Битвы героев (СИ) - Страница 26

Логану кажется, что он слышит последний удар её сердца. Глаза Сони стекленеют и останавливаются в одной точке. На лице Росомахи. Его ладонь, наконец, касается её щеки, той, на которой виднеется глубокая рана от диска Ринцлера — она перестала кровоточить.

— Логан! — доносится до его слуха откуда-то из другого мира. — Убей её!!!

Росомаха оборачивается — это кричит Кузнецов. Его едва слышно за бурей, что образовалась вокруг Эльзы, которая пятится к правому борту. Она будто ничего не видит, не понимает. Холод, исходящий от неё, распространился на десятки метров, а изморозь уже сползла по борту судна и коснулась океанской глади. Вода медленно покрывается тонкой ломкой корочкой льда.

— Останови её!!! — кричит Кузнецов. — Ты должен!!!

«Я должен», — осознаёт Росомаха. Бросает последний взгляд на мёртвую Соню, поворачиваясь к Эльзе. С его губ срываются три слова, которые никто не услышал:

— Я убью тебя.

И он бежит… до тех пор, пока в десяти метрах от Эльзы не чувствует, что подошва ботинка примерзает ко льду. Он дёргает ногу и понимает, что левая ступня теперь босая. Впрочем, та же участь ждёт через шаг и левую. Росомаха медленно приближается к окончательно потерявшей рассудок Эльзе. Холод теперь уже обжигает, мускулы деревенеют, и каждый шаг становится просто невозможным. Но Логан идёт.

«Я доберусь до тебя, и тогда ты сдохнешь!!! Сдохнешь за то, что сделала с Соней!!! Я не позволю тебе убить хоть кого-то ещё!!!»

Когти выскальзывают наружу, но не рассекают кожу, а проламывают её словно дешёвый пластик. Кровь стынет в жилах в прямом смысле слова. Снег, мечущийся из стороны в сторону, мешает ясно видеть. Ещё шаг. Кожа ступни остаётся на льду. Логан стискивает зубы и чувствует, как они трескаются. Но эта боль ничто по сравнению с другой, пришедшей из прошлого.

«Тогда было точно так же, — стучит в его голове. — Я шёл сквозь ураган, сдирающий с меня кожу, чтобы лишить жизни Джину. Она пыталась остановить меня, пыталась убить всех, кто был мне дорог. И я сделал то, что должен…

Я до сих пор помню, как когти входят в её тело, и Джина умирает на моих руках. Её тело обмякает, и жизнь уходит... Я видел смерть множество раз. И сегодня тоже… как Соня сделала последний вдох…

Нет!!! Сейчас будет не так, как с Джиной! Когда мои когти войдут в твою плоть, Эльза, я не почувствую боли. Я буду счастлив лишить тебя жизни! И я буду смотреть, как твои глаза стекленеют, и из них уходит жизнь. Я вырву её из тебя!!!»

Он шагает рывком, и кожа на его теле частично осыпается промёрзшей коркой.

«Сегодня ты сдохнешь, сука!».

Логан снова делает шаг вперёд, и вновь отрастающая кожа осыпается ледяными осколками. Но он уже у цели. Смотрит на испуганную Эльзу. Эта хрупкая девушка не выглядит чудовищем, она растеряна и не может поверить в то, что натворила.

«Джина тоже была не виновата в том, что с ней случилось, в том, что она сделала».

«Но ты всё равно убил её», — звучит в голове голос Виктора.

«Я должен был её остановить, как и сейчас должен остановить Эльзу».

«Разве? Как будто это не было приятно… Ты зверь, Джимми! Такой же, как я».

Где-то в глубине глаз Эльзы Логан видит отражение Виктора. И это не иллюзия. Его брат, полностью обнажённый, вышел откуда-то справа.

«Мы хищники, Джимми, — будто говорит он. — Будь зверем!»

«Нет! Я сделаю это, потому что должен! Потому что её надо остановить!»

Логан замахивается на Эльзу когтями и замирает… Почему? Он так никогда и не узнает. То ли мускулы в его теле окончательно затвердели от холода, то ли он отказался в последний момент убивать Эльзу. Логан просто замер, отражаясь в её полных слёз глазах вместе с Виктором, который будто шепчет:

«Никому ты ничего не должен, Джимми. Ты просто этого хочешь».

