Бизнес по-еврейски 4: грязные сделки - Страница 11

Впрочем, Нахмани поступил проще. Он собрал с жаждущих исцеления клиентов деньги – в среднем по 30 000 долларов за каждую почку, после чего укатил в Мексику.

В Мексике Нахмани почему-то не прижился. Возможно, страна уже избалована американскими преступниками, которые бегут туда в каждом голливудском фильме. Возможно, там не нашлось таких лохов, как в Израиле. В общем, через какое-то время продавец ливера решил вернуться в Израиль, что свидетельствует о том, что ему нужна была пересадка головного мозга, как минимум.

Жулика схватили, и сегодня он сидит в местах не столь отдаленных (впрочем, «столь отдаленных» в крошечном Израиле не имеется).

Трудно сказать, сколько ему дадут. Я бы советовал суду учесть, что многие потерпевшие отдали мошеннику последние деньги и сегодня у них нет средств на операцию. Да и вернуть деньги жулик не может, так как они промотаны в Мексике. Разве что он рассчитается своими собственными органами…

Ежедневная жизнь обитателей Израиля переполнена разного рода мистическими совпадениями. Я уверен, что если бы только отследить те загадочные случаи, которые происходят в Израиле, – можно было бы написать великолепную книгу!

Но, к сожалению, не всегда можно отличить чудотворца от обычного мошенника…

Возьмем, к примеру, Лилах Я. Казалось, что у этой красивой молодой женщины есть все, что надо от жизни, – любимый муж, двое малых детей, немалые средства (муж Лилах был миллионером, да и сама она происходила из небедной семьи…).

Неожиданно молодой супруг скончался без видимых причин. К сожалению, такое бывает – видимо, еще не очень далеко шагнула наша медицина… Молодая вдова, мать двоих детей, погрузилась в депрессию. А в районе, где жила Лилах (это был квартал вилл, где проживают успешные люди) оживленно стали обсуждать загадочную смерть соседа. Как это часто бывает у малосведущих в мистике людей, разговоры вертелись вокруг «сглаза» и «колдовства».

И вот однажды в дом к Лилах пришел одетый в «религиозную форму» (костюм, цицит, шляпа, борода) человек и представился посланцем рава Ифаргана, что известен всему Израилю по прозвищу «Рав-рентген».

Сейчас объясню, о чем идет речь. В Израиле существует немалое количество ешив, которые поддерживаются деньгами спонсоров (государство, вопреки общепринятому мнению, помогает очень немного и далеко не всем). «Шнореры» – профессиональные собиратели денег – регулярно обегают всех мало-мальски зажиточных людей, выбивают у них средства на содержание учебного заведения. Чем известнее рав, возглавляющий ешиву, тем легче добывать на нее деньги. Самым известным нет вообще нужды держать «шнореров» – люди несут им деньги сами.

В общем, навестивший молодую вдову Узи Ш. сказал, что «Раву-рентгену» нужны деньги на содержание ешивы. Конечно, не безвозмездно – взамен этого рав и его ученики будут молиться за упокой души ее покойного супруга.

Лилах особой религиозностью не отличалась, но имя «Рава-рентгена», разумеется, слышала, поэтому выдала Узи Ш. тысячу двести шекелей – для нее эта сумма была совсем небольшой.

Даже это скромное пожертвование Узи принял с благодарностью и через некоторое время вернулся к вдове с деловым предложением – надо проверить в доме все мезузы!

Надо сказать, что средство это старинное. Если в еврейский дом приходит беда, то стараются проверить мезузы – возможно, одна из них испортилось и больше не выполняет своей функции по защите жилища. Сегодня у этого метода есть только один недостаток – обычно проверяющий находит некошерными все мезузы (или большинство из них) и советует купить у него настоящие, проверенные мезузы.

Не приходится сомневаться, что так было и на этот раз. Молодая вдова купила у Узи мезуз на тысячу шекелей. Уж не знаю, много это или мало. Хорошая мезуза должна стоить порядка ста пятидесяти шекелей – и уж никак не больше двухсот. Хотя, с другой стороны, и дом у Лилах был немаленький…

Чтобы наполнить дом «святыми предметами», защищающими от сглаза, Узи пошел в магазин и накупил там всякой утвари на триста двадцать шекелей. Разумеется, взял квитанцию. Правда, при передаче этих вещей вдове неожиданно выяснилось, что все эти вещи непосредственно «из ешивы рава», а сумма в квитанции выросла ровно в десять раз. Правда, не чудесным способом, а всего лишь путем прибавления одного-единственного нуля к общей сумме.

