Бойся Чужого (ЛП) - Страница 2

— Вам придется поехать со мной, — сказал Фалкен. — В Тихо.

— В Тихо?

— Маршал хочет поговорить с вами.

— О Трон! — выдохнул Драшер. — Я думал, может, просто штраф…

— Соберите вещи, магос. Все, что есть. Даю вам пять минут.

Имущества у Драшера было не много. Все поместилось в две небольшие сумки. Фалкен не предложил отнести их вниз, к транспортеру.

Уже совсем стемнело, наступила ночь. Когда включился двигатель, свет фар заполнил глубины улицы Амон.

Драшер сел вперед, рядом с офицером Магистратума. Они выехали через город на прибрежное шоссе и повернули на юг.

Города Южного Полуострова, среди них и Тихо, еще недавно были ареной жестокой гражданской войны, которая бушевала более десяти лет. Два года назад народное сепаратистское движение наконец было сломлено правительственными войсками, но к тому времени война окончательно ослабила и без того нездоровую экономику Гершома. Строгое военное правление Империума распространилось по всему Полуострову, Костяному берегу и через него — на Восточные провинции.

Гражданская война загрязнила воздух дымом и отравила прибрежные воды, погубив рыболовный промысел. Города Полуострова представляли собой руины, в которых Отдел Военного Управления восстанавливал закон Империума и помогал обнищавшему мирному населению.

Фалкен вел машину уже два часа, но не произнес и слова. Приглушенное вокс-устройство под приборной панелью потрескивало, передавая сообщения Магистратума, как будто бормоча во сне.

Драшер глядел из окна в темноту и на изредка вырисовывающиеся из нее черные развалины. Вот и все, подумал он. Гершом был его главным врагом. Он заманил его, молодого, блестящего ученого с не менее блестящим будущим, и заточил, словно муху в янтаре. Он иссушил Драшера, подавил его дух и сделал бедняком.

И теперь, после всех усилий заработать себе на хлеб, не говоря уже о билете с планеты, он намеревался его уничтожить. Позор. Бесчестие. Возможно, лишение свободы.

— Я не заслужил этого, — пробормотал он.

— Что? — спросил Фалкен из-за руля.

— Ничего.

Они начали проезжать мимо укрепленных дорожных застав, где бойцы Магистратума, носящие оранжевую ленточку Отдела Военного Управления, пропускали Фалкена взмахом руки. Теперь они въехали на сам Полуостров, в настоящую зону боевых действий. Мимо проплывали города-призраки, заброшенные, полуразрушенные, освещаемые прожекторами и сигнальными огнями военных. Темный ландшафт снаружи превратился в фосфоресцирующую пустошь, усеянную хрупкими стенами и пустыми жилблоками.

Тихо был главным городом на Полуострове, и, пока они ехали по его пустым улицам, четыре часа спустя после выезда из Калостера, Драшер мог видеть печальные последствия катастрофы — погнутые балки, кучи щебня, почерневшие от дыма строения. Его лицо, слабо освещенное огнями циферблатов на приборной панели, отражалось в окне, и его образ накладывался на руины. Бледный, худой, очкастый, с редкими седыми волосами. Драшер не был уверен, он ли похож на развалины Тихо или они на него.

Они остановились в центре города, у массивного, обветшавшего здания из ауслита.

— Оставьте сумки, — сказал Фалкен, выходя наружу. — Я попрошу их занести.

Драшер последовал за ним в высокий проход. В наполненном эхом атриуме туда-сюда сновали сотрудники Магистратума, с потолка свисали поникшие флаги Империума. Пахло антисептиком.

— Сюда, — показал Фалкен.

Он отвел Драшера к помещению на пятом этаже. Лифты не работали, и им пришлось воспользоваться лестницей. Фалкен оставил его ждать за тяжелой двойной дверью.

Было холодно, так как через треснувшие оконные стекла в дальнем конце коридора внутрь проникал ночной воздух. Драшер шагал взад и вперед. Он слышал, как дребезжат и щелкают когитаторы в ближайших комнатах, и как изредка откуда-то снизу доносится крик. Потом он услышал смех из-за двойной двери.

Показался Фалкен. Он все еще усмехался.

— Все, можно входить, — сказал он.

