Бой на Калиновом мосту - Страница 82

Избушка повернулась, зашел он туда, там сидит старуха: нос на опицки, глаза на полиции, губами горшки волочит, языком печь пашет.

— Фу, фу, — говорит, — опять русский дух, все идут царевичи в одну кучу. Ладно, — говорит, — царевич, я тебе помогу.

В байне помыла, напоила, накормила и спать уложила,

— Отдохни, говорит, — а я тебя в путь-дорогу направлю.

Она дала ему бутылочку и сказала:

— Эту бутылочку, — говорит, — склади в карман и никуда ей не бросай и не девай, а как пойдешь кушать, эту жидкость выпей всю. А коня, — говорит, — оставь ведь его там съест Ворон Воронович.

Дала она ему колечко. Покатилось колечко, а он за ним идет. Прикатилось колечко прямо к сестрину крылечку. Вышла она его встречать.

— Ой ты брателко, ты голубушка, куда ты, — говорит, идешь. Все братья здесь косточки в мешке оставили, и ты оставишь.

Провела она его в избу:

— Лежи, говорит, — под кроватью, пока не прилетел Ворон Воронович.

Вдруг летит, как гром гремит, влетел в избу через угол.

— Фу, фу, — говорит, — третий год, третий гость. Выходи, а то худо будет! Я, — говорит, — сильно есть хочу, хлеба больше неси. Выходи, нечо ухораниваться.

Вышел Арапулко, выпил он из бутылки. Сели есть. Зять один, второй хлеб, третий, четвертый, пятый, шестой хлеб за щеку, седьмым подпихивает.

— А ты, — говорит он шурину, — чего не ешь?

— А я, — говорит, — успею наесться.

Олин, второй, третий, четвертый, глядь, уж девятым подпихивает. А тот уж поглядывает на него.

— Поди, — говорит, — жена, натопи байну да накали три железных прута досиня.

Пошла сестра, плачет, плачет, — последнего брата погубит.

Истопила она байну, пошли зять с шурином. Заходят в байну. Зять и говорит:

— Поди-ко ты париться.

— А я, — говорит, — не люблю пару, поди-ка ты сам.

Зять хотел шурина схватить, да от полу не мог оторвать. Опять спорят. Зять не может оторвать его. Схватил Арапулко зятя, бросил на полки, вицу выхватил и голову срубил. Приходит и говорит сестре:

— Поди, — говорит, — сестрица, собери косточки мужа, никуда не убирай, а прямо в землю пихай, да поглубже туда.

Та и рада-радешенька. Запихали в землю, что и Ворона духу не слыхать. А эти косточки брата взяли, поплакали. Вдруг ей на плечо ворон сел. Она и говорит ему:

— Ворон, ворон, слетай-ко, где мертво и живое озеро, я тебе дам два пузырька, принеси мне-ка мертвой и живой воды.

Слетал ворон, принес этой воды. Мертвой водой сбрызнули — косточки собрались в кучу, а живой водой сбрызнули — братья живы стали. Сестра пошла и говорит:

— У нас есть ещё терем и конюшня.

Взяла терем в яйцо, а конюшню в кольцо, собрались и пошли путем-дорогою. Пришли к этой бабушке, её поблагодарили, заплатили, взяли коня и пошли. Так они дошли до второй и до первой бабушки. Приехали домой, а царь с царицею уж совсем остарели, ослепли — так плакали по ним, что стали слепы. Они плачут, что не могут видеть своих детей. А сестра-то захватила с собою мертвую и живую воду. Помазала она им глаза, и [те] очунились^[91]. Тут они обрадовались. Сестра замуж вышла, братья женились. Царь с царицей померли по старости, а те ещё живут и нас переживут.

Вот и сказка вся, белоглазка вся, больше сказывать нельзя. Щука да елец, да и сказке конец.

44. ЕРУСЛАН ЛАЗАРЕВИЧ

В некотором царстве, в некотором государстве жил царь на царстве, король на королевстве, как челнок на берегу. Это не сказка, а присказка будет после обеда, поевши мягкого хлеба.

В некотором царстве жил царь Картаус, у этого царя Картауса было двенадцать богатырей, а главным богатырем был Лазарь Лазаревич.

У Лазаря Лазаревича не было ни отца, ни матери, был брат Иван Лазаревич. Лазарю Лазаревичу было двадцать лет, и он пошел к царю Картаусу попросить совета — разрешить ему жениться, на ком хочу.

Царь Картаус сказал:

— Вы найдете невесту, если мне понравится — так женитесь, если не понравится — так нет. Тогда я буду искать невесту, если понравится — женитесь, если нет — как хотите.

