Бои без правил - Страница 7

В автозак его сопроводили не сразу – сначала завели в кабинет начальника тюрьмы, где уже ожидал сутулый, лысоватый следователь. Несмотря на невзрачную, полностью кабинетную внешность, это был хваткий, крепкий профессионал, благодаря которому планы спасения Каштановым собственной жизни стали медленно, но верно воплощаться в жизнь. Получив чай, бутерброды и даже немного потрепавшись со следователем на отстраненные темы, Дмитрий Геннадьевич сначала надел под одежду, как и требовал, бронежилет, затем его заковали в наручники и вывели на тюремный двор – по словам самого Каштанова, на финишную прямую. Следователь тут же поправил, сказав, что это, мол, не финиш, а только старт, и арестованный не стал спорить. Следователю виднее.

Кроме него, в автозаке никого не было – тоже непременное условие. Каштанов знал о случаях, когда в тесном пространстве тюрьмы на колесах совершенно случайный зек, выполняя приказ, незаметно доставал языком из-под десны половинку острого лезвия и подавался к своему соседу. Ему достаточно было качнуть головой, чтобы перерезать приговоренному сонную артерию. Откинувшись на стенку, Каштанов прикрыл глаза, в который раз прокручивая в голове речь, которую ему предстояло произнести в суде, когда его вызовут для дачи свидетельских показаний. Мысли то и дело путались, Каштанов начинал все сначала и настолько погрузился в раздумья, что не заметил, как прибыли. В первый момент он даже не понял, что резкий, отрывистый, сопровождаемый матерной тирадой приказ встать и выйти адресован ему. Конвойному пришлось повторить, и, подтверждая свое желание прочистить арестованному уши, вертухай несильно, однако ощутимо пнул Каштанова по копчику, когда тот выпрыгнул из автозака на мокрый от противного моросящего дождика асфальт судейского двора.

В голове Дмитрия Каштанова прояснилось, когда он уже прошагал полпути, и роившиеся в ней мысли выстроились наконец в одну линию.

Он не слышал выстрела. Его никто не слышал – просто вдруг из непокрытой головы важного свидетеля, пересекающего внутренний двор суда, в разные стороны брызнули красные фонтанчики, а сам он завалился прямо на месте. Прежде чем конвой рассредоточился и поднял тревогу, две другие пули впились в уже мертвое тело и стрелять перестали.

Снайперскую винтовку Драгунова с самодельным, но профессионально сделанным глушителем нашли через час на крыше одной из стоящих неподалеку от здания суда девятиэтажек. Газеты потом еще неделю будут писать о том, что двор хорошо простреливается, но это обстоятельство никто и никогда почему-то не учитывал. А в телевизионных новостях на данном обстоятельстве станут делать один из главных акцентов.

Другой ведь информации о розыске киллера и заказчика не просачивалось в прессу все равно. Ее просто не было: очевидный мотив и брошенная снайперка не в счет…

– Знакомьтесь, мужики.

Мужчины, которые встретились в кабинете полковника Жуховича, смерили друг друга короткими оценивающими взглядами, пожали друг другу руки.

– Нечваль.

– Неверов.

Хозяин кабинета, сочтя официальную часть законченной, кивнул офицерам, приглашая садиться, и сразу же закурил, вывернув перед этим горку свежих окурков из пепельницы в пластмассовую корзину для мусора. Жухович только недавно принял руководство криминальной милицией киевского главка, майор Нечваль руководил убойным отделом пятый год, и менять его, выметать, как делают в большинстве случаев, полковник пока не собирался. Свое дело начальник «убойщиков» знал хорошо, но и с милицейскими политесами был ознакомлен, потому и не удивился, что после дерзкого, наглого и прицельного выстрела в Каштанова к расследованию подтянули – на законных основаниях – кучу всякого надзирающего народа. В том числе – из СБУ, ведь масштаб дела, как ни верти, изначально оценивался как международный и, как всякая попытка наладить международную торговлю наркотиками, угрожал национальной безопасности.

Видимо, Неверов все-таки прочитал во взгляде Нечваля если не все, то многое из того, что начальник убойного отдела хотел бы ему сказать. Потому начал разговор первым, сразу постаравшись определить степень ответственности каждого.

