Больше чем скандал - Страница 69

– Королевский дознаватель Дагвуд, к вашим услугам.

– Это его рук дело! – внезапно завизжала леди Фредерика, уперев толстый палец в грудь Крюгера. – Он украл мои драгоценности!

– Ах ты, чертова карга! – Крюгер прыгнул через диван, сбил проклятую ведьму с ног и стиснул ее жирное горло.

Дики в свою очередь набросился на Крюгера со спины и, вопреки всем приличиям, плотно прижал его к массивным грудям своей жены. Если бы Крюгер не был так разъярен, ему стало бы дурно.

– Отпустите ее! – Дики бросил взгляд на королевского дознавателя. – Он убийца! Развы вы не видите? На помощь!

– Слезьте с моей спины, вы, свинья! – зарычал Крюгер через плечо и двинул своего хозяина в челюсть.

Толстяк Дики перекувырнулся и, блея, как козел, упал на пол, ударившись о кресло.

– Он ударил меня! – завопил Дики, схватившись за челюсть. – Вы видели, видели?

Леди Фредерика вонзила ногти в лицо Крюгера и разодрана ему кожу.

– Ведьма! – Он ударил ее кулаком в висок, испытав несказанное удовлетворение и пожалев, что не сделал этого намного раньше. Леди Фредерика вскрикнула и упала без чувств.

Взбешенный Крюгер оттолкнул ее оплывшее тело в сторону, поправил галстук, отряхнул черный сюртук и шагнул к представителю закона.

Дагвуд был воплощением невозмутимости, казалось, он уже привык наблюдать подобные сцены.

– Кто вы? – осведомился он, небрежно опершись на черную трость.

– Меня зовут Кларенс Крюгер. Я поверенный мистера Каддихорна.

– Насколько я понимаю, у вас здесь что-то произошло? – продолжат дознаватель.

– Они украли драгоценности, чтобы получить за них страховку.

– Не верьте ни единому его слову, Дагвуд! – закричал Дики, хватаясь за кресло и пытаясь встать. – Он сумасшедший! Он не понимает, что говорит!

Крюгер приблизился к королевскому дознавателю:

– У меня есть соответствующие записи и необходимые доказательства.

– Ложь! – Дики лихорадочно оправил сюртук. – Злостная чепуха! Он сумасшедший. Неужели вы не видели, как он набросился на мою жену? Немедленно арестуйте негодяя!

На пороге, позади Дагвуда, внезапно появился полный человек. Увидев барахтающегося возле кресла Дики и распростертую на полу леди Фредерику, он вытаращил глаза. Однако, постояв у двери пару минут, он осторожно переступил порог и явил присутствующим свой мятый коричневый сюртук, испещренные складками панталоны и запыленные скрипучие башмаки.

– Так это и есть презренные Каддихорны? – голос встрепанного человека звучал издевательски.

– Кто вы, черт побери? – огрызнулся Дики, потирая челюсть.

Дагвуд повернулся к вошедшему:

– Вы, кажется, не собираетесь представляться этим негодяям, Гиллис?

Гиллис. Юрист. Тот самый, офис которого он ограбил! Пот лил ручьем по спине Крюгера: наконец-то до него дошло, насколько опасно его положение. Он лихорадочно начал соображать, как избежать разоблачения.

– Ни за какие блага мира! – ответил Гиллис Дагвуду. Оглядев Дики с головы до ног, он с достоинством сообщил: – Я намерен проследить, чтобы вас повесили, Каддихорн. Более того, я лично удостоверюсь, что вы висите достаточно высоко! – Скривив губы, словно вид Каддихорнов вызывал у него тошноту, он подошел к Дагвуду. – Вы организовали убийство Урии Дана…

– Это сделал он! – Крюгер указал на Дики. Если уж ему и суждено сгореть в адском пламени, то он утащит за собой и всех Каддихорнов. – Он встречался с Конрадом Ферксом…

– Не слушайте его, Дагвуд! Вы же видите, он совсем свихнулся! Он не понимает, что несет!

– …в кабачке «Роза и корона».

Руки Дики, сжатые в кулаки, дрожали, но он пытался сохранять невозмутимый вид.

– Отец моей жены, граф Ингем, предупреждал меня, что Крюгер склонен к временным помешательствам. Однако я сжалился над беднягой…

– Он заплатил Ферксу триста гиней! У меня есть расписки!

– Ты сохранил расписки! – взвизгнул Дики.

– Да, на случай своего помешательства, – ухмыльнулся Крюгер, но тут же, заметив свирепый взгляд Дики, спрятался за спину Дагвуда в поисках защиты.

– Я вырву твое черное сердце! – Дики ринулся к Крюгеру.

