Богиня зеленой комнаты - Страница 83

— Вы не можете разорвать контракты, — напомнила мисс Скетчли. — Иначе вам придется платить неустойку. Дополнительные денежные проблемы вам не нужны.

— Как же я могу продолжать играть? Что же делать? Нужно заставить Фанни уехать. Я не уверена, что она вообще когда-нибудь уедет к мужу. Может быть, я смогу отправить ее к моему брату в Уэльс? Все, что угодно, все, что угодно... только бы она уехала из дома.

— Фредерик достаточно умен. Он мог бы постараться сделать это и без вас.

— Я напишу ему. Что мы можем сделать для бедной Фанни? Она ведь больна, вы-то это прекрасно знаете. В этом все дело. Бедная, бедная моя Фанни! Как заставить ее прекратить писать эти письма?!

— Я не уверена, что адвокат ее достаточно напугал.

— Как только я вернусь домой, мне нужно будет кое-что для нее сделать. А пока я попрошу Фредерика увеличить сумму, которую выплачиваю Алсопу. В таком случае, если с ним что-нибудь произойдет, будущее Фанни будет более обеспеченным. Голова идет кругом! Не знаю, что бы я стала делать без вас?! Скорее бы закончилась эта поездка!

— Фредерик все сделает, — успокоила мисс Скетчли.

— Спасибо Богу за Фредерика!

Фредерик обещал Дороти контролировать финансовые дела в Кадоган-сквер и написал, что она может доверить ему исполнение своих финансовых распоряжений. И, если она намерена увеличить пособие Алсопу, он это сделает. Он не знает, какую точно сумму следует перечислять, но, если она пришлет ему незаполненный чек, он впишет нужную сумму. Он также советует Фанни после всего случившегося ускорить отъезд в Индию, а если она не хочет, готов помочь ей организовать отъезд к родственникам в Уэльс. Фанни еще не решила, куда она поедет. Но в один прекрасный день, она ушла из дома и больше не появлялась.

Когда Дороти, все еще будучи в поездке, получила это письмо и прочитала его, она была совершенно убита, но мисс Скетчли удалось немного ее успокоить. Она убедила Дороти, что, наверное, Фанни все-таки уехала в Уэльс.

Дороти продолжала чувствовать себя очень несчастной. Хорошо было всем говорить, что без Фанни будет лучше и спокойнее. Дороти не могла забыть, что Фанни была ее дочерью, и она любила ее, несмотря на все неприятности, которые та ей причинила.

— Что же будет с девочкой? — в отчаянии спрашивала она у мисс Скетчли.

— Девочка! Она уже не ребенок. Если бы не она и не ее муж, вам не пришлось бы сейчас работать до изнеможения. Вы жили бы себе спокойно на Кадоган-сквер.

— Она не просила меня рожать ее. И это даже не было моим желанием. Все этот Дэйли... он, как злой гений, преследует меня с того дня, как я его встретила. Если бы я никогда не встретилась с ним, все в моей жизни могло быть по-другому.

— У вас не было бы Фанни, но остался бы герцог верен вам?

— Все могло бы быть по-другому. Кто знает? Мы ссорились, и я, наверное, раздражала его своими разговорами про деньги, а ведь все это было из-за девочек.

Мисс Скетчли не была высокого мнения о герцоге, поэтому она промолчала, когда Дороти упомянула его. Но Дороти продолжала его защищать.

— Он всегда был добр и великодушен. Мы расстались из-за денег.

Мисс Скетчли ничего не ответила. Ее очень забавляло то, что герцогу так и не удалось найти богатую невесту. Она надеялась: в один прекрасный день ему станет ясно, что он потерял. Дороти с нетерпением ждала новостей. Их не было. Она очень устала от переездов, особенно потому, что чувствовала себя больной. Боль в груди все чаще давала о себе знать, и во время кашля всегда появлялась кровь. Между тем она продолжала выступать и играть старые роли: Пегги в «Деревенской девушке», Пру в «Любовью за любовь» и Летицию Харди в «Проделках красавицы». Она больше не могла играть ни Присциллу Томбой, ни маленького Пикля. Эти дни миновали, но ей было приятно сознавать, что публика гораздо менее сердечно принимает других исполнителей этих ролей.

После спектаклей она чувствовала себя такой усталой, что мисс Скетчли вынуждена была помогать ей укладываться в постель, где она забывалась тяжелым сном.

