Бог и наркотики (СИ) - Страница 81
- Будь здорова, - из вежливости добавляю я, тут же отвечая на её вопрос. – Потому что хочу вправить извилины твоего мозга на место, раз уж это не хочет делать сам Стив. Ты же не глупая, понимаешь, что его игры только портят твою жизнь, а чем дольше ты будешь позволять ему вносить поправки в собственную судьбу, тем дольше она будет обходить тебя стороной, - забираю со стола бумажную салфетку и протягиваю девушке, дождавшись пока та заберет, усаживаюсь обратно в ту же позу.
- Но я не понимаю, что ты хочешь от меня?
- Может, просто не хочешь понять? – пристально смотря на неё, спрашиваю. Впрочем, как я и думал, девушка даже не торопиться отвечать. – Вчера смотрел по телевизору торжественное подписание бумаг Стивом на фирму отца, теперь он полноправный член тройки лидеров этого крупного бизнеса. Безоговорочный владелец корпорации, - добавляю я, на что девушка непонимающе косится на меня. – Разве это не твой шанс? – спрашиваю её, вновь ловя на себе потерянный взгляд.
- О чём ты? – пожимает она плечами.
Сейчас Бриана не улыбается, как не переставая делала до этого, она сосредоточенно вслушивается в каждое моё слово, будто вот-вот услышит истину, которая не была ей известна до этого. Но ничего нового для девушки я не скажу.
- Твой брат сейчас с головой погрузиться в дела фирмы, разве это не лучшей вариант заняться своей личной жизнью? – она хотела было что-то сказать, наверняка, проникаясь во время разговора жалостью к собственной персоне, но я не даю возможности ей этого сделать, продолжая дальше. – Не нужно ставить на себе клеймо. Ты вогнала себя в рамки, из которых высунуться боишься. Ищешь себе человека из собственных нафантазированных грёз, выпуская из виду обыкновенных парней. Не всем, - я пододвигаюсь к ней ближе, пристально смотря прямо в глаза. – Понимаешь, не всем нужны девушки с картинки. Подумай только, сколько у этих идеальных пар проблем. Одной ревностью, одним желанием всецело обладать этим человеком здесь не обойтись. Это как венерическая болезнь, только жизненная ситуация не ограничивается несколькими известными человечеству видами вирусов, она кишит ими, как дом термитов. И ты хочешь окунуть себя в такую жизнь? Связать её с человеком, который каждый раз, опаздывая на неопределенное время с работы, будет заставлять тебя сгорать заживо от догадок. С человеком, который будет окружён девушками изысканней и симпатичней тебя? Так хочется сгнить в собственном чувстве ревности?
Не знаю, почему я именно сегодня решил начать этот разговор, возможно потому, что мне надоело смотреть на её кислую рожу, вечное притворство. Достало играть по правилам Стива. Возможно, я почувствовал, что больше не нуждаюсь ни в её обществе, ни в её деньгах. Причин много, и главную точно не выделить.
Пусть она, не возражая, продолжала слушать меня, нарастающий в её теле гнев, расползающееся раздражение не почувствовать было невозможно, поэтому нужно было заканчивать со своими нравоучениями и подводить к итогу всё сказанное.
- Не стоит ждать, что тебе принесут всё готовое на блюдце с чертовой голубой каёмочкой, так не бывает в жизни. Ты должна сама определить, чего хочешь добиться от своей судьбы. И когда ты это поймешь, не забудь выжать из неё, как из лимона, все соки, усердно работая над своей треклятой гордостью, а не над внешним видом. В несовершенной жизни совершенные люди никому не нужны!
Из клуба, пробираясь через толпу, я выходил, не прощаясь с Брианой. Слова были лишними. Девушка со мной сидела неглупая, она понимала, что это была последняя наша встреча.
Проливной дождь обрушился на город.
Затянутое небо темно-синими тучами, нависло над небоскрёбами. Казалось, что кто-то сверху выжимает белье после стирки, больно настырными и частыми были капли. Проходя мимо знакомых зданий, я невольно коснулся взглядом аптеки, в которой обычно по рецепту, выписанному старым докторишкой, покупал лекарства для Гира. Сейчас они в прошлом.
