Битва с судьбой - Страница 31

– Не беспокойся, он вернется, как только сможет. Оборотень не передохнет ни секунды, спеша тебе на помощь, но в любом случае путь сюда займет около месяца, – Хозяин замолчал и вдруг счастливо засмеялся, – Чувствуешь, Дриана…

Я втянула в себя воздух. Весна, вокруг пахло настоящей весной. Я ощутила колючие иголки холода, тянущиеся от промерзшей земли, тянуло ароматом пробуждающихся трав. Темные отсыревшие стволы угрюмо тянулись к светлеющему небу, моля то ли о тепле, то ли о жизни. Удивительный запах свободы, путешествий. Я никак не могла надышаться, ловя открытым ртом целые порывы хрустально чистого, чуть солоноватого ветра.

– Весна, – Хозяин не сдерживал слез, заставляющих его васильковые глаза сверкать еще ярче, – Чудесная пора. Всегда мечтал именно так окончить свой путь, для того, чтобы открыть для себя новую дорогу, дорогу смерти.

Я попыталась что-то сказать, возразить роковым словам грустного собеседника, но он качнул головой, призывая меня к тишине. Только его речь нарушала сумрак предрассветного леса, лишь ему было дано говорить со мной… на равных.

– Молчи, Дриана, – мужчина провел рукой по моей щеке, – Молчи. Если ты произнесешь хоть звук, я убью тебя. Убью тебя, уничтожу весь мир, а затем сведу свои счеты с жизнью. Потому что окажется, что твоя правда слабее моей, а я боюсь этого. Впервые я ненавижу собственные убеждения, позволившие мне выжить в таком же испытании, которому подверглась ты. Назад не повернуть, Дриана, вероятно, было бы лучше, чтобы ты сошла с ума и сломалась. Судьба распорядилась иначе. Впрочем, отныне ты сама творишь свою судьбу и судьбы мира. Ты абсолютно свободно, но скоро поймешь, что это скорее проклятие, чем дар. Ты свободна даже от смерти в обычном понимании данного понятия. Сейчас ты для нее лакомый кусочек, получи она тебя – и мир падет. Гибели больше не надо будет искать лазейки, она возьмет ключ от ворот реальности. Когда я ввязывался в авантюру сестры, то и не рассчитывал встретить достойного преемника. Однако, ты стала им. Отныне тебе не избежать участи Хозяйки. Пока ты молода, и тебе кажутся бредом мои слова. Но знай: только передав все свои силы и умения, ты перейдешь на новый уровень. В чем он заключается, мне неведомо, хотя, – тут мужчина лукаво улыбнулся, – Вскоре все испытаю на своей шкуре. Ныне ты не ощущаешь полноты власти, но верь, придет миг, благословенный и ужасный, и дар предъявит на тебя права. Единственное утешение: по-настоящему дорогие тебе люди к тому времени сгинут на жерновах Предназначения, – Хозяин вытянул из моих ножен полузабытый меч и задумчиво повернул тонкое узкое лезвие между ладоней, – Забавно, мне до смерти остался один шаг, а никогда еще я не чувствовал себя таким умиротворенным.

Резким отточенным движением он сломал клинок, будто у него в руках была не проверенная боями сталь гномов Орчьей горы, а хрупкая полусгнившая веточка. Вложив узорчатую рукоять в мои холодные непослушные пальцы, он прошептал:

– Оружие тебе больше не понадобится. Придет час, и ты станешь неуязвимой, к сожалению. Прощай, Дриана… и прости, если сможешь. Мы встретимся с тобой на дорогах Вечности.

С этими словами он приставил страшный зазубренный обломок напротив сердца и молниеносно приник к моим губам. Мне удалось уловить его последний выдох и… все кончилось. Тело растворялось в весенней слякоти, а среди сгорбленных силуэтом древних елей мне почудился отблеск светлых одеяний.

Я бросилась бежать. Бежать от гибельного места, от неотвратимости перемен… от новой себя. Лес равнодушно взирал на потуги жалкой мухи выбраться из сетей Предначертания, лишь филин испуганно заухал над головой. Рухнув на колени около старого пня, я попыталась взмолиться, но прервала себя с мыслью, что скоро мне будут приносить жертвы. Приложив голову на мягкий пружинящий мох, мне захотелось визита смерти, прекрасно понимая, что умирать мне нельзя ни в коем случае. Сердце скручивала и разрывала судорога беды.

– Кто это? – около моего лица заплясали тонкие ноги двух лошадей. Затем в поле моего зрения попали искусно выделанные кожаные сапоги спрыгнувшего на землю мужчины. Руки незнакомца приподняли меня и бережно поставили на ноги. Я сотрясалась в беззвучных, бесслезных рыданиях и сама не понимала, не являются ли судороги конвульсиями смеха.