Гиллис подставил свою крепкую ногу, и Дики, взмахнув руками и ногами, пролетел через комнату и врезался в буфет. Чайник, стоящий на буфете, задребезжал и упал, разбившись о макушку Дики. Белый крошащийся фарфор запорошил темную шевелюру мужчины, а осколки увенчали его голову, будто корона.

Из горла Крюгера вырвался хриплый смех, и растрепанный, похожий на обезумевшую сову Дики прорычал:

– Я… убью тебя!

– И кто же теперь остался в дураках, Дики? – кричал Крюгер, все еще заливаясь хохотом.

В это время леди Фредерика очнулась и тут же зашлась в крике.

– Я ослепла! Ослепла! – вопила она. Ее чалма сползла и закрыла ей глаза.

Крюгер едва не задыхался от смеха, он схватился за живот, фыркая и ухая. Зрелище было столь забавным, что он почти забыл о грозящей ему петле.

– Самое удивительное – никто из слуг даже и не думает поинтересоваться причиной такого шума, – заметил Дагвуд Гиллису. – А где, интересно, Ким и Келли?

В этот момент, размахивая жезлами и призывая к порядку, в комнате появились оба пристава.

Кому-то явно грозили серьезные неприятности.

Сидя на кровати Маркуса в домике для гостей, Кэтрин смотрела на белоснежные жемчужины, перекатывающиеся на ее ладони. Ожерелье ее мамы. Прекрасное и нежное, словно цепочка переливающихся слезинок.

Кэтрин обуревали сложные чувства. Она нуждалась в Маркусе и хотела, чтобы он помогей разобраться с непривычными ощущениями, которые возникли столь неожиданно и спутали все ее мысли.

«Где же Маркус?» В окно уже проникал холодный вечерний ветерок, принося с собой запах сосен. Приближалась ночь, и тьма вот-вот должна была поглотить дневной свет и притушить огни.

Вездесущий Тимми сообщил ей, что Маркус уехал вместе со своим давним знакомым, исполняющим обязанности королевского дознавателя, джентльменом по имени Дагвуд. Когда они садились в экипаж, то Дагвуд, как услышал Тимми, объяснил своим людям, что Маркус будет ему помогать. Последнее обстоятельство произвело на Кэтрин большое впечатление, но в то же время повергло ее в недоумение. Впрочем, неважно, чем занят Маркус, она будет просто молиться о том, чтобы он не покидал ее надолго.

Уже, наверное, в тысячный раз Кэтрин перевела взгляд от окна на поблескивающие светлые жемчужины. Она совершила почти немыслимый поступок, восстановила справедливость (хотя бы отчасти) и добыла средства для спасения брата. Однако все произошедшее казалось ей до странности недостойным. При воспоминании о грабеже во рту у нее появлялся горький привкус.

Конечно, безвыходное положение, в которое попал Джаред, просто вынудило ее вторгнуться в дом Каддихорнов. Хотя в глубине души Кэтрин признавалась самой себе, что она годами мечтала совершить нечто подобное, но ее сдерживал страх.

Так было до тех пор, пока не появился Маркус.

После его приезда серая жизнь девушки заиграла яркими красками. Теперь Кэтрин не желала больше прозябать под мрачным небом, печально пережидая очередной дождь. Ей хотелось сбросить туфли и пуститься в пляс под дождевыми струями, а потом увидеть радугу.

Маркус так отважно боролся с врагами Англии, что его пример вдохновил ее продолжить дело Вора с площади Робинсон и изменить свою судьбу. Именно несгибаемый дух Маркуса вел ее вперед! Прошлой ночью Кэтрин воспользовалась указаниями, которые нашла в дневнике Вора.

Однако Маркус совершал героические поступки, и благодаря ему торжествовало добро, а Кэтрин не смогла достичь ничего существенного, кроме возможности отдать долг Уинстонам. Кстати, весьма сомнительный долг. Все, чего ей удалось добиться, – просто поставить на ноги всю полицию и навлечь на свою голову серьезные неприятности.

Вспоминая события прошлой ночи, Кэтрин вновь и вновь приходила к выводу, что истинной причиной, побудившей ее ограбить Каддихорнов, было желание, которое она лелеяла все эти долгие десять лет, возвратить минувшее. Вернуть те дни, когда родители были живы, и Каддихорны еще не вторглись в их дом. Однако кража драгоценностей не оживила мать и отца. Кэтрин вновь обладала фамильными драгоценностями, но ее детство осталось поруганным. Правда, возможность по-настоящему досадить Каддихорнам доставила ей удовольствие… Но это удовольствие оказалось слишком мимолетным…