Битва полчищ - Страница 4
Потомки никогда не забудут, что на свете жил Астрамарий Целебор Краш!
Принц Деарий уже стоял на коленях, когда на площади Цветов появилась жуткая фигура в алой королевской мантии, увенчанная глухим шлемом. При виде нее по толпе прокатился горестный стон. Молодого принца любили в народе. Никто не мог поверить, что нашелся негодяй, продавший его Королю-Палачу. Мужчины гневно сжимали кулаки, женщины прятали лица в ладонях.
Астрамарий с удовольствием вдохнул соленый воздух. Он побывал в столицах всех Двенадцати Королевств, но ни одна не произвела на него такого впечатления, как Зимма. Вытянувшаяся вдоль океана, сверху она выглядела блестящей рыбой, выброшенной на берег волной. Зиммачи считают, что из окна непременно должно быть видно море. Даже их главная площадь – часть набережной. С трех сторон окруженная домами, с четвертой она оканчивается белокаменной лестницей, спускающейся прямо в океан.
Хорошо, когда удается поработать на таком красивом фоне.
Палач подошел к своей жертве, и на площади воцарилась тишина. Все смотрели на волнообразный меч в руках тирана.
– Ваше величество, у вас сапоги в чем-то испачканы, – спокойно произнес Деарий.
– Это кровь, – глухо ответил Астрамарий, нанося удар.
Голова принца покатилась по грязной брусчатке. Рука Казнящая всегда отрубала головы с первого удара. Гордо выпрямившись, Астрамарий обвел глазами толпу – и каждый, к кому обращался этот глухой шлем, стыдливо прятал взгляд. Они боялись его. Боялись до дрожи в коленях.
Но тут кто-то поднял голову. Женщина. Очень старая, согбенная, совсем седая, изборожденная морщинами. В дряблом рту не осталось ни одного зуба, а глаза… Астрамарий вдруг понял, что старуха слепа. Дрожащей рукой она подняла клюку, указывая точно на короля, и прошамкала:
– Уби-и-ийца-а-а-а!!!
Астрамарий криво усмехнулся… но выкрик безумной старухи неожиданно нашел поддержку. Одно за другим лица поднимались, а изо ртов неслось озлобленное, яростное:
– УБИЙЦА!!! ПАЛАЧ!!!
Астрамарий почувствовал, что это начинает раздражать. Он вскинул руку, чтобы приказать Особым разогнать толпу… но тут ему в плечо врезался камень. И еще один – в шлем. Разъяренные зиммачи выламывали булыжники из мостовой и швыряли их в своего короля.
– Прекратить, – холодно приказал Астрамарий, поднимая меч.
– УБИЙЦА-А-А-А!!! – было ему ответом.
– Да что же мы стоим?!! – взревел какой-то детина в передних рядах.
И толпа всколыхнулась. Взвинченные люди ринулись вперед – ринулись бурным потоком, словно наводнение, словно океан, вышедший из берегов. Особые выставили клинки, преграждая им путь, но что такое полсотни даже лучших солдат перед многотысячной обезумевшей толпой? Их просто снесло этой живой лавиной.
Площадь Цветов наполнилась криками и ревом. Люди падали на мостовую десятками – пронзенные мечами Особых или просто не удержавшись на ногах. Задние напирали на передних, толпа бурлила, стремясь к фигуре в алой мантии. Тысячи глаз пылали жаждой крови.
Астрамарий уже давно не выставлял на казнях оцеплений и не сажал на крыши лучников. Он так привык, что перед ним все трепещут, что совершенно перестал опасаться бунтов.
Но теперь плотину прорвало.
Для бега доспехи Астрамария были слишком тяжелы. Да он и не собирался убегать. Даже сейчас он вовсе не чувствовал страха – лишь легкое недоумение и гнев на возомнившую о себе чернь. Вместо того чтобы отступить, Астрамарий шагнул им навстречу – и Рука Казнящая засвистала со скоростью молнии.
Во все стороны полетели срубленные головы. Один удар – один труп. Люди падали, как колосья под серпом жнеца. Вот уже начало казаться, что ужасный Король-Палач в одиночку перебьет все население Зиммы…
Но при всей своей устрашающей мощи Астрамарий Целебор Краш все же был человеком. Он мог убивать противников только по одному.
А их были тысячи.
