Бог и наркотики (СИ) - Страница 82

Принудительному лечению в клинике были подвержены более ста посетителей ночного клуба, уголовную ответственность за продажу нелегальной продукции понесут более пятнадцати человек, - на экране появилось крупным планом лицо Клеменса, кажется, он толком не осознал, что только что произошло.

Найдя пульт у себя на коленях, я выключил телевизор, пытаясь абстрагироваться от мыслей, что разом вскружили голову. Трудно представить, что было бы, если бы телекомпания сунула нос в клуб месяцем ранее.

***

Стоим на балконе, стараясь не касаться мокрых после дождя перил. Город уже давно погрузился в дремоту, небо, обтянутое темной непроглядной простыней, зажглось россыпью бледных звёзд. Гир, не обращая на обстановку вокруг никакого внимания, хлопает себя по карманам джинс, вынимая полупустую пачку сигарет и преспокойно закуривает. И только после первой, безумно долгой, тяжки с вальяжным видом выдыхает, задумчиво произнося:

- Признать прежде, когда ты пропадал целыми днями невесть знает где, я думал, что ты ошиваешься в Подвале, - тянет в рот сигарету, зажимая зубами, убирает руки, возвращая в карман зажигалку, дергает спавшие штаны за шлейки, затаскивая их с бедер выше.

Столб дыма скрывает выражение его лица, но я ни на секунду не сомневаюсь в серьезности его взгляда.

- Но после просмотра новостей, понял, что в противном случае домой бы ты сегодня не попал, - в его руках появляется смятая конфета, недолго шурша обёрткой, он разворачивает её и, даже не задумываясь предложить мне, отправляет сразу всю в рот, медленно и тщательно пережевывая.

- Знаешь, - продолжает он, вновь касаясь губами сигареты. – То, что на работу ты не ходишь, я знал с самого начала.

- Правда? – якобы удивленно спрашиваю я, произнося первое слово за всё то время, что мы тут стоим.

- Не стоит, - решительно качает он головой, прямым текстом заявляя о том, что сарказму в голосе сейчас не место.

- Тогда, что ты хочешь от меня услышать? Оправдания? – спокойно, не касаясь его, спрашиваю.

Короткий смех, почти давится частыми вздохами, не переставая в это время жмуриться.

- Избавь. Мне не нужно знать то, чего я знать не хочу, - новый столб дыма, поднявшийся вверх, заставил его лицо исказиться.

- Уверен? – коротко спрашиваю его, не переставая сводить взгляда с лица парня.

- Более чем. Знаешь, - делает последнюю тяжку, зажимая большим и указательным пальцем бычок, пасует его вниз, прямо в мокрую траву, подходит совсем близко, выдыхая густой смог прямо в лицо. – Когда разберешься со всеми своими проблемами, просто дай знать, а сейчас кончай травить мой мозг фальшивыми отмазками о делах в городе.

Вздрагиваю, не выдерживая, запускаю на лицо довольную улыбку. Странно это слышать в тот момент, когда я со всем уже разобрался, раскладывая в определенной последовательности каждый лист в стопке.

Ныряю рукой за шлейку его джинс, оттягивая большим пальцем, тяну на себя, заставляя его податливое тело пару раз передвинуть ногами, прежде чем вплотную прижаться ко мне.

- Иногда ты ведешь себя чересчур по-взрослому, - сокращает расстояние, не позволяя мне договорить, приближается к моему лицу.

- А ты иногда чересчур наивен, если веришь, что можешь делать всё, что тебе вздумается, а я буду плясать под твою дудку, - язык соскальзывает с моих губ, ныряя прямо в рот.

Сладкий поцелуй с привкусом горечи: шоколадные конфеты, никотин – сумасшедшая смесь, дурманящая рассудок, заставляющая каждое чувство стать ярче.