Драшер вошел внутрь, и двери закрылись за ним. Офис был большой и мрачный, на потертом ковре стоял единственный металлический стол. С полдюжины тележек с проволочными корзинами были плотно набиты потрепанными папками и пакетами документов. Тихо жужжал когитатор. На стенах виднелись выцветшие пятна там, где раньше висели картины.

— Трон. Я тебя и не узнала, магос, — произнес женский голос.

Она стояла у окна, и ее силуэт вырисовывался на фоне ночного города, лежащего снаружи. Он сразу же узнал этот голос.

— Мэкс?

Жермен Мэкс шагнула ему навстречу с улыбкой на губах. Ее волосы по-прежнему были короткими, лицо — по-прежнему худым, и старый маленький шрам в виде зигзага, слева надо ртом, все еще был заметен. Другой, более свежий шрам на лбу был наполовину спрятан под челкой.

— Привет, Валентин, — сказала она. — Сколько лет уже прошло? Пять?

Он кивнул.

— Представитель Мэкс…

Она покачала головой.

— Теперь уже — маршал Магистратума Мэкс. Глава Отдела Военного Управления в городе Тихо.

Он застыл на месте.

— Мадмуазель, я все могу объяснить. Я надеюсь, тот факт, что ты давно меня знаешь, может смягчить…

— Фалкен пошутил над тобой, магос.

— Извини, что?

Мэкс села за стол.

— Я послала Фалкена на побережье, чтоб он тебя привез. Трон его знает, почему ты вдруг начал ему исповедоваться. Совесть нечиста, а, Валентин?

— Я… — Драшер запнулся.

— Фалкен чуть со смеху не лопнул. Он сказал, мол, не думал, что сможет всю дорогу ехать с серьезным лицом. Ты что, думал, у тебя проблемы?

— Он… но ведь… я…

— Учил дочь какого-то мелкого вымогателя искусству акварели? Чтобы получать добавку к тем скудным грошам, которые выдает Админ? Да ладно, Валентин! Еще бы я заставила главного следователя ехать куда-то, чтоб арестовать тебя, гений ты наш криминальный.

Драшер почувствовал, что у него слегка кружится голова.

— Можно присесть? — спросил он.

Она кивнула, все еще посмеиваясь, и вынула из ящика письменного стола бутылку амасека и две стопки.

— Давай-ка выпей, грязный рецидивист, — ухмыльнулась она, протягивая ему одну из них.

— Я действительно не понимаю, что происходит… — сказал Драшер.

— Я тоже, — ответила она. — Вот поэтому мне нужна кое-какая помощь. Помощь знатока. Когда я сказала, что у тебя нет проблем, я солгала. С тобой лично — нет, но проблема есть здесь. И ты вот-вот в ней окажешься.

— Ох, — отозвался он.

— Выпей, — посоветовала Мэкс. — Там, куда мы сейчас пойдем, тебе это понадобится.

— С точки зрения знатока, — сказала она, — что могло это сделать?

Драшер долго смотрел на это, а затем извинился и вышел. Подкатывая к горлу, амасек казался куда более горячим и жгучим, чем когда шел по нему вниз.

— Все в порядке? — спросила женщина.

Он вытер рот и, скрепя сердце, кивнул. Мэкс вытащила из кармана маленький сосуд и намазала его жирным на вид содержимым у себя под носом. Затем протянула руку и сделала то же с Драшером. Резкий камфорный запах оссцила заполнил его ноздри.

— Надо было сделать это прежде, чем входить, — извинилась Мэкс. — Старая хитрость медиков-мортус. Забивает вонь разложения.

Они снова зашли в морг. Это было прохладное помещение с полом, выложенным квадратной плиткой, покрытой розовато-лиловой эмалью. Через каждые несколько метров в пол были вделаны латунные отверстия, и в отдалении Драшер мог расслышать постукивание капель, протекающих из шланга для очистки помещения. Мощные лампы-полосы наполняли помещение резким белым светом, словно покрыв все изморозью.

Труп лежал на стальной каталке рядом с машиной для вскрытия. На каталках неподалеку виднелись другие тела, отмеченные бирками и накрытые красными простынями.

— Ну как, еще раз взглянешь? — спросила Мэкс.

Драшер кивнул.

Она снова откинула красное покрывало.

Мужчина был наг, тело было белым и распухшим, как сваренный моллюск. Кисти, стопы и гениталии как будто сморщились от холода, а темные ногти отчетливо выделялись на фоне плоти. Черные волосы на груди и в паху были похожи на лапки насекомых.