Блюз для винчестера - Страница 75

Степан почесал затылок и тихо ругнулся по-русски. Президент железной дороги в этих краях — фигура поважнее президента Штатов. С таким прикрытием Даунвуд был неуязвим. Ни один представитель закона не станет портить отношения с железной дорогой. И ни один машинист не станет портить отношения со своим боссом.

Столь успешные переговоры закончились полным провалом. Да, эти двое могут посочувствовать Степану, но не более того. Они не станут ему помогать. Будь ты хоть трижды ирландец, но — каждый сам за себя.

— Не знаю, зять или не зять, но только попутчиков он себе выбрал не очень-то подходящих, — сказал Гончар. — Видели, кто едет в конских вагонах?

— Вроде рабочие. Проводники и всё такое.

— Ну да, рабочие. Слыхали про банду братьев Юдл? Вот эти-то братишки как раз сейчас в ваших вагонах.

— Что-то ты не то говоришь, братец. — Машинист неприязненно покосился на Степана. — Ты на себя-то посмотри. Одет как последний бандит. А еще на честных работяг наговариваешь.

Кочегар у них за спиной сказал:

— Дядя Том, еще один гость!

По угольной куче через тендер пробирался ковбой в длинном плаще.

— Кто тут у вас прячется? — кричал он, размахивая револьвером. — Кто-то спрыгнул с крыши в тендер! Эй, старик, кто разрешил брать посторонних? Хочешь остаться без работы? Так считай, что...

Он увидел Степана и замолчал, разевая рот, как рыба, выброшенная на берег.

— Питерс! — наконец заорал ковбой, вскидывая револьвер. — Теперь не уйдешь!

Гончар стоял, держась за стенку. Он знал, что, как только пошевелит рукой, противник выстрелит.

— Выходи, тварь! — приказал ковбой.

«Кто такой? Откуда он меня знает? Морда знакомая. Где я его видел?» — недоумевал Степан.

— Помнишь, как ты убил Фрэнка Юдла в Небраске? Так знай: Фрэнки мой старший брат! Меня тогда ранило, и я сидел в фургоне. Ты, тварь, ползал перед нами на карачках! А потом выстрелил Фрэнку в спину! Я все видел! Жалко, Остин тогда же не прикончил тебя! Ничего! Я отрежу тебе голову, чтобы порадовать Остина!

— Ты не порадуешь Остина, — сказал Степан. — Его уже никто не порадует.

— Выходи, тварь! Хватит прятаться за чужие спины!

В этот момент поезд резко дернулся вперед, и ковбой, потеряв равновесие, сел на угольную кучу. Над ухом Степана прогремел выстрел, и горячий дым обжег его лицо.

Он присел, выхватив револьвер, и выстрелил по ковбою — но опоздал. Тот был уже мертв. Потому что когда пуля «миротворца» входит вам в череп, вам не остается ничего другого, кроме как покинуть сей бренный мир.

А машинист плавно вернул регулятор пара в прежнее положение, сунул кольт за пояс и сказал:

— Зря он это. Зря представился. Кто же у нас не слыхал про братьев Юдл? В прошлом году за каждого по тысяче обещали. А теперь, говорят, и на три потянет.

— Это точно. — Степан, не медля, снял с бандита оружейный пояс. — Первоклассный выстрел, сэр.

Для записки Степану пришлось пожертвовать куском профессорской карты.

Машинисту очень хотелось написать, что он лично уложил одного из братьев Юдл, но почерк у него был слишком крупный, а на обрывке было слишком мало места. Впрочем, и без таких подробностей сообщение получилось достаточно выразительным.

«Заказной экспресс Гарленд — Денвер захвачен бандой братьев Юдл. Попытаемся остановить поезд на станции Боулдер. Готовьте встречу. Майк, сообщи Кларе, пусть немедленно продает акции. Старший машинист Томас Кеннеди».

Записка была спрятана в жестяной стакан с красной лентой. Когда экспресс проносился через станцию Лонгмонт, кочегар свесился с подножки, размахивая этим стаканом, и бросил его к ногам дежурного.

Степан в это время уже переоделся в замасленную кочегарскую робу, нахлобучил форменную фуражку и повесил на шею сумку из-под инструментов. Он спрыгнул с тендера на площадку багажного вагона, растер пыль по щекам и лбу, а потом решительно открыл вагонную дверь.

