Благородство не порок (СИ) - Страница 27

— Не знаю, — ответила Адена, — Гарри достал ее из кармана и просто отдал мне.

— Это может быть все, что угодно, — пожал плечами Поттер, — просто медная монетка не привлечет внимания и никому не нужна.

Люциус отстранённо улыбнулся и вернул кнат владелице и до конца чаепития не произнес ни слова и не притронулся к чаю.

Молчал, пока Гарри выпроваживал детей, намекая на позднее время, и закрывал дверь.

— Люци, ну прости меня, я боялся, что с Аденой что-то случилось. — Люциус молчал. — Что с тобой?

Малфой все это время боролся с желанием закатить скандал или по крайней мере выяснить кое-что у не в меру скрытного супруга.

Не узнать монету было невозможно. Особенно когда тебе с младых ногтей вбивают в голову легенды о ее происхождении и говорят, что она надежно спрятана в подземельях Малфой-менора, скрыта под чарами ненахождения. Первая монета, полученная за верную службу предком от Вильгельма-завоевателя, монета, по преданию приносящая счастье и процветание роду. Кнат, на котором изображен портрет сюзерена и выбито место чеканки и мастера, который ее изготовил… Поттер обманул, он проник в тайник, и там ничего, кроме монеты, не было и быть не могло. А значит… Люциус зажмурился — понимание обрушилось лавиной. Коварство Гарри предстало во всей красе. Клад? Да уж, еще какой клад!

— Поттер! — Люциус резко встал и сделал шаг к мужу.

Гарри отвлекся от чашек, которые ставил на место, и повернулся на голос, вскинул глаза на супруга и замер, прижав руки к груди.

— Поттер, — Люциус подошел вплотную и внезапно крепко обнял, до хруста костей, до невозможности сделать вдох, зарылся носом в непокорные волосы на макушке и прошептал: — Поттер, я так тебя люблю, так люблю… За что ты мне? — нашел приоткрытые от удивления губы и впился жадным поцелуем, потому что никаким другим способом выразить то, что он чувствовал, было невозможно.

========== Эпилог ==========

Большой зал Хогвартса был полон. По обеим сторонам широкого прохода, устланного однотонной ковровой дорожкой, стояли ряды удобных кресел. Слева, в первом ряду, сидел домовый эльф, занимая три места для своих хозяев. Существо таращило огромные желтые глаза, дергало себя за уши, натягивая их почти до подбородка, но наотрез отказывалось отвечать на вопрос, кто же займет эти кресла.

Зал тонул в негромком гуле голосов. Ждали директора и нескольких припозднившихся родителей выпускников.

Раньше аттестаты не вручали в столь праздничной обстановке, но после Второй магической войны людям хотелось праздника, и за десять лет такие вот пышные торжества стали уже традицией.

По залу в ярком костюме цвета фуксии и такой же шляпке скользила Рита Скиттер и несколько ее коллег из других изданий. То один, то другой журналист останавливался у выбранной по только ему известным критериям жертвы и принимался задавать вопросы, строча зачарованными перьями по листам пергамента. Интервьюируемые мужественно улыбались под вспышками колдокамер и беспомощно моргали, ослепленные ярким светом.

— Мистер Малфой! — пронзительный вопль Риты перекрыл ровный гул голосов, привлекая внимание к появившемуся в проходе мужчине.

Головы присутствующих как по команде повернулись в сторону журналистки и Люциуса. Тот был спокоен и непоколебим, как скала. Светло-серая мантия с серебряной вышивкой подчеркивала стальной блеск глаз, а кокетливая шляпа и сложного плетения коса добавляли образу загадочности и шарма.

— Мистер Малфой, — в тишине голос журналистки был слышен даже в самом дальнем углу, — как вы себя чувствуете в роли отца самой лучшей выпускницы этого года?

— В роли, мисс Скиттер? — вкрадчивый голос Люциуса также был хорошо слышен всем. — Не думаю, что для меня это всего лишь роль.

Я горжусь своим ребёнком, ее стойкостью, упорством и тем, что она лучшая выпускница за последние полсотни лет.

— Мистер Малфой, — не унималась Рита, — скажите, после полной реабилитации и возвращения к светской жизни, планируете ли вы возобновить политическую карьеру?

— Политическую? — чуть насмешливо потянул Люциус. — Думаю, что на данном этапе нет. Ближайшее время я буду занят делами семьи, тем более, что нынешний Министр Магии, в отличие от ушедшего в отставку Кингсли Бруствера, — умный и дальновидный политик, который твердой рукой ведет магический мир к процветанию и безопасности. И у него прекрасная команда помощников и единомышленников.