Могучий лев не устоял перед стадом взбесившихся травоядных. Несколько секунд безжалостной резни – а потом его просто погребли под собственными телами. Десятки рук схватили Астрамария, десятки рук подняли в воздух. Здесь он уже не мог так легко орудовать мечом, но по-прежнему крепко сжимал рукоять.
На миг толпа замерла, удерживая Астрамария над головами, точно воздавая ему почести. Но только на миг. А затем все в едином порыве ринулись к белокаменной лестнице. С оглушительным топотом мегаладцы пронеслись по ней… и швырнули Астрамария в море.
Соленая вода сомкнулась над головой великого завоевателя. Тяжелые доспехи сразу потянули его вниз – на дно, в черные океанские глубины.
Астрамарий и не подозревал, что здесь так глубоко…
Когда он очнулся, вокруг царила непроницаемая мгла. Астрамарий пошевелился, приподнимаясь на локтях. Двигаться было странным образом легко – тело как будто стало невесомым.
Впереди забрезжил слабый свет. В этом мерцании Астрамарий разглядел человеческую фигуру – скрюченную, облаченную в лохмотья… где-то он уже ее видел…
– Ты! – воскликнул Астрамарий, узнавая. – Ты же смотритель сокровищницы Лапирия! Откуда ты здесь взялся?
– Король Лапирий давно мертв, – рассеянно ответил старикашка.
– Знаю. Я сам его убил. Что со мной произошло? Где я? И где мой меч?
– Этот меч никогда не был твоим… А ты… ты тоже мертв… Как я и предупреждал…
– Мертв? Как это мертв?..
– Мертв – значит мертв. Ты утонул. И произошло это очень-очень давно…
– Не понимаю, – произнес Астрамарий, ощущая странное спокойствие. – Как я могу быть мертв, если я дышу и говорю?
– Дышишь?.. – усмехнулся старикашка.
Астрамарий попытался сделать вдох и вдруг обнаружил, что не может. Это удивило его, но почему-то совсем не обеспокоило.
– Хорошо, я не дышу, – согласился он. – Но говорить и двигаться все же могу. Значит, я жив.
– Нет. Твое тело обратилось в прах тысячи лет назад. Но твоя душа… твою душу мы сохранили в целости. Внутри твоих доспехов.
– Доспехов?..
– Это были непростые доспехи. Очень непростые. Их специально делали в качестве сосуда для человеческой души. Мы называем такой сосуд кумбхой.
– Мы?.. Кто это «мы»?.. Кто ты вообще такой?
– Скромный жрец древних богов…
Старикашка откинул капюшон, и Астрамарий увидел на нем желтую маску.
А потом он ее снял…
Глава 2
В самом сердце сатрапии Сеп, у отрогов Темных гор лежит маленькое село Турмеро. Восемнадцатого декабря, в день летнего солнцестояния здесь отмечают праздник солнца. Чудесный, веселый праздник. Во всех домах пекут духовитые гречневые караваи, а молодежь надевает маскарадные костюмы и смешные деревянные маски.
Сегодня все шло как обычно. Двенадцать молодых парней шествовали по улице в волчьих костюмах – вывернутых мехом наружу овчинных тулупах и искусно вырезанных клыкастых личинах. В каждом доме им вручали «дань» – горячий, только что из печки хлебец. Ряженые нарочито грубо покрикивали на хозяев, угрожали побить их палками, но те только посмеивались.
Потом на площади, где уже собралось все село, появился главный злодей – Солнцежор. Его изображали двое рослых мужчин, один из которых уселся другому на плечи и надел длинный балахон из кожи вампиров Сумура, а на голову – страшную маску-башлык с огромной разинутой пастью. Солнцежор держал в руках шест с крюком, которым готовился подцепить солнце, стянуть его с небушка и отправить в свое ненасытное брюхо. Пляшущие «волки» подбадривали его, громко крича, что без солнца им, волкам, будет гораздо проще охотиться. Была бы только луна на небе, а солнце пусть пропадает!
– Похоже, им тут очень весело, – негромко сказал один из двоих зрителей, что смотрели на спектакль с небольшого холмика.
– Просто дурацкий деревенский праздник, – ответил равнодушный голос. – Чернь всегда придумывает что-нибудь эдакое, чтобы хоть раз в год получить повод побездельничать.
Этот второй тоже был в необычном костюме. Алой мантии поверх доспехов и глухом шлеме с парой узких прорезей, за которыми виднелась лишь чернота. Возле его плеча витала невесомая полупрозрачная тень.