Битва Ведьмака - Страница 7

Вещи были упакованы, оставалось только покинуть дом и запереть дверь. Наконец-то мы отправляемся на Пендл! Однако, к моему огорчению, Ведьмак уселся за кухонный стол и достал из мешка точильный камень. Учитель со щелчком выпустил клинок и принялся со скрипом водить по нему.

Затем поднял взгляд и вздохнул, уловив на моем лице нетерпение и тревогу.

— Парень, послушай! Знаю, ты отчаянно торопишься в путь, и не без причин. Однако нужно подготовиться к любой непредвиденной ситуации. У меня дурные предчувствия. Поэтому если я велю тебе бежать, ты подчинишься и спрячешься в маминой комнате, понятно?

— Что? И брошу вас?

— Именно. Наше ремесло не должно угаснуть. Я никогда не захваливал учеников. Похвала может плохо повлиять на вас — ударит в голову и породит самодовольство, желание почивать на лаврах. Но сейчас я скажу. Без сомнения, ты стал тем, кого когда-то обещала твоя мама, — моим лучшим учеником. Я не вечен, и, возможно, ты мой последний воспитанник, который продолжит дело защиты Графства. Если я велю, немедленно уходи с Пендла, не задавая вопросов и не оглядываясь. Уходи и прячься в той комнате. Понимаешь?

Я кивнул.

— Подчинишься мне, если до этого дойдет?

— Да, — пообещал я.

Наконец Ведьмак, удовлетворившись остротой лезвия, щелкнул потайным клинком. Подхватив мешки и посох, я вышел на крыльцо и подождал, пока хозяин запрет дверь. Он окинул взглядом дом и с грустной улыбкой повернулся ко мне.

— Ладно, парень, пора в путь-дорогу! Мы и так задержались.

Мы двинулись на восток от Чипендена, держась южного края Боулендской пустоши, а потом свернули к славным, заросшим деревьями берегам реки Рибл. Здесь она меньше всего походила на тот широкий поток, который бежал через Пристаун, но чем ближе мы подходили, тем больше мне становилось не по себе.

— Что ж, парень, вот и он, — сказал Ведьмак, остановившись на некотором расстоянии от воды.

Он кивнул на холм Пендл, выраставший впереди с каждым шагом.

— Не слишком приятное зрелище.

Возразить было нечего. По форме возвышенность напоминала Долгий Хребет, холм за долиной к югу от Чипендена, но была больше и производила гнетущее впечатление. Над ней угрожающе висели густые черные облака.

— Некоторые говорят, что он похож на огромного выброшенного на берег кита. Я-то сам никогда не видел китов, поэтому не мне судить. Другим он напоминает перевернутое судно. Мне это сравнение тоже не кажется верным. А ты, парень, что думаешь?

Я внимательно вглядывался в ландшафт. Свет уже начинал меркнуть, но и сам холм будто излучал тьму; в воздухе ощущалась таинственная давящая сила.

— Он кажется почти живым, — заговорил я, тщательно подбирая слова. — Как будто что-то враждебное внутри отбрасывает на все вокруг колдовские чары.

— Я не смог бы сказать лучше. — Ведьмак в задумчивости оперся на посох и наклонился вперед. — Одно несомненно: чертовски много враждебных ведьм живет по соседству с ним. Через полчаса стемнеет. Думаю, до рассвета нам лучше оставаться на этом берегу реки. А утром сразу двинемся к Пендлу.

Так мы и сделали, устроившись под защитой живой изгороди. От потока нас отделяла примерно половина широкого поля, но, засыпая, я слышал мягкое бормотание воды.

Поднявшись на восходе и не подкрепившись даже кусочком сыра, мы пересекли реку и зашагали к Даунхему. Моросил мелкий дождь. Мы двигались на север, оставляя холм Пендл справа. Вскоре мы потеряли его из виду, углубившись в густой лес.

— Обрати внимание, — сказал Ведьмак, подводя меня к большому дубу. — Что, по-твоему, сие означает?

На стволе был странный рисунок:

— Ножницы? — спросил я.

— Ага, — мрачно подтвердил учитель. — Но не портновские. Знак вырезала Грималкин, ведьма-убийца. Ее ремесло — смерть и страдания, Малкины насылают мучительницу на своих врагов. Это предостережение. «Пендл — моя территория, — вот что она хочет сказать. — Встань мне поперёк дороги, и я раскромсаю твои плоть и кости!»

