Бинтование душевных ран или психотерапия? - Страница 8

В тот же день последовало шесть настойчивых приглашений в ресторан, два — в пивбар и одно — на футбол. Но Леночка отказала всем…

— Ленка, — говорили ей подруги, — ты что делаешь? Чего ты хочешь?

— Ничего я не хочу, — лениво отвечала Елена. День ото дня число поклонников росло, и меньше чем через месяц Лена завоевала признание одной из первых красавиц университета.

К ноябрю в медицинском пункте был зарегистрирован десятый, юбилейный воздыхатель, решивший свести счеты с жизнью и доставленный для оказания первой помощи. К счастью, все усилия самоубийц с незаконченным высшим образованием отправиться на тот свет закончились безрезультатно.

Леночка продолжала игнорировать ухаживания претендентов.

— Странный ты человек, — говорила ей Жанна. — В прошлом году ты мечтала о самом завалящем парне… Теперь их вон сколько. Бери — не хочу!

— Я и не хочу, — отвечала Лена. — Куда спешить? Жизнь впереди. Зачем мне это? Я хочу любви…

Но любовь обходила Леночку стороной, хотя иногда ей и нравился тот или иной парень. Но один был недостаточно образован, другой происходил из чересчур простой семьи, третий не читал Сартра, четвертый был всем хорош, да только плохо сдал сессию и ему грозила отправка в армию. Не ждать же его два года в роли соломенной вдовы.

Леночка хорошо училась и в конце пятого курса ей предложили поступать в аспирантуру.

Она согласилась.

Количество женихов к тому времени резко поубавилось. Однако Леночка не обращала на происходящее никакого внимания.

Надо признать, что к этому времени она достигла больших интеллектуальных высот: выучила английский и французский, читала философов античного мира, много знала о личной жизни Сальвадора Дали и Казимира Малевича.

— Ты знаешь, Жанна, — сказала она подруге, — мне вообще не хочется в Союзе замуж выходить.

— В каком Союзе?

— В Советском, в каком же еще?

— Почему?

— Мужики у нас тупые, противные и… сволочи.

— Ты об этом и раньше говорила.

— Значит, у меня убеждения твердые… Не хочу тут жить. Ты на них только посмотри.

— На кого?

— На соотечественников. Неумытые, мрачные, скукоженные…

Поступив в аспирантуру, Леночка с удивлением обнаружила, что количество женихов достигло катастрофической цифры в одну единицу, которая, впрочем, очень скоро отбыла по распределению в Казахстан. Новых ухажеров не находилось.

Крашеные волосы, голубые глаза, интеллект, фигура оставались при Леночке, но желающих овладеть этим в грубой, а равно в любой другой форме не находилось.

«Дура я, дура, — думала Леночка. — Сколько у меня нормальных ребят было. Всех прохлопала: Лешка женился и уехал в Ленинград, Сережа… Впрочем, какое это теперь имеет значение? Я осталась одна. Сверстники женились, а тот, кто не женился — слова доброго не стоит: или алкаш, или сумасшедший».

Иногда к Елене забегала Жанна. Она рассказывала последние сплетни о бывших однокурсниках и убегала к мужу.

Через три года, как и положено, Лена закончила аспирантуру и защитила диссертацию.

— Диссертация была защищена с блеском, — сказала она Жанне.

— Это у диссертантов обычай такой — блестеть на защите, — ответила подруга.

Но мужиков как корова языком слизала. Леночка ловила случайные взгляды сослуживцев и готова была даже на кратковременный роман. Однако никто, кроме одного плотника, который собирал ей мебельную стенку и спьяну полез целоваться, не обращая внимания на медленно, но верно стареющую Леночку.

Чем дальше, тем меньше она обращала внимания на свою внешность. Перестала выписывать толстые журналы и читала в основном детективы Юлиана Семенова, Чейза, Рекса Стаута.

Джинсы давно были сменены на темно-серый костюм, волосы приобрели прежний цвет, появилась седина.

— Господи, Леночка, — говорила ей Жанна, — ты становишься похожей на старую деву.