В этот момент разум Эльзы не в силах уже сдерживать истину. Все аргументы сознания закончились «Этого не может быть!… Но так и есть… Я убила её!» Словно красные молнии, лопнувшие кровеносные сосуды рассекают белки её огромных глаз. Через мгновение Эльза, потеряв сознание, падает на лёд. Тут же следует выстрел из противотанкового ружья. Оглушительный, громогласный.

Сват морщится от боли, отпуская спусковой крючок. Он с трудом заставил пальцы на изувеченной руке проделать эту нехитрую работу. И это принесло свои плоды! Одна из вражьих пташек грохается обратно на платформу, зато вторая уже поднялась в воздух. Отлетает на небольшое расстояние и, развернувшись, нацеливается на корабль носом. С подвесов на крыльях срывается пара ракет, и сбитый самолёт на палубе размётывает в клочья.

«Не хотят ничего оставлять после себя. Даже своих не щадят!»

Сват втягивает воздух сквозь сжатые зубы. Израненная кисть подрагивает.

«Не подведи. Только не сейчас».

Сват забыл об Эльзе, как только сообразил, что сделает враг, когда поднимет самолёты в воздух — потопит корабль. Им он не достался, ракеты у них есть. Всё просто: не нам, так и не вам.

Сват целится механически, по привычке, забыв о боли в руке. Едва гнущийся палец жмёт на спусковой крючок. Боёк бьёт по задней части патрона, и капсюль поджигает порох. Миниатюрный взрыв выталкивает пулю из гильзы и несёт её по стволу, который благодаря нарезам закручивает пулю, придаёт ей стабильности для полёта и меткого попадания. В снопе пламени миниатюрный снаряд вылетает на свет Божий и несётся вперёд с такой скоростью, что при замедленной съёмке за ним был бы виден размытый коридор из дрожащего воздуха. Пуля пробивает броню самолёта, а затем и двигатель.

Машину мотнуло в сторону, но она не падает. Сват вновь ловит самолёт в перекрестье прицела. Пальцы не гнутся — кисть вконец онемела. Сват меняет руку. Ещё чуть-чуть. Он задерживает дыхание и стреляет. Щелчок. Пусто. Патроны таки закончились.

Но враг не открывает огонь вновь. Самолёт, оставляя за собой шлейф дыма, уносится прочь. Сват выдыхает с облегчением.

«На испуг взяли. Хех».

Только теперь, вынырнув из мира, сузившегося до врага в прицеле, он слышит разговор товарищей:

— Дай мне пистолет! — требует Кузнецов у медика.

— Зачем тебе пистолет? — спрашивает Сват.

— Убью эту суку!!!

Сват бросает взгляд на Эльзу, лежащую без чувств, затем на Соню, пронзённую ледяными кольями. Глаза возвращаются к лицу Кузнецова. Он испуган. Его зубы стучат не от холода, а от страха. В глазах безумие. Бедолага.

— Отставить! — приказывает Сват.

— Я командую операцией! — Кузнецов ошалело смотрит на Свата.

— Извините, но эту ответственность вы сами же взвалили на меня, — заявляет Сват и смотрит на остатки отряда. Впрочем, в их лице он не находит поддержки — все слишком шокированы происходящим, да и явно не горят желанием защищать Эльзу.

Сват, пока никто не очухался, быстро продолжает:

— Тащите сюда контейнер! Быстро!!! Положим Эльзу туда. Товарищ Кузнецов, вызовите транспорт, нам требуется немедленная эвакуация.

Гробовая тишина длится лишь несколько секунд, а затем все принимаются выполнять приказы — лучше что-то делать, чем думать о том, что произошло. Сват, немного расслабившись, — что удаётся ему впервые за последний час — оглядывается. Повсюду в воздухе, как при стоп-кадре, замерли снежинки и крупицы льда. Недвижимые, словно приклеенные к пустоте. Сват дотрагивается до ледяной пластинки размером с ноготь, и та, слегка вращаясь, медленно отлетает прочь. Будто для неё гравитации не существует.

«Мы тоже потеряли ориентиры и не знаем, как скоро мы рухнем вниз, а главное — куда».

ЭТО ЕЩЕ НЕ КОНЕЦ

Продолжение ищите на сайте

Страница произведения: http://www.fanfics.me/fic79382

Напишите комментарий о прочитанном - порадуйте автора!

А если произведение очень понравилось, напишите к нему рекомендацию.