Боги древних славян - Страница 12

Наоборот, слова с отрицательной приставкой к слову жизнь имели зловещий характер. Например, нежить — смертельная болезнь и духи смерти. Забегая наперед, скажем, что Живе-Жизни противостояла Мара-Смерть, которая накрепко была связана с противоположными лету понятиями: зимой, холодом, тьмой и злом.

Конечно, жизнь быстротечна, но насколько, могла подсказать только вещая птица богини Живы — кукушка. Она же предвещала начало лета и сопутствующих ему гроз. По ее голосу гадали о том, насколько удачным будет замужество, удастся ли собрать хороший урожай. И ни у кого не возникало вопроса, откуда она может знать будущее. Верили, что птицы по весне прилетают из Ирия — небесного рая, где они пережили холода, а тем, кто обитает рядом с богами, ведомы секреты будущей жизни.

Древние римляне с уважением рассказывали о своих учителях и предшественниках — этрусках. Жрецы этого народа умели по различным явлениям природы предугадывать будущее. А поскольку этруски — этнически близкий нам народ, то можно предположить, что их волхвы гадали о грядущем и по голосу кукушки. Как и мы с вами.

Все явления окружающего мира в представлении наших предков, были резко контрастными: белому противостояло черное, теплу — холод, жизни — смерть, лету — зима, дню — ночь, добру — зло, свету — тьма. Так же непримиримы в своем противостоянии были богини Жива и Морана. Первую, добрую к людям, любили. Вторую, лютую, люто же и ненавидели. Возможно, сказался навсегда впечатавшийся в генетическую память страх к великим холодам оледенения. Несмотря на белый пушистый снег, покрывающий умершие деревья, кусты и поля, сербы называли зиму черной.

Счеты у арийцев к Моране давние, и они за прошедшие тысячелетия не забылись. Санскритский корень «mri» («умираю») черной волной прошел через многие языки. Это и литовская smertis — смерть, и немецкое schmerz — боль, страдание. В старой польской хронике есть выражение «по пути от весны до Мораны», то есть от юности до смерти. Но самый глубокий след эта богиня хладной смерти оставила в языках восточных славян и русов. Это: морок — тяжелый, нездоровый туман; заморозки — первые смертельные удары зимы по природе; мор — повальная смертельная болезнь; мрак — полная, кромешная тьма как признак Кромешного, потустороннего, мира; мары — смертельно опасные привидения; мерек — черт. Морана проявилась и в именах черных колдуний: русской Марьи Моревны, кельтской Морганы (сестры короля Артура) и былинной киевской ведьмы Маринки. Очень характерно и название духов смерти — умертвий — в русском переводе «Властелина Колец» Джона Толкиена.

Современному человеку, наверное, трудно представить ту мстительную радость, которая охватывала по весне наших предков. Никакие запреты не могли им помешать связать из соломы чучело черной Мораны, поджечь его и бежать с ним по улицам деревни, чтобы потом бросить догорающий ком тряпья в реку — пусть воды унесут ее прочь навсегда!

Но даже после ухода Зимы-Смерти с людьми оставались ее многочисленные слуги мары. Они, злые духи болезней, носят голову под мышкой, бродят по ночам под окнами домов и шепчут имена домочадцев: кто отзовется на голос мары, тот умрет. Могут они проникать и в комнату. Тогда садятся на спящего и начинают его душить.

Германцы уверены, что маруты — духи неистовых воинов. Они поднимают ветры, а своими длинными космами нагоняют грозовые тучи. Младшие братья марутов, мары — темные эльфы. Чехи думают: это то ли злобные эльфы, то ли ночные бабочки, которые летят на свет и бьются снаружи об оконное стекло. Шведы и датчане считают их душами умерших, болгары уверены, что мары — души младенцев, умерших некрещеными (поэтому их хоронили подальше от дома, у дороги и, конечно, за кладбищенской оградой). У нас таких мар называют кикиморами — беспокойными худосочными карлицами. Те, кто их видел и остался жив, рассказывали, что у кикимор голова с наперсток, а туловище тоненькое, как соломинка.

Иногда крестьяне находили в поле плачущего младенца, подбирали его, хотя лошади в страхе храпели и отказывались ехать дальше. И собаки выли, почувствовав этого «ребенка», который оказывался злобной марой. Они могли на глазах людей вмиг исчезнуть, расхохотавшись скрипучим басом. Кроме того, эти прислужники Смерти наделены способностью очень быстро бегать и видеть на большом расстоянии. Они любят стучать, греметь, свистеть и шипеть, вселяя в хозяев дома страх перед непонятными явлениями. Эти создания могут внедряться в людские тела. Чехи считали, что у кого срослись брови, в том поселилась мара.

Белорусы рассказывали, что Морана передает умерших Бабе-яге, вместе с которой разъезжает по белому свету, собирая свою страшную дань, но с разной целью: Смерть лишь убивает людей, а Баба-яга питается душами умерших. Еще о ней говорят, что летает Яга по небу в огненной ступе, помогая себе огненным же помелом. В доме у нее, сложенном из человеческих костей, спрятаны многие волшебные существа и предметы: огнедышащие кони, сапоги-скороходы, ковер-самолет, гусли-самогуды, меч-самосек и скатерть-самобранка.

Словом, такое описание Яги совпадает с повадками огнедышащего змея, в пещере которого спрятаны сокровища. Ничего удивительного в этом нет, если знать, что на священном языке Древней Индии слово «ahi» означает «змей». В сказках некоторых европейских народов (албанцев, болгар) Бабу-ягу заменяет ламия — драконида, летающая змея. На Украине старую ведьму нередко обзывали «змеей». В словацких сказках сыновья Ежи-бабы — лютые змеи. Действительно, в этой костлявой старухе много змеиного. Водится за ней такой грех — высасывает материнское молоко, что дела ют и волшебные змеи. Подобно дракону, она сторожит колодец с живой водой. В кладовой прячет изделия из золота, серебра и меди. Может, по желанию, насылать ненастье, когда по небу летят черные тучи, напоминающие гремящих громом и ослепляющих вспышками молний, драконов. Наконец, подобно Змею Горынычу Баба-яга питается человеческим мясом. Забор вокруг ее дома сложен из костей, на которые насажены черепа жертв.

Баба-яга — покойница. Поэтому она не переносит дневного света и фыркает от отвращения при встрече со странствующим героем: «Фу-фу-фу! Русским духом пахнет!» Она не переносит живой плоти, но души умерших — ее излюбленное лакомство. Во всех сказках эта людоедка описывается как злая, безобразная, с длинным носом и растрепанными волосами старуха-великанша. У нее костяная нога. И в этом портрете сокрыта прошлая жизнь Яги, принадлежащей к вымершему племени великанов. У нее длинный нос, потому что Яга слаба глазами. Так что Баба-яга, как и Морана, это сама Смерть.