— Я и есть старая дева, — отвечала Елена. — Дома ты заберешься в постель к мужу, а я буду до упора смотреть телевизор, потом почитаю «Юность» с Николаем Леоновым и полночи буду реветь в подушку.

— С этим надо что-то делать. Тем более, у тебя есть опыт Элизы Дулитл.

— Что?

— Послезавтра у нас собираются приятели мужа. Они отмечают какой-то праздник… не помню точно. Приходи, может, я тебя с кем-нибудь и познакомлю.

Наконец наступило послезавтра. В узенькой комнате, где жила Жанна с мужем, собрались приятели мужа Жанны, чтобы отметить день рождения Джона Леннона.

За окном дул нудный осенний ветер. На столе стояло несколько бутылок водки и портвейна.

— Это у них обычай такой, — шепнула Жанна на ухо подружке. — Они делают вид, что им по семнадцать лет, они как бы учатся в институте… Сейчас будут вспоминать всякие смешные случаи и при этом дико хохотать. Я это наизусть знаю, а тебе, наверное, интересно будет.

Пропустив несколько рюмок водки и спев под гитару любимую песню «Let it be», мужчины принялись рассказывать о том, как они пробирались на стадион через забор, вызывали «Скорую помощь» директору школы и прибили туфли завуча гвоздями к полу в его кабинете. Все рассказы сопровождались смехом.

Между разговорами мужчины слушали песни «The Beatles», пили за упокой души Джона Леннона и курили дешевые сигареты.

— Это у них обычай такой, — еще раз прошептала Леночке Жанна. — Они специально сегодня «Приму» курят, чтобы молодыми себя почувствовать.

Когда была выпита вся водка с портвейном и выкурена вся «Прима», гости засобирались домой. Как-то вдруг выяснилось, что одному из гостей идти в ту же сторону, что и Елене. Правда, он весьма нетвердо держался на ногах…

По дороге он рассказал Елене, что работает младшим научным сотрудником научно-исследовательского института, который занимается неизвестно чем и неизвестно с какой целью

— Это вы шутите? — спросила Елена.

— Это я шучу, — ответил провожатый, слегка спотыкаясь на согласных — Мы занимаемся изучением химического состава воды открытых водоемов… Никому это не нужно. Даже открытым водоемам.

В такой неторопливой манере шла беседа, пока мужчина не наступил на крышку люка. Крышка слегка накренилась, но нога по щиколотку оказались внутри.

— Черт побери! — Вытащив ногу, мужчина протрезвел на глазах. — Что делать? Я не могу идти.

— Мы можем зайти ко мне, — сказала Лена. — Я тут недалеко живу. Наложим тугую повязку, вызовем такси. Можете позвонить от меня домой, предупредить, что вы задерживаетесь…

— Некому мне звонить, — ответил тот. — Я один живу. Но без повязки я точно не дойду… И без такси тоже…

Елена ощутила странное волнение. К ней впервые за последние годы идет незнакомый мужчина.

Войдя в квартиру, Елена взяла себя в руки. Раздев гостя в прихожей и усадив в кресло, быстро стащила с него ботинки и носки и умело наложила тугую повязку на распухшую ногу.

— Ух, — выдохнул он. — Спасибо… Не мешало бы нам познакомиться.

— Так мы уже знакомились.

— Правда? И как меня зовут?

— Василием.

— Действительно. А вас как?

— Еленой.

— Да уж…

— Хотите кофе?

— Если можно.

Елена пошла на кухню, чувствуя, что у нее подкашиваются ноги.

Часы показывали половину первого. Ночи, разумеется…

Утром Лена проснулась и первые несколько секунд не могла вспомнить, что все-таки произошло. Вдруг она почувствовала, что рядом лежит некто. «Господи, Боже мой, — подумала без пяти минут доцент кафедры биохимии. — Что же теперь будет?»

Однако, взвесив «за» и «против», она пришла к выводу, что не произошло ничего страшного: у нее ночевал мужчина. Что с того? Да, он… т. е. она… в общем, и были в интимной близости. Ну и что? В ее возрасте в той же самой близости ежедневно пребывают миллионы соотечественников и жителей зарубежных стран, и никто не видит в этом большой трагедии, а многим это очень нравится.