Битва за Лукоморье. Книга 2 - Страница 27

Аля покачала головой, опустилась ниже, но на борт садиться не торопилась.

– Умелая волшба. Стойкая. Зря только силы потратит. А они пригодятся. Вам поспешать надо.

– Как же мы без тебя?

– Справитесь! Я у входа ждать стану. Торопитесь! Еще успеете злую судьбу одолеть!

Дернуло, причем резко. «Сокол», не ожидая людских приказов, заскользил дальше, оставив Алю позади. Будто все слышал и решил, что капитана спасать важнее. Каменные стены разошлись, и они оказались в огромном круглой зале.

– Ага, – пробормотал Радята, задирая голову к потолку. Там клубился туман, вроде того, что окружал остров. – Так-так. Вон ступени, вверх ведут, в тумане скрываются… Ох-ох-ох… Правь-ка к берегу, «Соколик».

Корабль послушно причалил и замер, слегка покачиваясь и будто бы недовольно поскрипывая. Может, жалел, что с ними пойти не может, капитана и команду выручать?

– Эх, водобой бы с собой прихватить, ни одна беда страшна бы не была… – пробормотал Ждан, спускаясь с носовой надстройки.

Собираясь на берег, вооружились все: Ждан взял широкий палаш, Витослав – острую саблю и забитую всякими снадобьями сумку. Лица у товарищей были суровыми, сосредоточенными, ничего хорошего они не ждали. Радята невольно сглотнул, с сомнением закинул на плечо увесистую двуручную палицу, добытую в оружейной каморке предусмотрительным Жданом. Не привык он быть тем, кто уходит с корабля на подвиги. Привык ждать храбрецов и кормить их вкусно по возвращении, а теперь придется самому геройствовать… Непривычно. Сдюжит ли? Чтобы скрыть тревогу, кашевар повернулся к Мелю и нарочито уверенно проговорил:

– Охраняй «Соколика» и нас жди. Без нас не уплывайте. Слышишь? Без нас – никуда!

Мель кивнул молча, скользнул к водобою и замер там, решительно взявшись за рукоятки, будто уже готовился к бою. Радята передернул плечами и первым шагнул на трап.

Потайная лестница вилась вокруг пещеры, защищенная от взоров снизу, с воды, каменными выступами. Ступени были широкие, удобные и чем выше поднимались, тем шире становились, будто приглашали: беги быстрее наверх, спеши в объятия опасности, что же ты медлишь? Туман наверху был густ и страшен, почти как на море, но Радята толком даже не успел испугаться, когда внезапно выплыла из марева перед ним темная громада…

– Лодка! – ахнул Ждан. – Летучая!

– Голова у тебя летучая, – по привычке буркнул Радята и присвистнул, задрав голову, приложив ладонь ко лбу. – Тю-ю… Она к своду подвешена!

И вправду: большая весельная лодка покачивалась на могучих цепях, которые тянулись к огромным во́ротам и странного вида механизмам у потолка. Снизу ее было не разглядеть из-за тумана, а сейчас, когда вышли на напоминавшую причал большую площадку прямо перед ней, – другое дело. Все замерли на месте, осматриваясь. Спереди высилось кованое ограждение – там «причал» обрывался, справа же он почти упирался в борт непонятной лодки. А вот слева обнаружился широкий и высокий проход, прорубленный в стене. И вел он куда-то в темную глубину горы…

– Мнится мне, что пришли, – пробормотал обаянник, с любопытством оглядывая площадку-причал. – Хитро тут все устроено, будто гавань потайная. По тайному ходу сюда выходят, в лодку грузятся, а потом на цепях вниз спускаются. Там отцепляются – и из пещеры наружу, к реке. Хитро́.

– Хитро́, да бестолково. Нам без надобности, – пробормотал Радята дрожащими губами и вытер вспотевшие ладони о штаны. – Дальше идти надо, а не на лодки глазеть.

Спорить никто не стал, взялись покрепче за оружие – и шагнули в проем. Осторожно двинулись вперед по проходу, похожему на улиткин панцирь: он плавно раскручивался, становясь все шире и ведя неведомо куда. Но сердце Радяты чуяло, что выйдут они куда надо, – и не ошиблось. Вышли они в огромное подземное хранилище, сплошь заставленное сундуками, ящиками и бочками.

– Подпол, не иначе, – прошептал Радята.

– Подпол, но чего? – пробормотал Витослав, доставая из сумки на поясе одну из своих свистулек. – Ладно, сейчас узнаем.

