Большая игра маленького лепрекона - Страница 29

Изменить размер шрифта:

— Ну, ты здоров, Барух, — произнес Денис, когда мы отдышались, — один я бы пришел сильно позже. Рекорду минут пятнадцать накатили...

— Таки нам надо пить чай, — ответил я, — или чем тут поят самых быстрых...

До главной гонки было два выходных, и мы с Денисом имели много интересных разговоров. Я таки рассказал ему за наш маршрут, и видел его недоверие и зависть, но это была хорошая зависть.

— Неужели, это можно пройти, — сказал он, — совершенно не верится. Хоть Вы и не люди, но всё равно. Черт, я тоже хочу попробовать.

— Денис, я бы взял тебя, но я сам там нагрузка и никак иначе. Если я пойду до туда без тибетских йети и горных баньши, я стану там покойником и очень даже быстро. Ты прав, этот маршрут не для человеков и лепреконов, и мне стыдно, что я прошу Бешеных тащить меня с собой. Но я имею на это причин, и ты меня понимаешь. А нас двоих ребята не протащат, хоть они и йети. Я пришел сюда за разных вещей, которых есть здесь, потому, что без этих вещей даже им там не будет очень хорошо. В следующий раз я не буду туда ходить, и сможешь пойти ты, и...

— Посмотрим, — прервал меня он. — Если вы пройдете этот маршрут, я буду знать, что его можно пройти в принципе, а это много. Может, и самим удастся что-нибудь придумать.

Главная гонка пошла так, как она хотела и должна была идти, и никак иначе. Я не стал прятаться за Денисом и сразу взял быстрый темп. Уже к Приюту одиннадцати мы вдвоем оторвались от остальных. Вы совершенно напрасно кривитесь! Таки там шли очень сильные человеки, что бы Вы ни думали. Поверьте старому лепрекону, у нас и сейчас найдется немного орков, троллей, алмасты или лепреконов, которые смогут идти так, как шли эти ребята, не говоря уже за быстрее. Таки у нас альпинизм — удел горных рас, и остальные не имеют таких шансов быть лучшими. А у них есть одних человеков, и этих шансов есть у каждого. Надо только работать, очень даже много работать. И они работали, сколько надо, и делали это веками. Вы знаете себе историю альпинизма, или как? Тогда слушайте меня сюда. Таки да, мы ходили на Эверест еще в девятнадцатом веке. Но это ходили йети, и никто другой. А первый горный баньши, Ривочка Бешеная, поднялась туда только в пятьдесят третьем, когда она еще не была Бешеная. И она была в команде с йети. А у них в том же пятьдесят третьем на вершину сходили человеки. Одни, без йети! У нас таки до сих пор нет никого из равнинных рас, кто был на всех восьмитысячниках. А Денис был на всех, и без кислорода и не он такой один. Да, он проиграл мне эту гонку, но держался до конца, и я не мог расслабиться ни на минуту или сбросить темп, чтобы отдохнуть. Я бы никогда не поверил, что человек может так ходить, если бы не видел этого глазами.

Мы сидели на вершине и были счастливы, как может быть счастлив альпинист на вершине, и никто другой нигде больше. И не важно, что Эльбрус не самая сложная вершина, а то, чем мы занимались по пути сюда, не альпинизм, а совсем даже иначе. Мы были на вершине, до которой шли, и это главное.

Потом мы спускались вниз, никуда не торопясь, как на обычном восхождении. И говорили разных хороших слов тем, кто еще шел вверх. И слышали хороших слов от них. Чуть ниже седловины мы встретили орка Влада, и я сказал ему:

— Влад, давай отменим это дурацкое пари, мы таки оба немножко погорячились, и я был не прав, чтобы тебя так обижать этим пари.

— Барух, — ответил мне Влад, — если бы ты проиграл, ты бы это предложил?

— Нет, — сказал я и пожал ему руку.

Я повторил своё предложение на награждении, чтобы все слышали, что Влад может не унижать свою фирму, но он всё равно сделал всё, как мы спорили. Таки действительно оказался нормальный мужик, просто маленько зазнался.

Я был в горах, среди своих, и это был праздник, и никак иначе.

А потом я вернулся до города, и начались будни.