Через некоторое время посланец «Рава-рентгена» снова явился к Лилах и сообщил, что ее несчастьем заинтересовался лично уважаемый рав. Он посмотрел в «святых книгах» и увидел, что Лилах сглазил кто-то из соседей! Поэтому необходимо срочно «снять сглаз».

Вдова поинтересовалась, какие средства, по мнению рава, для этого являются наилучшими? Узи ответил, что не уполномочен действовать в столь высоких сферах и ответ на этот вопрос может дать только сам «Рав-рентген».

Через несколько дней в дом Лилах позвонил лично сам рав! Она чуть в обморок не упала, услышав в трубке голос столь известного человека! (К слову, сама Лилах до случившегося с ней несчастья особо религией не интересовалась и голоса рава Ифаргана никогда не слышала. Да что там говорить – я два раза был на его лекциях, но тоже не уверен, что узнал бы голос этого человека, вздумай уважаемый рав позвонить мне.)

Рав сказал, что случай Лилах «очень серьезный» и, чтобы «снять наложенное проклятие», ему необходимо послать двух человек в Умань. И не просто двух человек, а чтобы один из них обязательно был коэн (потомок храмовых священников), а второй принадлежал к колену Леви! Эти люди будут в течение десяти дней молиться у могилы праведника за снятие сглаза с несчастной вдовы.

Конечно, более искушенный в тонкостях религии человек мог бы задуматься: с чего вдруг сефардский рав посылает людей молиться на могилу рабби Нахмана из Бреслава – типичного ашкеназа? Но слава рабби Нахмана в наше время уже столь велика, что Лилах ничего не заподозрила и передала зашедшему к ней Узи 20 000 шекелей, необходимых на поездку.

Через некоторое время Узи сообщил вдове, что коэн и левит благополучно вернулись из Умани, но все-таки «ощущается некоторая недомоленность». Поэтому сам «Рав-рентген» должен поехать на север Израиля, к могилам праведникам. Причем ехать ему надо не одному, а взять с собой полный автобус своих учеников, которые хором будут молиться за здоровье Лилах.

Такая поездка обошлась вдове в 18 000 шекелей.

Надо сказать, что у Лилах была младшая сестра, еще незамужняя, и Лилах очень беспокоилась о том, чтобы та смогла подобрать себе достойную пару. Узи взял на себя переговоры с равом и обещал устроить «молитву за успешное сватовство». За такую молитву Лилах выложила скромную сумму в три тысячи шекелей.

Молодую вдову пытались утешить подруги – может быть, не столь состоятельные, но, в общем, не бедные. Конечно, они не могли рассчитывать на то, что посланец «Рава-рентгена» лично придет к ним домой, но и у них тоже были свои проблемы. Одна из них настойчиво просила Лилах организовать ей встречу с равом через Узи, но ближайший помощник рава Ифаргана неизменно отвечал, что тот сейчас слишком занят, чтобы принимать кого-то без очереди.

А впрочем, какие проблемы? Кто ищет, тот всегда найдет. Подружка Лилах, известная своим упрямством, записалась в общую очередь, которая через несколько месяцев дошла и до нее.

При встрече рав Ифарган внимательно выслушал девушку, дал благословение, несколько советов… В конце девушка, набравшись храбрости, сказала:

– Я подруга Лилах Я., которую вы наверняка знаете.

– Лилах? В первый раз слышу! – удивился рав.

– Ну, к ней ходит ваш помощник Узи Ш.!

– Нет у меня такого помощника!

После того как Лилах пересказали этот разговор, она заподозрила что-то неладное и обратилась в полицию. Еще бы – к тому времени она уже передала Узи около ста сорока тысяч шекелей!

В полиции не составило большого труда выяснить, что при дворе «Рава-рентгена» имя Узи никогда не слышали, а самого его никогда не видели. Мало того – рав Ифарган несчастной вдове никогда не звонил и вообще не практикует подобного рода переговоры. Что же до «шнореров», то они ему не нужны: и без того имеется немало желающих поддержать деятельность рава.