Библия т.1 кн.3 - Страница 27

Нужно очень тщательно проанализировать Иисуса. Он говорит: «Блаженны кроткие, ибо они наследуют царство Божье». С одной стороны, быть кроткими... но зачем быть кроткими? Какой мотив? Мотив дается в другой части высказывания: чтобы наследовать царство Божье - великая кротость! Иисус также говорит: «Если кто-то ударит тебя в одну щеку, - обороти к нему и другую». И эти утверждения выглядят так прекрасно, потому что вы были так сформированы, слушая их снова и снова, а ведь вы полностью забыли, что их нужно анализировать, понять психологически. Требуется великое исследование, исследование в глубину. Утверждения, подобные этому, нуждаются в исследовании.

Когда кто-то ударит вас в одну щеку, Иисус говорит: «Оборотите к нему и другую». Это выглядит так, как будто он учит вас ненасилию, учит вас любви, состраданию. Но то, чему он вас учит... он учит вас быть сверхчеловеком и низводить другого до положения недочеловека. Задумывались ли вы когда-нибудь над тем, что если кто-то ударил вас, а вы подставляете ему другую щеку, то, что вы делаете этому ударившему? Не говорите ли вы ему: «Посмотри, я праведник». Да, вы не говорите, но эта мысль все равно присутствует. Она звучит очень громко, хотя вы и не произносите: «Посмотрите на мою праведность, на мою смиренность, на мою кротость; вы ударили меня в одну щеку, я подставляю вам другую».

Когда Иисус преподавал это послание своим ученикам, один из них спросил его: «А если он ударит и в другую?» Иисус не подумал о возможности такого вопроса. Да, это возможно, ведь если вы сами предлагаете другую щеку, было бы такой неблагодарностью не принять предложение. И если удар по первой щеке доставил вам такое большое удовольствие, что вы приветствуете удар по второй, то этот удар может оказаться еще более сильным.

Поэтому тот человек спросил: «Тогда что же нам делать?» Иисус сказал: «Вы должны прощать семь раз». Человек сказал: «Хорошо». То, как он сказал «хорошо», ясно показывает, что этот человек знает, что семь раз он может допустить, но если будет восьмой, тогда всего лишь одним ударом... «Я покажу ему: то, что он не смог сделать за семь раз, я смогу сделать за один». Посмотрев на этого человека, видя, как он сказал «хорошо», Иисус говорит: «Нет! Семьдесят семь раз». Но и семьдесят семь раз когда-нибудь кончатся.

Иисус не пытается разрешить проблему, он просто откладывает ее. Сначала он отложил ее на два раза, потом на семь раз. Теперь, видя этого человека и то, что нет никакой разницы... после семи раз он будет делать точно то же, что делал бы после двух раз, после первого раза. Но он снова откладывает, тянет, теперь на семьдесят семь раз. Но я говорю, что и семьдесят семь раз кончатся, тогда... ваше смирение тоже кончится? Тогда что вы будете делать?

Нет, это неправильный путь. Вы не смиренны. Напротив, вы унижаете другого человека. Иисус сказал вам подставить ему другую щеку. Глубоко внутри он говорит: «Унизьте его». Может быть, он сам не осознает, что говорит. Может быть, он думает, что дает вам великое учение. Я не сомневаюсь в его искренности, но вопрос совсем не в его искренности. Вопрос в самом его утверждении, в принципе. Какая основная психология заключена в нем? Кто-то ударяет вас, и вы подставляете ему другую щеку; вы низводите его до положения недочеловека, и глубоко внутри исполняется ваше эго - вы так благочестивы.

Но эго, исполненное благочестия, гораздо более опасно, чем эго, исполненное чего-то плохого, мерзкого, поскольку от мерзкого эго можно избавиться, но невозможно избавиться от благочестивого эго. Благочестивое эго - это сокровище, которое должно быть сбережено, сохранено: тот человек сделал вас праведником. Это именно то, что делал сам Иисус, когда был на кресте. Даже на кресте он унижает людей. Он просит Бога: «Прости этих людей, ибо они не ведают, что творят». Как будто он ведает!

На самом деле эти люди прекрасно знают, что творят. Они знают, что они распинают его за то, что он провозгласил себя мессией, а в священных книгах сказано, что мессия будет распят и случится чудо. Он будет воскрешен Богом - и это будет единственным доказательством, что он истинный мессия, иначе он мессия ложный.

Они прекрасно знали, что делали. Но даже на кресте... благочестивое эго все еще берет последнее слово: «Бог, отец, прости этих людей. Они не ведают, что творят». Только он знает, а никто другой не знает. И что же он знает? Всего несколько мгновений назад он сам спрашивал у Бога: «Не покинул ли ты меня?» То было сомнение. Он был шокирован тем, что чудо не происходило, что ничего не происходило, что небо было абсолютно тихим. Нет ответа... в его уме должны подняться все виды сомнения.

На кресте думаешь о себе, а ведь он объявлял себя... и сам верил в это. Я никогда не сомневался в его искренности. Он не дурачил, не обманывал. Он не был мошенником. Он был чистосердечным душевно больным человеком. Он верил, что является мессией, пришедшим спасти все человечество. И он сам пошел на распятие - весьма вероятно существование некоторого странного заговора.

Только Гурджиев говорил об этом, он был первым, кто заговорил об этом. Христиане, конечно, об этом не говорят. А евреев распятие никогда не волновало; они даже никогда не упоминают о том, что этот сын плотника был распят. Они просто проигнорировали его - какой-то сумасшедший парень. В их исторических книгах, в их религиозных книгах нигде не упоминается распятие, о нем говорится только в христианских книгах, в Новом Завете, который был написан триста лет спустя после распятия Иисуса, так называемого распятия.

У Гурджиева было несколько очень значительных идей. Я могу назвать их только идеями, поскольку их подлинность не может быть установлена по каким-то другим источникам; но Гурджиев - человек проницательного ума. Одна идея заключалась в том, что предание об Иисусе не является историческим. Это драма, театральное представление, которое из года в год разыгрывалось в старые времена, точно так же, как в Индии из года в год, на протяжении пяти тысяч лет разыгрывается предание о Раме. Даже сегодня в каждой деревне, в каждом городке и в каждом большом городе, даже в самой маленькой деревушке есть своя собственная группа актеров, разыгрывающих предание о Раме, Рамлилу. Это предание разыгрывается каждый год в одно и то же время. Никогда, вероятно, не было такого человека, как Рама. Это только предание, но оно разыгрывается непрерывно на протяжении пяти тысяч лет, и тем самым как бы приобрело историчность.