Глава 11.
У каждой расы свои игры. У лепреконов они исключительно интеллектуальные

Пока я ходил по горам, завод подписал всех бумажек, которых было надо, и даже заплатил мне денег за аванс. Теперь у меня было больше ста миллионов, и можно было продолжить свой гешефт. Вы спрашиваете, почему больше ста миллионов? Таки считайте сами. Я получил в Москве тридцать. За участие в аукционе двух фирм пришлось таки заплатить шесть, но три мне завод вернул по подписании контракта. И сам аванс — тридцать процентов от двухсот восьмидесяти трех и ни копейкой меньше. Как это почему от двухсот восьмидесяти трех? Ну и что, что было озвучено сто пятьдесят. Кому какая разница, что было озвучено! Кто озвучивал? Иван Федоров! Таки он оказался необязательным человеком и отказался заключать контракт. По правилам аукциона его заключил второй участник, а вторым был Максим Чистяков, а он предложил двести восемьдесят три. Вот он и подписал контракт. Что значит зачем? А скажите мне юноша, до каких денег мог торговаться этот самый участник под номером один? Вот и я не знаю, и не желаю знать! Для этого Иван и остановил торг, чтобы вторая цена больше не падала. А что ему не вернули три миллиона обеспечения и внесли в черный список, так надо же чем-то жертвовать и никак иначе.

Сколько Вы себе сосчитали? Почти сто двенадцать? А если добавить то, что осталось от веткиных денег, то даже и не почти, а немного больше. Ну, так Вы их считали, хоть и нехорошо считать чужих денег, очень даже как вампиры из налоговой, а я их имел и мог ими пользоваться!

Таки что значит, забрать деньги и всё закончить? Это настоящее мошенничество, и зачем это надо и совсем не выгодно. Максим, между прочим, был честный человек, и собирался выполнить контракт, и никак иначе. Да и кому и когда помешали дополнительные двести миллионов? Ну, хорошо не двести, а сто девяносто восемь и за вычетом расходов, но таки тоже много!

Я еще ходил до завода, и решал некоторых проблем, перевел денег всем, кому было надо, а потом поехал до Москвы, потому что пришло такое время иметь серьёзный разговор до Бориса Вениаминовича, и никак иначе.

Мы встретились в небольшой пиццерии рядом с Казанским вокзалом, естественно, вдвоем, а не с лишними ушами.

— Насколько я понимаю, Толя, Ваши планы немного поменялись, и наша экспедиция произойдет раньше, чем Вы рассчитывали, — Он сразу взял тифлинга за рога. Таки узнаю фамильную хватку. — Или Вы сегодня не Толя?

— Все-таки пока Толя, — ответил я, — Борис Вениаминович, мы можем сходить в турпоход в любое время. Но позвольте сначала пару вопросов. Имя Барух Вам ничего не говорит?

Он удивленно приподнял одну бровь.

— Вы увлекаетесь именами? Существует еврейское имя Борух, через «о». Впрочем, в диалектах могло существовать и Барух. Знавал я одного Боруха в стародавние времена...

— А каково было отчество этого уважаемого человека? Случайно не Беньяминович?

— Хорошо, хорошо, Толя, Вы меня опять переиграли. Да, в молодости Борух Беньяминович. Фамилию не корректировал. Интересно, откуда Вы это знаете, и зачем Вам это нужно? И еще интересней, что я про Вас до сих пор не знаю ничего. Я, между прочим, считал своих ребят достаточно квалифицированными, но увы...

— Не надо ругать их напрасно, Борух Беньяминович, или Вам удобней, что бы я называл Вас как раньше?

— Лучше, как раньше. Иногда это может оказаться полезным.

— Так вот, единственное, где прокололись Ваши ребята — это то, что они потеряли меня после нашей встречи. Но ведь там им пришлось всё организовывать в большой спешке.

— А перед этим на вокзале. Два прокола в один день. К счастью, мой начальник СБ не японец, а то бы мы имели сэппуку. Так что Вы говорили за турпоход?

— Нам предстоит сплавиться на байдарках по речкам Щара и Неман в Белоруссии. От пункта Слоним до пункта Мосты. И заночевать по дороге. Место для ночевки просто идеальное. Но у туристов всегда с собой большой груз, который бывает тяжело нести. Вы думали о составе группы? Люди, которым действительно можно доверять — большая редкость.

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com