– О, да тут серьезное дело, – пальцы приподняли мой подбородок к неяркому костру разгорающегося дня. Я встретилась взглядом с внимательными и добрыми глазами эльфа.

– Кто это, Ардалион, – его спутник начинал терять терпение, зябко кутаясь в теплый плащ, – Вытащил меня из постели в такую рань, а все, видите ли, у него предчувствие.

– Это Дриана, повелитель, – почтительно наклонил голову человек, чье имя внушало мне смутные подозрения. Он был врагом… или нет…

– Дриана? – король легко спрыгнул со своего скакуна, – Но почему здесь? И одна… Пусть она скажет хоть что-нибудь!

– Сожалею, но сейчас она не в состоянии исполнять ваши приказания, – Ардалион особо выделил слово "сейчас", – Думаю, бедняжка в шоке. Доставим ее в замок, а там…

– Естественно, – собеседник бесцеремонно развернул к себе мое безвольное тело, – У нас появился козырный туз. Отныне с мятежниками можно говорить на равных.

Я, не сопротивляясь, позволила усадить себя в седло. Во мне царило опустошение и полное безразличие к происходящему. Сделать мне хуже, чем мне было в заточении у Хозяина, просто невозможно, поэтому я ничего не чувствовала к этим людям, чьи имена вызывали у меня странные тени воспоминаний.

Орланд мчался к своему замку, прижимая к себе драгоценную ношу, словно опасаясь, что она способна на побег. Девушка сидела в седле спокойно, лишь изредка поеживаясь от наиболее сильного дуновения северного ветра. Она не жаловалась, не проронив ни слова с самого момента встречи. Эльф пытался было разговорить ее, но вскоре понял, что беседует сам с собой. Иногда ему даже казалось, что он везет не живого человека, а мраморную статую, до ужаса похожую на прелестную девушку. Поэтому он вздохнул с облегчением, когда наконец-то въехал в ворота старинного замка. Заспанные слуги торопливо высыпались на улицу, приветствуя повелителя Миа. Рядом застыл в почтительном поклоне Ардалион. Орланд поморщился и спешился. Стоило ему только протянуть руки к Дриане, намереваясь помочь ей слезть с лошади, как атлантка очнулась. Буквально птицей она вылетела из седла и ловко приземлилась на ноги возле опешившего привратника. Затем вновь застыла, устремив взор куда-то за горизонт.

– Проводите ее в лучшие покои и предоставьте все, что она потребует, – отдал приказание Орланд.

– Что именно, сир? – вежливо уточнил слуга, с опаской поглядывая на недвижимую фигуру в черном.

– Откуда я знаю! – вспылил с раздражением король, – Горячую воду, чистую одежду.

Девушка удалилась, с гордостью тряхнув рассыпавшейся в беспорядке по хрупким плечам копной кудрей.

– Странная гостья появилась в моем замке, – Орланд заинтересованно посмотрел на Ардалиона, – Она мало походит на чертовку из твоих рассказов со взрывоопасным характером.

– Я сам едва узнал ее, – попытался оправдаться следопыт, – Но это без сомнения она, правда, без огня в движениях, веселых искорок в глазах, да и ни одного остренького словечка еще не сорвалось с ее язычка.

– По-моему, она вообще разучилась говорить, – король выжидательно смотрел на темный зев парадного входа. Золоченые шишки на окончаниях толстых прутьев решетки разгорались под холодным заревом апрельского утра. Синее, застывшее небо постепенно отогревалось, сочась легкой дымкой по краю леса, – Идем в мой кабинет, Ардалион, нам стоит многое обсудить в нашей дальнейшей политике.

Следопыт едва поспевал за быстрым шагом своего повелителя. Орланд шествовал по знакомым коридорам и комнатам со скоростью солнечного луча. Замок был пустынен, только эхо шагов двух ранних жаворонков тревожил его покой. Наконец они достигли кабинета, отведенного королем под свой личный угол. Насколько эльф любил роскошь в повседневном быту, настолько же он не приемлел ее на рабочем месте. Ничто не должно было отвлекать его от размышлений о судьбах родины в этой комнате. Скудная обстановка: большой дубовый стол с двумя подвинутыми к нему непритязательными креслами. Одна лишь королевская эмблема: два скрещенных клинка в переплетении кроваво-красных роз, вышитая на голубом бархате обивки стульев, указывала на факт присутствия здесь особы правящего рода. На сей раз все поверхность стола была сплошь завалена картами с нанесенными на них непонятными для непросвещенного глаза кружочками черного и белого цвета. Орланд нетерпеливо смахнул все документы в сторону, удобно уселся в низкое кресло с пузатенькими растопыренными ножками и коротким взмахом руки предложил следопыту последовать его примеру.