Безупречная жена - Страница 11

Вместо этого ее чувства переросли… Во что?

Внезапно ее пронзила дрожь – Антония тут же попыталась ее подавить. Ничего не получалось, и Антония снова запаниковала.

Филипп, по-прежнему одной рукой обнимавший девушку, почувствовал ее предательскую реакцию. Барон лениво ее изучал, не упуская своим острым проницательным взглядом ни одной мелочи. Ее же внимание было теперь полностью приковано к вожжам.

– Я все думаю о Джеффри.

– В самом деле?

– Принимая во внимание его возраст, полагаю, не стоит откладывать его отъезд в Оксфорд. Однако он совсем не видел мир, ему не помешает провести несколько недель в Лондоне. Не сомневаюсь, что это поможет ему занять более прочную позицию в светском обществе.

Не отрывая взгляда от дороги, Антония нахмурилась. Рассеянно взяв следующий поворот, она ответила:

– Что касается меня, я полностью согласна. – Она насупилась и мимолетно взглянула на Филиппа. – Но не уверена, что ему самому понравится эта идея. Джеффри просто невозможно оторвать от чтения. Ну как объяснить ему, что потраченное впустую время очень дорого обойдется ему в будущем?

Губы Филиппа скривились в насмешке.

– Не забивайте этим себе голову – предоставьте это дело мне.

Антония бросила на него быстрый взгляд, не вполне уверенная, стоит ли поддержать его затею.

Филипп притворился, что ничего не заметил.

– Что касается учебы, я уверен, что он с легкостью нагонит все, что пропустил, за несколько недель, – с его-то способностями! Где именно он будет учиться?

В Тринити.

– Я знаком с главой колледжа. – Филипп самодовольно улыбнулся. – Если хотите, я напишу ему и попрошу разрешения для Джеффри остаться в Лондоне до конца малого сезона.

Антония притормозила лошадей, повернулась к барону и изучающе на него посмотрела:

– Вы знакомы с главой колледжа?

Филипп высокомерно приподнял бровь.

– Ваша семья не единственная обладает полезными связями!

Антония прищурила глаза:

– Вы там учились?

Филипп кивнул, сохраняя невозмутимый вид, пока она колебалась.

В конце концов она пришла к выводу, что нет другого выхода, кроме как прямо задать мучивший ее вопрос. Антония глубоко вздохнула и решилась:

– Как думаете, что именно ответит глава колледжа на вашу просьбу?

Филипп непонимающе посмотрел на девушку:

– Что вы имеете в виду, моя дорогая?

Она послала ему возмущенный взгляд и повернулась к лошадям.

– Вы должны понимать, что подобную просьбу от кого-либо с такой репутацией, как у вас, могут расценить весьма неоднозначно.

Искренний глубокий смех Филиппа заставил ее стиснуть зубы.

– Браво, дорогая! – выдавил он наконец. – Я и сам не смог бы сформулировать лучше.

Антония пристально посмотрела на него, щелкнула поводьями и пустила лошадей рысью.

Филипп посерьезнел:

– Будьте уверены, мое положение в обществе позволит главе колледжа удовлетворить практически любую просьбу с моей стороны.

Антония окинула его подозрительным взглядом; Филипп от возмущения сузил глаза.

– Смею заметить вам, моя дорогая, что еще не был замечен в попытках совратить юнцов!

У нее достало приличия покраснеть при этой фразе.

– Хорошо, – кивнула Антония, не спуская глаз с ведущей лошади. – Я расскажу Джеффри о вашем предложении.

– Нет, предоставьте это мне. Он скорее согласится, если эту идею озвучу я.

Антония слишком хорошо знала своего брата, чтобы не спорить. С высоко поднятой головой она повернула лошадей по направлению к дому, полная решимости игнорировать внутреннюю дрожь, вызванную близостью Филиппа.

Изучая ее профиль, Филипп не проронил больше ни слова, пока она не остановила лошадей у крыльца особняка. Спустившись на землю, он неторопливо обошел вокруг экипажа и встал с ее стороны, встретив на себе ее настороженный, слегка подозрительный взгляд.

