Она ответила чуть слышно:

– Это как вы решите.

Кейд проверил, не трется ли судно о пирс, в порядке ли якорный канат, и лишь потом открыл дверь в переднюю каюту. Там царил полумрак, и в первое мгновение, пока глаза его после яркого света не привыкли к полутьме, ему показалось, что ему устроили западню: на койке лежал пьяный, явно поджидавший его. Кейд торопливо выхватил из кармана пистолет.

Но тут же увидел, что человек – а это был Лейвел – мертв! Рубашка на груди была красная от крови, одна рука бессильно свесилась на пол. Мертвый, шериф еще больше походил на хорька. Кейд коснулся его лба. Он умер несколько минут назад.

Кейд уперся руками о косяки двери, чтобы самому не рухнуть. Мертвый Джо Лейвел лежал на его судне, а он, Кейд, грозился его убить. Вчера вечером при двух десятках свидетелей, когда он боролся со Сквидом, он крикнул: "Ублюдок, будь со мной пистолет, я бы вас обоих застрелил!" Мими, стоявшая за его спиной и ничего не видевшая, спросила:

– Что случилось? На что вы смотрите?

От запаха крови, стекавшей на пол, его начало мутить. Он достаточно нанюхался крови, да и сам потерял ее немало.

Попятившись, он вышел из каюты, тщательно закрыл за собой дверь и привалился к ней спиной, с трудом переводя дух. На лбу выступил пот. Ему казалось, что его сейчас вырвет.

Мими вытащила свою рубашку из брюк и свободным концом вытерла ему лоб.

– В чем дело? Что случилось, Кейд?

Она впервые назвала его по имени, и в ее устах оно звучало совершенно по-новому.

После нескольких бесплодных попыток он наконец сумел произнести:

– Там мертвый.

– Кто?

– Местный шериф. Джо Лейвел.

– Вы уверены, что он мертв?

– Да.

– Как он умер?

– Его застрелили. Похоже, в сердце.

– Кто?

– Не знаю.

– Но почему его убили на вашем судне?

Он боялся, что знает ответ на этот вопрос. Токо ненавидел его еще тогда, когда они были мальчишками и он не позволял ему собой помыкать. После того как он спутался с Джанис и завладел его родовой усадьбой, которая принадлежала Кэйнам больше ста лет, у него, видимо, были причины бояться Кейда. Вот он и подбросил ему на судно мертвеца. Его посадят за убийство, а это куда более надежный способ избавиться от него, чем просто приказать убраться из города.

Кейд угрожал Лейвелу убить его. И он убит. А подтвердить алиби Кейда могли лишь те, кто видел, как он разгуливал во время убийства по дамбе с хорошенькой девушкой, которая, кстати, приехала нелегально и провела ночь у него на вельботе.