– Не надо так зыркать, майор. Я на вашу территорию не полезу. Без вашего разрешения, во всяком случае.

– Можно сразу на «ты», – сухо предложил Нечваль.

– Ну, тогда без твоего разрешения. – Неверов усмехнулся уголком рта. – Но все равно будь готов к тому, что настанет время, когда дело придется передать дальше.

– Хоть сейчас. – Нечваль, пододвинувшись ближе к полковничьей пепельнице, тоже закурил. Неверов, с некоторых пор плохо переносивший табачный дым, не сдержался, поморщился, и хозяин кабинета вежливым жестом разогнал сизый дым.

– Так сразу и отдашь?

– Запросто. И без этого заказняка геморроя хватает, веришь?

– Верю, майор, охотно верю. Потому мы здесь собрались, а не у тебя в отделе. Хочешь, чтобы твои сыскари во мне абсолютное зло видели вот так же, как и ты? – Неверов жестом остановил Нечваля, явно собиравшегося огрызнуться. – Давай так: непосредственный начальник у тебя есть, а я – не куратор, не начальник номер два, не проверяющий. Слушаю, наблюдаю, может, совет хороший дам. Ведь по этому делу обязательно появится информация, проверку которой по нашей линии мне проще организовать. Лады?

Нечваль вместо ответа пожал плечами.

– Тогда так, – вступил в разговор Жухович, обращаясь теперь к майору. – Кратенько, буквально в двух словах обрисуй коллеге ситуацию. Исходные там, вводные. В дебри не залазь, без лишних фамилий, самую суть. Чтобы человек знал и понимал четко, что творится и на каком участке подключаться.

– Слушаюсь. – Нечваль, кивнув, сосредоточился. – Значит, так. Все помнят, как в декабре прошлого года в Святошине взорвали машину Алика Коновала. По документам – бизнесмен, по сути – окультурившийся бандит, правая рука Михаила Кипиани, владельца сети ночных клубов не только в Киеве, но и в сопредельных регионах. Владеет не сам, много подставных лиц…

– Не суть, – перебил его Жухович. – Ближе к делу.

– Ладно. – Нечваль взял короткую паузу, прикуривая новую сигарету от только что докуренной. – По оперативным данным, у Кипиани нарисовался конфликт интересов с Петром Амириди. У этого аналогичный бизнес, только Петька – из одесских греков, крепкие концы в Одессе, часть дела там же и главное – выходы на заграницу реальные. Конфликтовали мужчины по поводу рынка сбыта наркоты, больше ничего мы не знали. Очень скоро поступает новая информация: в некоей сауне по некоему адресу сидят люди, не только исполнившие, но и заказавшие Алика Коновала.

– Слив, – констатировал Неверов.

– Явный, – подтвердил майор. – Кто-то очень хотел, чтобы у Амириди начались неприятности, ведь по указанному адресу взяли его людей. Значит, тот, кто сдавал информацию, прекрасно знал суть конфликта и все расклады. Но, – Нечваль, все больше увлекаясь, поднял указательный палец, – вместе с парнями, проходившими как кандидаты в киллеры, взяли еще одного человека – гражданина Российской Федерации Дмитрия Каштанова. Официальный запрос по линии МВД России ничего интересного о нем не дал.

– Возможно, что-то и есть, наши просто не копали, – заметил Жухович, словно оправдывая недостаточную старательность своих подчиненных.

– Теперь будет такая возможность, – ответил Неверов. – Если смысл остался.

– Похоже, остался. – Нечваль сбил пепел о край пепельницы. – Поначалу Каштанов убеждал, что просто парился в бане с деловыми партнерами, что он человек во всей истории случайный и вообще иностранный гражданин, поэтому его надо отпускать. Но через полтора месяца, в начале февраля, когда следствие уже закруглялось, его в лукьяновской общей «хате» чуть не убили. Вроде кто-то кого-то спровоцировал, завелись на ровном месте, такое бывает. Результат – Каштанов тогда чудом остался жив. После чего сразу заявил: требую защиты, а взамен расскажу, что происходит на самом деле и кто стоит за взрывом машины Алика Коновала.