Библия Раджниша. Том 3. Книга 2 - Страница 104

Наполеон потерпел поражение всего лишь один раз - вся его жизнь была жизнью победителя. Только один раз он был побежден английским генералом, который знал о его слабости. Генерал пришел, держа перед собой семьдесят кошек; увидев семьдесят кошек, Наполеон стал сильно нервничать, он забыл все о том, что делать и чего не делать. Это была победа не генерала, а победа кошек.

Как можно умудриться дать равные возможности всем? Ведь если даже такой маленький инцидент может оказаться настолько фатальным... Наполеон был храбрым борцом перед кем угодно, но превращался в ничто перед кошкой. Английский генерал совсем не рассчитывал на это, но он одержал победу, воспользовавшись небольшим психологическим трюком, зная о слабости Наполеона, что когда он видит кошку, он не может думать, он просто каменеет. Когда Наполеон находился в таком нервном состоянии, вся его армия конечно была в растерянности; они потеряли человека, который был их жизнью, их светом, их путеводной звездой.

Как же можно умудриться дать равные возможности всем детям на земле? Это совершенно невозможно. Поэтому не пытайтесь доводить идею коммунизма до ее логического конца - тогда она становится абсурдной.

Да, это моя интерпретация - и она заключается в том, что все должны иметь возможности получить образование, возможности добыть пищу, возможности добыть одежды, возможности делать все, что человеку хочется делать. Здесь не должно быть дискриминации: эти возможности должны быть даны каждому по его таланту и по его потенциальным возможностям.

Но в коммунизме этого не происходит. Во имя равных возможностей всех заставляют оставаться на самом низком уровне, потому что только там вы можете держать людей в равном состоянии. Если вы хотите, чтобы они были равны тем, кто находится на более высоком уровне, тогда вам нужно больше богатств, больше благосостояния, а этого нет.

За шестьдесят лет, которые прошли после русской революции, русские не смогли создать никакого благосостояния, чтобы сделать Россию богатой. Равные возможности есть, но что делать с этими равными возможностями? Вам нужны люди, которые могут использовать эти возможности; но им не нужны одинаковые возможности, им нужны разные возможности, одинаково разные возможности.

Я против коммунизма, потому что это лишь отрицательная философия. Я за коммуна-изм.

Это слово совершенно правильное - коммуна-изм.

Коммуна относится с уважением к уникальности каждой отдельной личности, относится с уважением к таланту каждой отдельной личности, она пытается помочь человеку вырастить этот талант, пытается помочь ему дорасти до его потенциала.

Я хочу, чтобы коммуны были во всем мире, так чтобы нации могли постепенно исчезнуть, а вместо них были бы только коммуны: живые маленькие объединения людей, радостно помогающие каждому человеку становится самим собой.

Маркс предлагает диктатуру пролетариата, диктатуру бедноты. Это глупо. Они бедны, а если они возьмут власть, они всех сделают бедными. А что еще они могут сделать?

Я предлагаю диктатуру просветленных. До сих пор этого еще никто не предлагал. Иногда из глубин моего сумасшедшего сознания... Эту идею я вынашивал всю свою жизнь - диктатура просветленных, потому что если это диктатура просветленных, то тогда это не диктатура. Здесь противоречие в терминах. Просветленный человек не может быть диктатором как Иосиф Сталин или Адольф Гитлер.

Да, просветленный человек может диктовать вам, но из любви, не из-за власти - у него нет власти - из его предвидения, потому что у него есть глаза, чтобы видеть и чувствовать потенциальные возможности людей.

Его указания можно считать предложениями, советами, направляющими указаниями.

Только при диктатуре просветленных появляется возможность, реальность истинной демократии и подлинного расцвета коммуна-изма.

Равенство путем распределения богатств, а не бедности; уничтожение бедности до самых корней и поднятие всех до уровня богатых.

Мой коммуна-изм - это более высокая стадия капитализма. Коммунизм Маркса против капитализма.

Мой коммуна-изм способен впитать в себя капитализм, используя его как средство, как точку опоры.