– Вы заслуживаете похвалы, моя дорогая. Правда, слишком сильно пока сжимаете вожжи, но это умение придет с практикой.

Прежде чем Антония смогла ответить, Филипп неожиданно забрал поводья из ее рук и передал их груму. Антония невольно отвлеклась на это движение и пропустила момент, когда барон сомкнул руки вокруг ее талии, приподнял ее, словно пушинку, и опустил на землю.

– Вам будет приятно узнать, – бойко заявил тот, держа девушку прямо перед собой и вглядываясь в ее широко раскрытые глаза, – что я полностью удовлетворен вашим умением править лошадьми.

Антония могла только беспомощно смотреть на него, не в силах вымолвить ни слова, пока он держит ее в объятиях. Тот с большой неохотой выпустил ее.

– Вы… – Антония моргнула. Это была слабая попытка не только проверить свой голос, но и вызвать в себе возмущение, которое, по идее, она должна была сейчас испытывать. Задыхаясь, она продолжила: – Вы хотите сказать, что это была проверка?

Филипп снисходительно улыбнулся:

– Моя дорогая, я прекрасно осведомлен о ваших талантах, но мне показалось вполне разумным самому в них убедиться. Теперь я полностью уверен, что из вас получится отличная ученица.

Антония снова моргнула; ей страстно захотелось найти хоть что-то в его фразе, к чему можно прицепиться и выразить наконец свое возмущение. В конце концов она выпрямилась и вызывающе смерила его взглядом:

– Означает ли это, милорд, что на завтрашнем занятии вы позволите мне увеличить скорость?

На его губах заиграла едва уловимая улыбка, от которой у нее задрожали колени.

– Я бы все-таки не советовал пока прибегать к хлысту, моя дорогая.

– Кажется, эти двое отлично провели время на прогулке! – На втором этаже Генриетта отвернулась от окна, через которое неотрывно наблюдала за пасынком и племянницей, пока те не исчезли в холле под ее комнатой.

– Вполне возможно. – Трент невозмутимо продолжала складывать белье в стопку на кровати. – Но на вашем месте я бы поостереглась делать поспешные выводы. Это всего лишь совместная прогулка в деревне.

– Пф! – Жестом Генриетта отмахнулась от этого довода. – Рутвен очень редко катает леди в своем фаэтоне – и тем более позволяет им браться за вожжи. Без сомнения, это что-то да значит!

Трент протестующе засопела.

– Это означает, – продолжала Генриетта, – что наш план работает. Нужно только присмотреть, чтобы они проводили как можно больше времени друг с другом… И чтобы их никто не отвлекал.

– Будете поощрять их оставаться наедине? – нерешительно спросила Трент.

Генриетта фыркнула:

– В конце концов, Антонии двадцать четыре года, она уже не зеленая девица. Да и Рутвен, несмотря на его репутацию, никогда еще не соблазнял невинных девушек.

Трент пожала плечами, больше не рискуя возражать своей хозяйке.

Генриетта нахмурилась и задумчиво поправила шали.

– Я абсолютно убеждена, что в этом случае не обязательно строго следовать светским правилам поведения. Рутвен не станет соблазнять девушку, находящуюся под его собственной крышей – и под моей опекой. Нам нужно направить все усилия на то, чтобы они каждый день проводили хоть немного времени вместе. Я верю в то, что они идеально друг другу подходят. Трент, если Рутвену вообще суждено понять, какое сокровище наша Антония, то моя главная задача – сделать так, чтобы она всегда была поблизости.

Прошло три дня.

Антония поднялась по лестнице и вошла в свою спальню. Все утро она занималась приготовлениями к празднику, который должен был состояться через два дня. Сейчас был полдень, и Генриетта прилегла отдохнуть. Как обычно, Антония хотела пойти в сад; но совсем недавно у нее появилась привычка проверять у зеркала, все ли в порядке с ее внешним видом. Она направилась к туалетному столику, рассеянно улыбнувшись Нелл, которая со стопкой белья для штопанья сидела у окна.

– Не напрягай глаза. Уверена, какая-нибудь из служанок помладше помогла бы с починкой одежды.

– Да уж, они помогли бы. Только вот не нравятся мне их стежки – лучше уж я сама.