Лазарь Лазаревич нашел невесту, а царю Картаусу не понравилась, тогда царь Картаус нашел невесту, Лазарю Лазаревичу не понравилась. Таким образом прошел год. Приходит снова Лазарь Лазаревич к царю Картаусу и говорит таковы слова:

— Царь Картаус! Видите, какое дело: ты выбирал невесту, я выбирал невесту, и таким образом я не мог жениться целый год; так разрешите мне поехать на все четыре стороны искать невесту, какая мне понравится.

Царь Картаус согласился и отпустил его на все четыре стороны, Лазарь Лазаревич взял коня богатырского, копье долгомерное, шлем пернатый, седельце турецкое, уздечку тесмяную, плетку ременную и отправился в путь-дорогу. На восьмой день он заехал на большое поле, поставил палатку, спустил коня богатырского, лег отдохнуть. Спит год, а думает — день. «таким образом прошло восемь лет.

Брату Ивану Лазаревичу исполнилось пятнадцать Иван Лазаревич узнал, что брат уехал и не вернулся, пошел к царю Картаусу и говорит таковы слова:

— Царь-батюшка, Картаус Иваныч! У меня уехал брат искать невесту на все четыре стороны… Прошло восемь лет, а его все нет. Разрешите взять богатырского коня с конюшни, я поеду искать своего брата. Найду живого или мертвого. Мертвого найду — кости соберу и привезу сюда, а живого найду — с невестой вернемся сюда, свадьбу сыграем веселую.

Царь Картаус отпустил Ивана Лазаревича.

Иван Лазаревич берет коня богатырского, копье долгомерное, шлем пернатый, седельце турецкое, уздечку тесмяную, плетку ременную и поехал. Ехал, ехал и наконец заехал на это большое поле. Здесь стоит палатка, и ходит конь богатырский у палатки. Заходит в палатку, видит — спит богатырь богатырским сном. И думает: «Что сделать? Сонного зарубить, что мертвого. Давай-ка разбужу, расспрошу, не видал ли случайно моего брата?» И начал будить. Лазарь Лазаревич просыпается и спрашивает вошедшего гостя:

— Чей ты сын, чьих родителей, куда едешь, куда путь держишь?

Иван Лазаревич отвечает:

— Я из царства Картаусова, сын Лазаря Николаевича, еду искать своего старшего брата Лазаря Лазаревича. Как мой брат уехал, Лазарь Лазаревич, исполнилось восемь лет, а его все нет, не видал ли ты его?

Лазарь Лазаревич узнает своего брата. Собрали они палатку, сели на коней и поехали дальше. Ехали, ехали и наконец доехали до высокой горы. Начиналось смеркаться. Лазарь Лазаревич говорит своему брату:

— Иван Лазаревич, ставь палатку, разводи костер, а я пойду на эту гору, не могу ли подшибить чего: зайца или утку, наварим на ужин! (Мяска захотели.)

Когда Лазарь Лазаревич поднялся на эту высокую гору, видит — большое-большое море. Пошел прямо к морю. Пришел к морю, видит — стоит избушка. И заходит он в эту избушку, а там сидит красивая-красивая девица и сама горько-горько плачет.

— О чем, девушка, плачешь?

— А как же мне не плакать, когда мне осталось жить считанные часы. Утром в шесть часов из моря выйдет змей и меня поест.

Лазарь Лазаревич говорит таковы слова:

— Не плачь, красная девица, если я буду жив — и ты будешь жива, а сейчас дай мне сначала отдохнуть.

Лазарь Лазаревич лег и заснул крепко-накрепко богатырским сном. В пять часов море сбушевалось, девица начала гостя будить, но Лазарь Лазаревич не просыпался. Без пятнадцати шесть из моря вышел змеи и идет прямо к избушке, поесть красную девицу. И девушка крепко стала будить его и горько-горько плакать. Припала к груди и облила слезами горючими. Лазарь Лазаревич просыпается, а змей уже открыл двери. Лазарь Лазаревич выхватил копье, рассек змея на куски и выбросил на волю.

— Вот видишь — я жив, и ты жива!

— Лазарь Лазаревич, — девушка говорит, — я царевна, царя Додона дочь. В наше царство ходил змей, поедал людей до тех пор, пока царь Додон не обещал меня отдать на съедение, чтобы змей не поедал людей больше. И было положено: кто убьет змея, так чтобы мне за того, ежели он пожелает, замуж идти, а не возьмет — отец дает большие деньги.