Уже никто из нас не захлёбывается в возмущении, когда Гир, не выпуская из рук мои плечи, втаскивает меня в комнату, толкая ногой дверцу балкона, лишь неплотно прикрывает её. Выжидательно смотрю на него, когда, не удержав равновесия, падаю на кровать, а Гир остаётся стоять, поглядывая на меня сверху вниз. Поддаётся вперёд, наклоняя голову, тянется рукой вверх, хватая за ворот футболку, стягивает её через спину, отбрасывая смятую ткань на пол. Тянет замок на джинсах за собачку, запускает большие пальцы за неплотную резинку и, спустив до бедер, позволяет одежде скатиться с ног, рухнув на пол. Замираю, в ожидании дальнейших действий, словно забывая, что и сам могу хоть что-то предпринять в этот момент. Но теряю какую либо нить, связывающую мозг и тело, когда Гир, широко расставив ноги, садится на меня, обхватив коленями мои бёдра, нависает сверху, медленно, почти неощутимо, трётся своим пахом о мой. Каждое действие, каждый его взгляд возбуждает. В голове уже проносится мыль о том, что я долго ждал этого момента, не раз мимолетно прокручивая его у себя в голове. Но почему-то я ни разу не думал о том, что Гир сам может проявлять такую активность. Что он станет инициатором.

Губ касается влажный язык Гира, накрывает кожу, не проникая внутрь, ведет к уголкам, покрывая всё тело мелкой дрожью. Опираясь на локти, привстаю, податливо выгибая шею под его настойчивые поцелуи.

Слишком мало…

Одним резким движением, переворачивая наши тела, придавливаю его, вжимая в кровать. Он, словно капля алкоголя для человека в завязке. Толкаюсь в его рот языком, проникая как можно глубже, сплетая с его, мну его губы. Отстраняясь, втягиваю нижнюю в рот, посасывая, слизываю с неё остатки шоколада. Отпускаю его, когда кисти конвульсивно сводит дрожь, робко касаюсь его набухших сосков, сминая большим и указательным пальцем. Шумно выдыхает, закрывая глаза, расслабляется под моими руками. Тёплая ладонь скользит по животу, ныряю под ткань его трусов, касаясь рукой едва влажного от смазки члена, сжимаю в неплотное кольцо, одним касанием опускаясь вниз, к самому основанию ствола. Слышу, как выдает барабанный ритм его сердце, когда рука, огибая яички, ныряет ниже к плотно сжатому колечку мышц. Но я не трогаю его, лишь поглаживаю ягодицы, касаясь чувствительной кожи.

- Уверен, что вообще готов заходить дальше обыкновенных ласк со мной? – стараясь не смущать его взглядом, не поворачиваю головы, когда задаю вопрос, продолжая поглаживать.

В ответ тишина, лишь настойчивый толчок в руку, когда я вновь перешёл на его член, говорит за него.

Нехотя встаю с кровати, под непонимающий взгляд Гира, подхожу к шкафу, в попытке в груде вещей, небрежно сваленных в углу, найти свой вчерашний пиджак. Нащупав в нём небольшую по размерам бутылочку, достаю, возвращаясь назад.

- Не знаю, почему я вдруг решил купить её, - будто оправдываюсь я, когда, сев на кровать, показываю перед носом Гира смазку.

- Наверное, потому что, так же как и я, дал себе ответ на свой вопрос ещё задолго до, - говорит он, привставая на колени, перехватывает бутылочку в руки и, притягивая меня к себе, целует, одновременно с этим расстёгивая пуговицы на рубашке.

Оставшись совсем обнажённым, стаскиваю с него трусы, всем телом прижимаясь к нему, протискиваясь бедрами между его ног. Прохладная кожа постепенно согревается от движений. Внутренние ощущение подогревают пыл и, когда мы самозабвенно переходим на сбившиеся поцелуи, вновь ныряю рукой к его паху, а он открывает колбочку.

Трётся всё настойчивей, прикусывает меня за ухо, когда мокрый палец проталкивается в колечко мышц. Сбивчиво дышит в самое ухо, просит не церемониться с ним, торопит, словно мы куда-то опаздываем.

Второй, третий, но этого всё ещё мало. Четвертый, кажется, вся рука уже истекает смазкой, осторожно вытираю ладонь о свой член, заставляя его взмокнуть, упираюсь набухшей головкой в отверстие, делая один несильный толчок. Выгибается, невольно отстраняясь, отползает выше, тем сам мешает мне полностью проникнуть в него. Обхватив руками его бедра, дергаю на себя, буквально втаскивая на свой член. Морщится, с каждый толчком меняется в лице, стараясь кривиться как можно незаметней.

Знаю, что некомфортно, местами даже больно, но иначе никак.

Прошу его не двигаться, перестать так напрягать таз и живот. Под прикосновения рук, расслабляется, а когда я нагибаюсь над ним, чтобы поцеловать, на мгновение забывает, что мой член всё ещё находится в нём.