Библия Раджниша. Том 1. Книга 2 - Страница 22

И помощь пришла от Бога. Лидбитер, человек, который был одним из лидеров теософов и о котором думали, что он способен узнавать будущее... Но это оказалось совершенно не так, потому что все пятеро, которых он выбрал, так или иначе, потерпели поражение. Он каждый день видел этих мальчиков и понял, что они могут быть потенциальными жертвами. Он предложил их Анни Безант, которая была президентом мирового теософского движения.

Это было очень похоже на Иоанна Крестителя, который говорил: «Я пришел лишь для того, чтобы подготовить почву для мессии, который придет. Не мое дело передать вам послание. Мое дело подготовить почву для того, чтобы, когда придет мессия, вы смогли узнать его, и понять его, и следовать за ним». И когда Иисус пришел, Иоанн перекрестил его и сказал его людям: «Теперь мессия пришел. Мое дело окончено, теперь он примет его на себя, а я удаляюсь в пустыню». Он, конечно, не смог отправиться в пустыню - он был схвачен римлянами и обезглавлен; брошен в темницу и обезглавлен, поскольку был самым страстным человеком. Его слова всегда были полны огня. Он был в полном смысле слова пророком и к тому же революционером.

Теософы говорили: «Наша функция - подготовить почву. Вскоре придет мессия, Майтрея, друг всех, воплощение Гаутамы Будды, учитель мира, и он преобразует весь мир». Та же самая идея: спасение, избавление, преобразование всего мира; его приход просто необходим. Он уже в пути.

Они не объявили мессией никого, потому что они сами не были уверены, что получится из этих шестерых. Один умер. Если бы они объявили его; а он был гораздо более разумным, чем Дж.Кришнамурти... Если бы им нужно было выбирать из этих двоих, они выбрали бы Нитьянанду, но он вовремя умер, до того, как они смогли заставить его стать учителем мира. Другой, Радж Гопал, еще один индиец, оказался посредственностью. Они сами увидели, что его нельзя объявлять учителем мира. Самое больше, он мог быть помощником учителя мира, но не самим учителем мира.

Немецкий парень, видя, что они все больше и больше склоняются на сторону Кришнамурти... Кришнамурти после Нитьянанды был, конечно, первым кандидатом. Немецкий парень, видя, что они склоняются к выбору Кришнамурти, немедленно откололся от группы и объявил в Германии новое движение - антропософию. Теософия означает... тео означает Бог, софия означает мудрость. Антропософия означает... антропо означает человек, софия означает мудрость. Он сказал: «Бог и все разговоры о Боге абсурдны, бессмысленны. Мы должны думать о человеке, мы должны открывать мудрость, спрятанную в человеке». Таким образом, немецкое теософское движение превратилось в антропософское.

Лидбитер, о котором думали, что он знает будущее, прежде всего не знал, что Нитьянанда умрет и не стоит зря терять на него время, - а они потратили на него двадцать лет, - не знал, что этот немецкий парень расколет движение, что не стоит тратить зря время, поскольку Радж Гопал окажется посредственностью... Цейлонца забрали обратно его родители.

Даже отец Кришнамурти пытался взять его обратно, и это дело слушалось в высшем суде Мадраса. Поскольку, когда отец услышал, что происходит там, - один мальчик убит... Он отдал своих мальчиков, думая, что они получат хорошее образование, станут кем-то; сам он ничего не мог сделать для них. Теперь один мальчик убит; другой еще там, они убьют и его; это странные люди, что творится у них, не известно никому постороннему...

Кришнамурти было запрещено даже встречаться с отцом, поскольку учитель мира должен быть выше всех привязанностей; у него нет отца, нет матери. Точно так же ведет себя Иисус по отношению к своей матери. Мать приходит повидаться с ним, услышав, что он проповедует в городе и там собралась толпа. Кто-то из толпы говорит: «Иисус, вон стоит твоя мать, она хочет повидаться с тобой». Как неприятно выглядит то, что говорит Иисус: «Скажите этой женщине, что у меня нет матери. У меня только отец - тот, что на небесах».