Вздрогнув, я отступил от дерева.

— Может, однажды мы скрестим клинки, — говорил Ведьмак. — Мир уж точно станет лучше без нее. Но даже у этой безжалостной убийцы есть своеобразный кодекс чести. Грималкин любит, когда изначально шансы складываются не в ее пользу, однако, если возьмет верх, берегись острых ножниц!

Качая головой, Ведьмак пошел дальше. За последние два дня я многое узнал о Пендле и теперь понимал, насколько здесь опасно. Несомненно, дальше будет только хуже.

Главная деревенская улица вилась вниз по крутому склону. Из каких-то соображений Ведьмак сделал круг и вошел в Даунхем с севера. Холм Пендл высился над деревней, заслоняя пол неба; везде ощущался гнет таинственного присутствия. Хотя время шло к полудню и дождь прекратился, на улице не было ни души.

— Где все? — спросил я.

— Подглядывают из-за занавесок, парень, где же еще? — Ведьмак невесело улыбнулся. — Суют нос в чужие дела, вместо того чтобы заняться своими!

Я заметил, что кружевная занавеска в окне слева дрогнула.

— Они расскажут о нас ведьмам?

— Я специально пошел кружным путем, избегая мест, где нас уж точно заметили бы приставленные шпионить. Не сомневайся, доносчики есть и здесь, и все же Даунхем — самое безопасное место в округе. Поэтому мы сделаем его своей базой, спасибо отцу Стоксу. Он служит приходским священником уже больше десяти лет и как может сражается с тьмой, держит ее на расстоянии. Однако, по его словам, сейчас даже эта деревня под угрозой. Люди бегут отсюда, а ведь некоторые родом из добрых семей, для которых Даунхем был домом многие поколения.

Вокруг маленькой приходской церкви, что находилась на юге поселения сразу за рекой, раскинулось кладбище с многочисленными рядами могильных плит всех мыслимых размеров и форм. Многие лежали горизонтально, почти теряясь в высокой траве и сорняках; другие выступали из земли под разными углами. Все это очень напоминало гнилые зубы. В целом погост пребывал в небрежении: многие памятники попортила непогода, надписи стерлись или заросли мхом и лишайником.

— О кладбище можно и получше заботиться, — заметил Ведьмак. — Удивительно, что отец Стокс позволяет здесь такое запустение.

Дом священника, весьма приличных размеров, стоял примерно в ста ярдах позади церкви под сенью десятка тисов. Мы пошли к нему друг за другом по узкой, заросшей тропинке, извивавшейся среди надгробий. Ведьмак трижды постучал. Послышались тяжелые шаги, засов отодвинулся, дверь открылась. За ней стоял изумленный отец Стокс.

— Джон! Вот так сюрприз! — воскликнул он, расслабившись и улыбнувшись. — Я ждал вас только к концу недели. Входите же и чувствуйте себя как дома!

Мы проследовали за ним на кухню в заднюю часть дома.

— Вы ели? — спросил священник, когда все расположились в креслах у стола. — В частности, ты, Том? А то на вид такой голодный, что коня бы проглотил!

— Так и есть, отец Стокс. — Я искоса взглянул на учителя. — Но наверное, нам не следует завтракать…

Хозяин приучил меня поститься во время работы, поскольку на пустой желудок ведьмаки менее уязвимы для тьмы. Обычно мы подкрепляли силы кусочком сыра. Ведьмаки не только влачат жуткое, полное опасностей, одинокое существование, часто им приходится и голодать.

— Завтрак нам не повредит, — к моему удивлению, ответил учитель. — Прежде всего, отец Стокс, надеюсь, ты кое-что разузнаешь в деревне. У нас с парнем до завтра никаких особых дел нет. Возможно, нам еще долго не придется нормально поесть, поэтому мы принимаем твое любезное приглашение.

— Да будет так! — просиял отец Стокс. — С радостью помогу вам, чем смогу, но давайте сначала накроем стол, а потолкуем за едой. Я приготовлю обильный завтрак, но мне потребуется помощь. Юный Том, можешь поджарить колбаски?