Парень сам решил для себя, что нужно начинать нормальную жизнь без оглядки на прошлое. За всё то время, что он прибывает в сознании, не было ни одного прогнозируемого доктором приступа. Лишь головные боли, от которых спасали обычный аспирин. Шприцы в доме теперь лишние…
Зонта под рукой у меня не оказалось, штормовку никогда не имел привычки носить с собой, поэтому на первых же минутах пребывания на улице успел вымокнуть до нитки. Ткань рубашки прилипла к телу, как вторая кожа, брюки и вовсе обвили ноги, лишь у щиколоток свисая, как растянутая рубашка Гира. Засунув руки в карманы, склонив голову, я направился в сторону дома, стараясь не обращать внимания на барабанную дробь, стучащую по телу, на капли воды, без устали скатывающиеся по вискам, лбу, шее, далеко не плавно переходя на остальные части тела.
Поднимаясь по лестнице на четвертый этаж, оставляя за собой мокрые следы, я по привычке полез в карман за ключами, совершенно запамятовав, что выходил без них.
Два коротких стука о номер квартиры и на фоне, за дверью, уже слышится возня, а затем и вовсе глухой удар, наверняка, пока бежал открывать, поскользнулся, не удержав равновесия, и разложился прямо в коридоре. Улыбаюсь собственным мыслям, воображению, что рисует эту забавную картину. Иногда Гир ведет себя совершенно не как девятнадцатилетний парень.
Поворот замка, щелчок, и тонкую прямоугольную полоску света, что появилась в подъезде, тут же поглощает целое свечение.
- Я думал, ты под таким ливнем не доберешься до дома, - запыхавшимся голосом, произносит Гир, втягивая меня за рубашку внутрь, закрывает дверь. – Стой, - командным тоном приказывает он, когда я хотел было пройти в свою комнату. – Раздевайся.
- Что, прям вот так сразу? – взглядом усмехаюсь я, но всё же медленно поднимаю руки вверх, расстёгивая ворот рубашки.
- Если потом проползаешь с тряпкой на карачках, вытирая свои следы, то валяй, - складывает руки на груди и прислоняется к шкафу, не сводя взгляда с моих рук, что в это время, расправившись с пуговицами на манжетах, стали стягивать с тела рубашку.
- Лови, - комкаю ткань и пасую мокрый свёрток прямо ему в лицо, реакция парня заставляет удивиться, ведь поймал он её в миллиметре от глаз всего лишь одной рукой.
- В следующий раз предупреди, когда в меня полетит ремень, чтобы я сумел увернуться от бляшки и не получить фиолетовых теней под глазом, - ухмыляется он, говоря об этом в тот момент, когда я вытащил из петель брюк ремень.
Медленно, не сводя в это время взгляда с Гира, я опустил кожаную ленту на пол и принялся расстёгивать единственную пуговицу на брюках. Оставшись в одних трусах, я собирал в кучу мокрые носки, штаны и ремень и, пройдя мимо, выхватив из рук Гира свою рубашку, закинул всё в стиральную машину.
Переодевшись, я зашёл на кухню, где в это время за тарелкой с макаронами и мясом сидел Гир.
- Сам что ли сделал? – удивился я, ведь обычно парень максимум мог сварить суп на обед, ужином всегда занимался я.
- Нет, Лиза состряпала, - взмахнув вилкой, серьезно ответил он, продолжая таращиться в телевизор, сейчас по времени должен был идти вечерний выпуск новостей.
- А… что это? – подозрительно уставившись в свою тарелку, спросил я: мясо как-то странно пахло.
- Печёнка, - не поворачивая головы, ответил Гир.
- Тогда понятно, - давно я не ел подобной пищи, обычно чередую то рыбу, то мясо. – И что там такого интересного, что ты глаз не сводишь с телевизора? – спросил я, поднимая взор на экран, что висел над входной в кухню дверью.
Крупным планом показывали уже знакомое мне ранее помещение Подвала, только на этот раз без мерцающих огней, толпы, конвульсивно дергающихся, подростков. Всё было подозрительно тихо для этого помещения.
- Прикрыли лавочку, - говорит Гир и, поднимаясь из-за стола, скрывается за дверью в туалете.
Я же, придвинув ближе к себе тарелку, сделал звук громче и стал наблюдать за всем происходящим на экране. Каждого, кто в этот вечер оказался в клубе повязали.
- Подпольный клуб, - тем временем продолжал репортёр. – Работал по всем давно известной схеме. В многочисленный поток клиентов, пользующихся услугами, предоставляемыми этим заведением, были внедрены два наших агента, которые в течение месяца собирали материал, фиксируя всё, что происходило в стенах этого здания. Отснятую копию мы передали в руки полиции, которая теперь разбирается с каждым человеком, чьё лицо засветилось на плёнке.