Бог, которого никогда не было - Страница 24

В Индии вы можете увидеть людей, жующих пан. Брихаспати использовал его как символ. Если вы жуете пан, губы краснеют, если вы жуете по отдельности все компоненты пана, губы не краснеют. Если же вы их смешаете, губы покраснеют. Красный цвет ваших губ — это следствие смешения пяти элементов, составляющих пан. Этот цвет не является независимой сущностью, он является комбинацией пяти элементов. Вот такой простой пример использовали приверженцы чарвака, и их все уважали. Даже Веды говорят о Брихаспати как о великом мастере, ачарайа.

Такая терпимость возможна только в политеистичной религии. Когда существует множество богов, у вас есть широкий выбор и определенная свобода. Когда есть один бог, свободы у вас нет.

На мой взгляд, монотеизм гораздо хуже политеизма. Политеизм индуистов позволил беспрепятственно существовать буддам, джайнским тиртханкарас и последователям учения чарвака. Хотя они и были против индуизма, никто из них не был распят. Даже Брихаспати не распяли, а с большим уважением упомянули в Ведах. У него была свобода вероисповедания, свобода слова и свобода создания своей собственной философии.

А называлась его философия на самом деле не чарвак, а чарувак. Это существенная разница. «Чарувак» означает «сладкие слова». Философия Брихаспати была философией сладких слов. Он отрицал все источники страха: нет ни Бога, ни рая, ни ада. Смерть — это конец, рождение — начало, посередине — короткая жизнь. Наслаждайтесь ею, наслаждайтесь, даже если для этого вам придется брать деньги взаймы. Не волнуйтесь, после смерти вам никто не скажет: «Отдавай мне мои деньги».

Брихаспати говорил так: «Ринам критва гхритам пивет». Даже если вы вынуждены брать деньги взаймы, не беспокойтесь: берите и пейте гхи. Гхи — это самый рафинированный молочный продукт. Когда сливочное масло очищают, оно становится гхи. Вы не можете добиться большего, гхи — это предел. Вы также не можете пойти и обратно — ни вперед, ни назад. Это предел.

Таким образом, он говорит, что жизнь — это тупик. Вы никуда не можете уйти, поэтому просто получайте от нее удовольствие. Не важно, какими средствами, главное — достижение удовольствия. Жизнь так коротка, не тратьте же ее понапрасну, боясь, что будете страдать в аду. Не тратьте ее понапрасну из-за ненужной жадности, думая, что вы будете вознаграждены в раю. Не беспокойтесь из-за того, что правильно и что неправильно. Единственная правильная вещь — это удовольствие! Но даже основателя такой философии уважают. Постепенно слово чарувак превратилось в умах людей в «чарвак», Чарвак означает «тот, кто постоянно ест, жует, как корова»,— в этом на самом деле и заключалось его учение: есть, пить и веселиться.

Гаутаму Будду тоже не распяли, хотя он и заявил, что Веды — это ложь. Он заявил, что брахманы, духовенство индуистов, эксплуатируют людей. Он заявил, что индуистская кастовая система несправедлива — все люди равны от рождения. Однако его не распяли. Даже индуистские философы приходили его послушать. Более того, все его ученики были изначально индуистами. Откуда еще могли появиться тысячи его учеников? Великие индуистские философы приходили с ним поспорить и становились его учениками, обнаруживая, что у них есть только слова, а у этого человека есть опыт. Существовало колоссальное стремление к истине, и неважно было, от кого она приходила.

Монотеистические религии — христианство, иудаизм, ислам — это самые опасные религии в мире. За двадцать пять столетий ни один человек не был убит во имя буддизма. Буддизм никогда ни на кого не нападал и вместе с тем распространился по всей Азии, обратив ее жителей в свою веру лишь с помощью непосредственного опыта.

Было трудно противостоять Бодхидхарме. Даже император Китая By не смог перед ним устоять. Хотя Бодхидхарма сказал ему: «Ты — идиот!» Он назвал императора Китая идиотом. Император спросил Бодхидхарму: «Я отдал всю свою энергию, всю свою силу, все свое сокровище в распоряжение буддийских монахов. Тысячи монахов переводят здесь писания Будды на китайский, и они все мои гости. Я открыл множество монастырей. Я построил множество храмов Будды. Что мне полагается в награду?»