Тому же они учили и Кришнамурти. В конце концов, отцу не оставалось ничего другого, как пойти в суд и сказать: «Мой сын должен быть возвращен». Но в Индии тогда правили британцы - кто стал бы слушать бедного индийского клерка? А Анни Безант была очень влиятельной женщиной - влиятельной в Англии, влиятельной в Индии, влиятельной во всем мире. Джордж Бернард Шоу хотел жениться на ней. Она отказала; он был ниже ее. Она была президентом Индийского национального Конгресса. Хотя по национальности она была англичанкой, ее так уважали в Индии, что избрали президентом Индийского национального Конгресса, несмотря на то, что Индийский национальный Конгресс боролся против Британии. И она же была президентом мирового теософского движения.

Поэтому, естественно, ему было очень трудно. Дело все длилось и длилось, переходило из одного суда в другой, из высшего суда в верховный. Из верховного суда Анни Безант взяла дело в тайный совет, находившийся в Лондоне. Это было очень ловким шагом. После верховного суда в Индии это была последняя надежда.

Тайный совет находился в Англии; она взяла дело туда, и, поскольку теперь дело должно было слушаться в Англии, она забрала туда и Кришнамурти. Раз он находился вне Индии, индийские законы были неприменимы к нему. И еще у него был британский паспорт, тот самый, который дала ему Анни Безант. Анни Безант сделала его британским гражданином, поэтому законы Индии не распространялись на него.

Кришнамурти собирались объявить учителем мира. Были сделаны большие приготовления. В 1925 году в Голландии была созвана всемирная конференция всех теософов. На это великое событие собрались шесть тысяч представителей со всех стран мира. Кришнамурти собирался объявить себя учителем мира, и немедленно должно было начаться великое преобразование мира.

Но Кришнамурти так устал от этих теософов. Они были отвратительны ему настолько, насколько это только возможно. И то, что они задумали, не было его желанием - оно было навязано ему насильно. От его имени другими писались книги, а он должен был подписываться под ними; он должен был быть объявлен учителем мира, поэтому предварительно ему нужно было проявить некоторую мудрость. Так что есть книга «У ног Учителя», про которую Кришнамурти не помнит, что он когда-либо писал ее, а между тем, это одна из лучших книг, произведенных теософией. Это редкая книга, шедевр; это, должно быть, работа Лидбитера, поскольку он был искусным писателем, искусным оратором, или, может быть, это результат объединенного труда многих людей.

Эта книга сама по себе имеет огромную ценность. Кто ее написал, не имеет значения. Но Кришнамурти даже не помнит. Он говорит, что... три часа сна - и целыми днями он падал от желания спать... они распевали мантры и читали тибетские и китайские священные тексты, объясняли ему их смысл, а его тут как бы и не было вовсе... Он пребывал почти в состоянии зомби. Они получали его подпись везде, где им было нужно.

Он хорошо отомстил им. В первый день конференции он встал и объявил: «Я вовсе не учитель мира, и я распускаю организацию, созданную для меня». Специально для учителя мира была создана особая организация «Звезда Востока», ветвь теософского движения. Она должна была иметь учреждения по всему миру, секретарей, фонды, земли — все, в чем нуждался Кришнамурти, как учитель мира. Ему жертвовались замки, дворцы - и всю эту ветвь из тысяч человек он распустил. Он вернул все замки и все дворцы их владельцам и сказал: «Я покончил с этим». Лидбитер снова потерпел провал.

И почему Кришнамурти так ожесточился против идеи учителя мира? Эти теософы формировали его. То была непрерывная пытка. И вот в первый раз он смог свободно заговорить перед мировой аудиторией; теперь они ничего не сделают ему. Анни Безант разрыдалась. Но что теперь можно было сделать? А ведь он до последнего мгновения говорил: «Да, да» , - а в последний момент повернулся на сто восемьдесят градусов и сказал: «Нет, я ничей не учитель».

Теософы, должно быть, по-настоящему мучили его - для его же собственного блага. На нем все еще есть шрамы, они не излечиваются. Кришнамурти все еще не излечен. Он все еще гневается на тех людей, уже давно умерших. Ни одного из них уже нет в живых. Но он все еще несет в себе следы тех лет, что провел с ними... с девяти до двадцати пяти лет, это было слишком много, ведь они пытались впихнуть в него всю мудрость мира. Мудрость таким путем не приходит. Они впихивали в него, заставляли его, старались, чтобы он все запомнил, и он делал все, что они ему говорили, ведь он был в их руках. Все это вместе привело к бунту - шрамы были так глубоки, так глубоки были раны.