С этими словами он поднес инструмент к губам и издал череду коротких и немелодичных звуков, больше всего напоминающих писк. Тут же зашуршало, тихонько зашелестело вокруг и со всех сторон к троице моряков стали подбегать мыши и крысы разных размеров. Они не обращали внимания друг на друга, стремясь прямо к обаяннику, и, когда их набралось дюжины с три, свистулька Витослава снова запищала.

– Фу-ты ну-ты, – пробормотал Радята, шагнув в сторону. – Сколько ж тут гадов.

Будучи кашеваром, он крыс и мышей, вестимо, недолюбливал, но, как моряк, к ним привык. Другое дело, что немало уже времени прошло, когда он видел столько хвостатых нахлебников в одном месте, – «Соколик» грызунов не привечал, и в трюмах волшебного корабля их было не сыскать, даже если бы захотеть.

Присевший на корточки Витослав, похоже, был единственным, кого появление голохвостых вредителей обрадовало. Он все пищал и пищал собравшимся перед ним в полукруг зверькам, а те вставали на задние лапки, водили носами и качались вперед-назад, слушали. Когда же обаянник закончил, грызуны принялись отвечать, причем не все разом, а по очереди, словно каждый ждал, когда ему разрешат слово молвить.

Это требовало времени, и Ждан от нечего делать пошел открывать сундуки и заглядывать внутрь.

– Товары разные, – доложил он, вернувшись. – Ковры восточные, узорчатые светильники, одежка шелковая… много всего. Как на рынке. Вино, кстати, есть. Захватим?

– О чем голова твоя только ду… – начал было Радята, но его перебили.

– Наверху – дворец, – объявил Витослав, поднимаясь. – Надо думать, большой да богатый. Еды вдосталь, но есть опасная волшба, поэтому мыши и крысы отваживаются выходить наверх только ночью. Говорят, есть сад с птицами, вода… и что-то непонятное еще про статуи… Дальше, за дворцом, за примыкающей стеной, имеется небольшое хозяйство. Там скотину и птицу держат.

– А наши-то? Наши-то где? – не выдержал кашевар, тиская древко палицы.

– Во дворце, наверху, – твердо произнес обаянник. – Вот эта крыса, без уха, видите? Она у них тут самая отчаянная, днем наружу выбирается. Так вот она их видела. Если я правильно понял, все – в одном помещении, туда нам и надо.

– Куда идти-то? – Ждан указал на три двери впереди.

– Направо, – решительно произнес Витослав и в последний раз коротко пискнул в свистульку: – Бегите, друзья. Спасибо за помощь.

Грызуны мигом прыснули в разные стороны, и только крыса без уха осталась стоять на задних лапках перед обаянником.

– А она чего? – не понял Радята.

– Она нас проводит.

Голос Товита приближался, отражался эхом от стен. Но теперь Садко был ученым: то и дело щипал себя, сильно да с подвывертом, чтобы не поддаться чарам, не поверить в то, что хозяин дворца лишь добра всем желает. Наверняка злодей источал вокруг себя какую-то причудливую волшбу, что голову кружила и заставляла всех вокруг повиноваться. Помогут ли щипки, капитан не знал, но на всякий случай…

Рокот Товита вдруг прервал резкий женский крик, и до Садко донесся ответный рык хозяина острова:

– А ну молчать! Не брыкайся, дрянь, я сказал!

– Отпусти! Мне больно!

– Еще больнее будет! Велел же на месте сидеть, носа не казать! Шевелись давай!

Садко осмелился чуть-чуть раздвинуть занавеси и выглянуть одним глазком из своего убежища. Не успевший даже переодеться Товит тащил рыдающую Арвелу по проходу, сжав ее худенькое плечо своей лапищей. Дочка вырывалась, но хозяин острова держал крепко. Они направлялись к Садко, но были еще далеко.

– Каждый раз – одно и то же! – рокотал пухляк, сосредоточенно глядя под ноги. – Учишь тебя, учишь, и как об стену горох.

– Отпусти!

– Признавайся, что у чужаков делала?!

– Разбудить хотела! – будто плюнула Арвела Товиту в лицо. – От тебя, душегуба, спасти! Отпусти меня!

– Не смей так с отцом разговаривать! – голос звучал жестко, и теперь веяло от него опасностью. Словно бурная река сломала плотину и помчалась по перекатам, сметая все живое на своем пути. – Сколько раз ты иноземцев спасти пыталась? А? Отвечай! Вышло у тебя хоть раз? Тварь неблагодарная! Для тебя же стараюсь, в роскоши царской купаешься!