Каждый день она ждала известий из дома. «Какие-нибудь новости про Фанни?» — спрашивала она, и в ее голосе и в глазах был страх. Что еще должно случиться? Что следующее?

Очередной удар пришел оттуда, откуда его никто не ждал. И поэтому он оказался самым жестоким.

Выяснилось, что у нее куча долгов. Кто-то пользовался ее банковским счетом; счета, которые, она надеялась, были давно оплачены, оказались оставленными без внимания. Кредиторы угрожали ей, требуя немедленного погашения долгов. Она прочитала письмо Фредерика несколько раз подряд, и мисс Скетчли, которая всегда боялась почты, войдя в комнату, застала Дороти, сидящую в кресле и смотрящую вперед невидящими глазами.

— Вы позволите? — спросила мисс Скетчли, беря письмо.

Дороти кивнула.

— Боже мой! — воскликнула мисс Скетчли. — Да это же он сам и сделал, Фредерик Марч!

— Этого не может быть!

— Мне кажется, что чаще случается именно то, чего не ждешь, — грустно сказала мисс Скетчли.

— Я должна вернуться домой.

— Да, в таком состоянии вы не можете играть. Предоставьте это мне. Я все улажу. Мы должны немедленно вернуться в Лондон.

В тот же день они уехали из Маргейта, и когда Дороти вернулась домой, она застала Фредерика в невменяемом состоянии. Он бросился перед ней на колени; он заслуживает ее презрения. Что бы она ни сделала или ни сказала, все будет слишком мягким наказанием для него. Да, это он. Он совершил преступление. Ему нужны были деньги. Он ее обокрал. Он воспользовался бланками чеков, которые она ему присылала, и вписывал туда удвоенные или утроенные суммы против тех, что она просила.

Они были разорены. И это сделал Фредерик, ее любимый зять!

Она не знала, что делать. Она не могла не думать о своей несчастной матери, которая считала, что единственная гарантия достойной жизни — замужество. Замужество! Что принесло оно Фанни? А Доди?

Полковник Ховкер предложил свою помощь, но что он мог сделать? Он не был богатым человеком, и у него ее было столько свободных денег, сколько им могло понадобиться.

Она просмотрела все счета, которые требовалось оплатить. Угрозы, если счета не будут оплачены. Она прекрасно понимала эти угрозы. Долговая тюрьма, из которой не выбраться, потому что, сидя в долговой тюрьме, человек не может зарабатывать деньги. И как ей избежать тюрьмы, пока она зарабатывает деньги?

Что делать? Кто может ей помочь?

Она подумала только об одном человеке, который всегда был добр к ней. Да, она не сомневалась в том, что он всегда был добр к ней, до тех пор, пока его семья не начала настаивать на его женитьбе: если он женится, появятся другие наследники престола, кроме принцессы Шарлотты, и парламент заплатит его долги из казны. Уильям никогда бы не оставил ее...

Но она не может обратиться прямо к нему. Она напишет его адвокату, Джону Бартону, который по поручению герцога занимался всеми финансовыми делами, когда они расстались. Конечно, он сообщит обо всем Уильяму, и будет сделано все, что только возможно.

Это был выход. Она написала Бартону и стала ждать.

Когда Джон Бартон получил письмо Дороти с криком о помощи, он начал обдумывать, какую пользу для своего хозяина он может извлечь из ее бедственного положения.

После того, как герцог Кларенс расстался с Дороти, он превратился в объект постоянных насмешек и осуждения. Люди не одобряли его поведения. Они прожили вместе двадцать лет, у них десять детей, и вдруг он, как глупый влюбленный юнец, начинает волочиться за молоденькой девицей. Конечно, девица богата... но было что-то неприятное в немолодом мужчине, забывшем про свой возраст и ведущем себя, как юноша. И то, что у наследницы хватило ума отказать ему, сделало его еще более смешным и нелепым.

Людям не нравилось, как он обошелся с их кумиром, с одной из самых любимых и популярных актрис, и до тех пор, пока она играет на сцене и появляется перед публикой, поведение герцога не забудется. После того, как он был отвергнут мисс Тилни-Лонг и мисс Элфинстоун, Уильям попытал счастья в королевских домах Европы, однако безуспешно, его предложение отклонила Анна, принцесса Датская, и сестра русского царя.