— А вы не хотели бы оказаться в команде мистера Корнера? — продолжала допрос Рита, но смутить Люциуса оказалось невозможно.

— Мисс Скиттер, даже вы не можете не понимать, что от моего желания здесь зависит мало, но если бы вдруг господин министр пожелал бы использовать мои знания и опыт, то я был бы только рад. Прошу прощения, мне пора. Вот идет директор, не желаете задать и ему пару вопросов? — Малфой ловко переключил внимание со своей персоны на другое действующее лицо и продолжил неспешно продвигаться вперед.

Беседа Риты с директором мало кого заинтересовала, за Малфоем следили сотни любопытных глаз, которые не пропустили момент, когда он отправил домовика восвояси и уселся на средний из трех стульев, расправив несуществующие складки на мантии и положив справа от себя неизменную трость, а слева шляпу.

— Простите, сэр, — к нему тут же сунулся кто-то из тех, кому не хватило места, — здесь…

— Занято, — холодно ответил Люциус, едва взглянув на собеседника, и небрежно закинул ногу на ногу, — что-то еще?

— Нет, — стушевался незадачливый маг и отошел к группе товарищей по несчастью, шипя сквозь зубы проклятья в адрес высокомерного лорда.

Директор сумел вырваться из когтей Риты Скиттер и поднялся на трибуну, приготовившись произнести одну из своих убийственно длинных речей.

В конце зала показалась одинокая фигура, облаченная в строгую черную мантию, которая, казалось, не успевала за стремительными движениями ее обладателя.

Гарри Поттер торопливо шел по проходу к первым рядам, провожаемый любопытными взглядами: куда он идет? В зале мест нет, на трибуне директор… Рита Скиттер посмотрела вслед прошуршавшей мимо нее черной мантии и демонстративно сделала пару пометок в своем блокноте, видимо не решилась приставать к герою, когда директор почти уже начал поздравления.

Директор также, как и все, следил за мистером Поттером и хмурился, тому было бы лучше встать где-нибудь у стеночки и не мешать, не отвлекать внимание зала на себя. Кто-то из преподавателей в группе, стоящей недалеко от сцены, помахал рукой: мол, коллега, идите сюда, но Гарри рассеянно улыбнулся, остановившись у свободного кресла в первом ряду. Малфой молча переложил трость на другое кресло, освобождая место. Поттер сел, благодарно кивнув Люциусу, и уставился на трибуну, ожидая начала речи. По залу прокатилась легкая волна недоумения, но директор быстро погасил ее, переключив внимание на себя.

— Ты чего так долго, — едва слышно спросил Люциус, чуть наклонившись в сторону Гарри.

— Заявление писал на увольнение, — так же тихо ответил тот, — наконец-то я тут не работаю!

— И сейчас, в эти торжественные и волнительные минуты, — возвысил голос директор, — я буду называть фамилии выпускников и вручать им аттестаты! И первой на эту сцену поднимется обладательница аттестата с максимально возможными баллами. Поприветствуем же мисс Адену, — господин Лабо для проформы развернул магический свиток, потому что так действо выглядело внушительнее, растерянно посмотрел на значившуюся там фамилию, взглянул на первый ряд, где Люциус Малфой демонстративно накрыл своей рукой руку Гарри Поттера, и растеряв весь апломб, закончил, — Малфой-Поттер.

В зале поднялся невообразимый шум, многие повскакивали с мест, в попытках лучше рассмотреть происходящее, а на сцену, не обращая внимания на суету, поднялась прекрасная как фея девушка с поистине королевскими манерами и осанкой.

— В этот знаменательный для меня день, я хотела бы поблагодарить тех, кто был всегда, на протяжении многих лет, моей поддержкой и опорой, ради кого я стремилась на вершину и ради кого я не могла опустить планку ниже — моих родителей. Не могу сказать, что школа стала моим вторым домом, скорее я испытываю облегчение, что ухожу из этих стен навсегда. На протяжении долгих лет обучения моим лучшим другом был Филипп-де Сент-Анри. Пользуясь случаем, говорю ему о своей признательности, хотя он и так знает, и с радостью сообщаю о нашей с ним помолвке. По этому поводу и по случаю окончания школы сегодня в Малфой-меноре состоится прием. Всех, кто получил приглашения, ждем в означенное время, а кому оное не досталось, могут насладиться садами и парком, где будет организован фуршет и музыка.