Одного лишь слова «награда» было достаточно, чтобы Бодхидхарма сказал: «Ты — идиот. Если ты делал все это ради награды, то попадешь в самый страшный ад». Император был потрясен. Бодхидхарма добавил: «Сама идея награды — это не что иное, как жадность. Ты еще более жаден, чем обыкновенные жадные люди. Те, кто накапливают деньги, прекрасно знают, что, когда они умрут, они не смогут взять с собой свой банковский счет и свои деньги. Но ты непомерно жаден — настолько жаден, что пытаешься открыть банковский счет в другом мире, о котором ты ничего не знаешь. Ты явно идиот — ноги моей не будет в твоей империи. Я пришел к заключению, что если император — идиот, так же можно сказать и о его подданных».

Он отказался пересекать границу Китая и остался жить в маленьком храме неподалеку. Умирая, император By сказал своим подданным и своему премьер-министру: «Напишите на моей могиле, что я действительна идиот. Я не смог понять великого будду, который пришел в обличье Бодхидхармы. Он был прав: я прожил неправильную жизнь, полную жадности и страха».

Слова Будды распространились по всей Азии от Шри-Ланки до Кореи. И не было никаких столкновений и никаких конфликтов. Единственное, что происходило, это дискуссии, красивые, изящные, цивилизованные и культурные.

Меч не способен доказать вашу правоту, точно так же как и распятие не может доказать, что Иисус был не прав. Меня всегда удивляло... В иудаизме всегда было так много великих раввинов, ученых людей. Неужели они не могли переубедить Иисуса, молодого человека, которому было всего тридцать три года? Проблема в том, что они все были учеными, но никто из них в действительности не знал истину. А Иисус утверждал то, с чем они не могли спорить, потому что спорить с этим нельзя.

Иисус говорил: «Я — пророк, которого вы ждете». Они, конечно же, ждали и ждут, и всегда будут ждать. Это ожидание Годо.

Когда ко мне впервые попала эта книга, «В ожидании Годо», я подумал: «Имя „Годо“ очень похоже на пародию английского слова „god“, что значит „бог“». Мой самый старый немецкий саньясин, Харидас, был рядом, и я спросил его:

— Как ты думаешь, Годо значит по-немецки «Бог?»

— Нет, — ответил он, — по-немецки «Бог» — это «Gott»!

— Отлично! Он уже имеется («have got» по-аглийски «иметь»), не нужно ждать,— сказал я.— Великолепно. Когда он у вас есть, зачем его ждать?

Мне очень нравится эта идея. Бог — далеко. «Gott» очень привлекателен.

Вы спрашиваете, является ли монотеизм необходимой стадией — нет, отнюдь. Это совершенно лишняя стадия, и не только лишняя, но и опасная. Она породила лишь насилие и убийство; во имя монотеистического Бога заживо сжигали людей. Один Бог не позволит вам верить в другого Бога.

Политеизм — это тоже изобретение священников, но гораздо более либеральное. Монотеизм же — это диктаторское изобретение священников. Он дает вам заповеди, как будто вы солдаты и должны жить по уставу.

Ни Будда, ни Махавира не дают вам никаких заповедей. Они убеждают вас, но не приказывают. Они не унижают вас. Они вас уважают, зная, что у вас такой же скрытый потенциал, как и у них.

Вот что Гаутама Будда рассказывает о своей прошлой жизни.

Он узнал, что один человек стал просветленным. Его это не очень заинтересовало, но чисто из любопытства... Этот просветленный пришел в город, в котором жил Будда. В то время Будда был очень молод, и его нисколько не интересовало ни просветление, ни духовная жизнь, но, движимый любопытством узнать, что же такое просветление, он пошел посмотреть на этого человека.

Он не собирался кланяться перед просветленным, но, увидев его — просветленный весь светился, в нем была невероятная благость и потрясающее присутствие божественного,— Будда, сам того не желая, прикоснулся к его стопам. Он вдруг осознал, что прикасается к его стопам: «Что я делаю? Я пришел просто посмотреть».