Вдоль одной стены стояли ящики и сундуки, мешки и корзины с винными бутылками. Вдоль другой тянулись широкие полки, между которыми примостился узкий кожаный диванчик. Рядом был стол на одной ножке, привинченной к полу.

На диване сидел в небрежной позе, закинув ногу на ногу, Фредерик Штерн. Склонившись над столом, стоял холеный красавчик в бежевом охотничьем костюме. (Степан понял, что это и есть Даунвуд. ) Он перекатывал пальцем блестящие красные зернышки. Больше в багажном вагоне никого не было.

Пока все шло именно так, как и рассчитали Степан с машинистом.

— Что там Случилось? — Даунвуд повернулся и увидел Степана. — А где...

— На пол! Оба — на пол! — приказал Гончар, наведя на них револьвер. — Мордой вниз!

— Даунвуд, не спорьте с ним! — простонал Штерн, послушно опускаясь на четвереньки. — Это Питерс! Он стреляет насмерть!

— Приятно познакомиться, — улыбнулся красавчик и вытянул за уголок из верхнего кармана френча свой белоснежный платок.

Опустившись на одно колено, он протер платком пол, прежде чем лечь на него, и уютно опустил голову щекой на скрещенные руки.

— Последний раз мы виделись в Эшфорде, если мне не изменяет память...

— Руки за спину! — рявкнул Степан. — Энди, заходи!

Кочегар забежал в вагон с веревкой наготове и без лишних разговоров принялся связывать руки.

— Эй, любезный, полегче! — недовольно поднял голову Даунвуд. — Не думаю, что мистер Лавленд похвалит тебя за это!

— Джеральд, Джеральд, не спорьте! — пролепетал Штерн.

— Ты знаешь, кому связал руки? — не унимался Даунвуд.

— Не знаю, — ответил кочегар. — Мистера Лавленда знаю, и про зятя его слыхал. Только того малого вроде зовут Арчи Рочестер, а ты какой-то Джеральд.

Гончар снял с вешалки «шарпс», висевший рядом с брезентовым плащом, и кинул его кочегару.

— Умеешь обращаться?

— Немного.

— Если я не вернусь, застрели обоих. Вот этого первым. — Он пнул Штерна. — Он убил моих лучших друзей.

— Не промахнусь!

Степан переложил свой кольт в нагрудную сумку. Бандитский «смит» уже лежал там. Еще один револьвер был у него под мышкой, в наплечной кобуре. Итак, три шестизарядника. Надо уложиться в восемнадцать выстрелов. Времени на перезарядку не будет.

"Валить любого, кто поднимет оружие. Не думать о последствиях. Главное — перевести из пассажирского вагона в багажный Мелиссу и ее семью. Потом — расцепить вагоны. Поезд идет на подъем, отцепленные вагоны быстро отстанут и покатятся вниз. Бандиты останутся на перегоне, а мы долетим до ближайшей станции. Это Боулдер. Там люди. Там мы отобьемся, даже если бандиты нас догонят.

Да, но там и шериф. И неизвестно, на чьей он будет стороне. Смоки предупреждал, что семейка Юдл контролирует здесь несколько округов. Решено — гнать паровоз до самого Денвера. Штерна и Даунвуда сдать властям. Впрочем, это уже забота Фарбера. Что же до Стивена Питерса, то он незаметно исчезнет по дороге. После захвата экспресса, пальбы и насилия над почтенными гражданами его ждет камера в местной тюрьме. Пока будут разбираться, все может измениться. И герои станут преступниками, а ворье — оплотом цивилизации.

Надо же, зять президента! Плохо, что Даунвуд меня опознал. Заложит. Придется забыть об Эшфорде примерно на год, пока все не утихнет".

Проще всего, да и приятнее, было бы пристрелить их обоих, и Даунвуда, и Штерна. Но Степан все-таки надеялся, что их будут судить и они будут всё валить на своего босса, Рейнольдса. А вот тогда уже самому Рейнольдсу будет некогда сводить счеты с каким-то профессором геологии. И Мелисса наконец окажется в безопасности.

Все эти глубокомысленные расчеты промелькнули в голове Степана за то время, которое нужно человеку, чтобы уложить в сумку два револьвера и прокрутить на всякий случай их барабаны. Двенадцать щелчков.

Всё. Вперед.

Он прошел через тамбур к пассажирскому вагону. Сжимая шершавую рукоятку кольта в сумке, левой рукой открыл дверь.