Безумная полночь - Страница 11

– Переговоры ни к чему не привели. Бомонт Тилсон предлагал кооперативу триста долларов за то, чтобы мы перестали пользоваться дорогой, он не хотел вступать ни в какие переговоры, даже когда юрист уговаривал его. – Поколебавшись, Рейчел добавила: – Он даже не старался быть вежливым.

– Бо – сорвиголова, – ответил Тил. – Если он не может заполучить то, что хочет, он прибегает к своей известной магии. Он предлагал вам деньги? Очевидно, он очень изменился, миссис Рейчел. В прежнее время он назначил бы вам свидание, дав при этом понять, что оказывает огромное одолжение.

Наступило неловкое молчание. Потом Рейчел, осторожно подбирая слова, сказала:

– Тил, я и в самом деле считаю, что у кооператива будет много сложностей с Тилсоном. Мистер Скривен рассказал мне о его, так сказать, военном опыте.

К ее удивлению, Тил рассмеялся:

– Ох, миссис Рейчел, все эти истории о ветеранах войны давно отошли в прошлое. Кроме того, к большинству вернувшихся из Вьетнама это все не имеет никакого отношения. Просто выигрышный материал для фильмов. Не говоря уже о том, что Бо задолго до Вьетнама не укладывался ни в какие Рамки. Я ведь рассказывал почему. У него было отнято детство. Говорю же вам, готовый сюжет для фильма.

Слова Тила вовсе не показались Рейчел забавными.

– Надеюсь, мы не ухудшили ситуацию. Он… считаю его склонным к насилию, неуравновешенным человеком. – Не совсем уверенным голосом она продолжила: – Что меня действительно беспокоит, это то, что нам необходимо воспользоваться дорогой на следующей неделе. Мистер Скривен сказал что он попробует добиться этого для нас и постарается вскоре переговорить с Бомонтом Тилсоном. Он настаивал на том, что займется этим сам.

– Это хороший ход. На мистера Скривена можно положиться, – заверил ее Тил. – Прямой, как стрела, настоящий джентльмен-южанин, твердое рукопожатие, слово чести и все такое прочее. На самом деле Скривен когда-то встречался с матерью Бо, миссис Клариссой, в старое доброе время. Я говорю это, что бы вы поняли наши южные отношения в маленьком южном городке. Вам ведь рассказывали о своеобразии местечек вроде нашего, когда вы брались за эту работу, миссис Рейчел? Здесь всегда существует что-то, чего вы не знаете, но что вам становится известно совершенно случайно, причем когда вы этого хотите меньше всего.

Тил говорил в своей обычной насмешливой манере, и Рейчел не совсем понимала, что он имеет в виду. Прислонившись к стене, прижав трубку к уху, она тихо сказала:

– Не понимаю. Что значит «становится известно, когда этого хочешь меньше всего»?

– Извините, сейчас будет звонок на урок. Мне пора бежать. Я имею в виду, что Пембрук Скривен из кожи вон вылезет, стараясь сделать что-то для Бо Тилсона, – он относится к нему как к сыну, потому что Бо и Скривен-младший были неразлучны здесь и вместе отправились во Вьетнам. Только Поук не вернулся. Теперь Бо в какой-то мере заменяет Скривену погибшего сына. Алло, вы слушаете? На это можно посмотреть иначе: ведь Поук мог вернуться, а Бо погибнуть, если бы обстоятельства сложились по-другому. Только разве можно, будучи джентльменом-южанином и одним из самых уважаемых граждан, живя в том же городе, что и Бо, и часто встречаясь с ним, проявлять что-либо иное, чем справедливость и прошение и даже любовь? Поразмыслите над этим, потому что теперь мне уже действительно пора бежать.

И Рейчел принялась размышлять. Сидя за письменным столом над документами кооператива, она глубоко задумалась над словами Тила о Бо Тилсоне и Поуке Скривене. Владелец Тихой Пристани и сын юриста поехали во Вьетнам вместе. Бомонт Тилсон вернулся, а Скривен-младший – нет. Считает ли Тил, что Бо Тилсон несет ответственность за смерть друга? А отец погибшего простил его?

Если это так, какая тяжесть вины лежит на том, кто остался в живых. «А может быть, и не лежит», – подумала она, представив себе дрейтонвиллского нарушителя спокойствия. Она поставила локоть на гроссбух, в который только что вписывала подлежащие оплате счета, и принялась постукивать карандашом по зубам, вдумываясь в странную историю. До сих пор ей не приходилось видеть проявлений симпатии к Бо Тилсону, и у нее было тяжелое предчувствие, что все случившееся до сих пор – лишь верхушка пресловутого айсберга. Какое невезение для кооператива, что им придется иметь дело с этим странным человеком.

Однако невозможно было не думать о том, что чувствует Бо Тилсон, живя в том же городе, что и отец его лучшего друга, к гибели которого он, возможно, был причастен. При этом отец так великодушно простил его и фактически относится к нему по-отечески. «Это либо чудо благородства, – недоброжелательно подумала Рейчел, – либо за всем этим кроется какая-то тайна».

Рейчел прикрыла глаза. Ощущение сильных рук Бо Тилсона, взгляда удивительных глаз, похожих на глаза ягуара, вернулось к ней… ощущение его губ, горячих и жадных, на своих губах ошеломило ее. Отчасти ее шок был вызван тем, что она никогда не представляла себе, что ее будет обнимать и целовать столь невероятно красивый мужчина. Словно воскресли ее девичьи мечты.

Она отложила карандаш, подумав о том, что реагировала в точности, как ожидал Бо Тилсон. «Известная магия» Дьявола Бо, как цинично называет это Тил Коффи.

Рейчел отложила гроссбух и пошла на кухню приготовить чай. Небо плотно затянули тучи, шел косой дождь, дул ветер. В маленьком домике Рейчел было сыро, погода больше походила на февральскую оттепель в Пенсильвании, чем на весну в южных краях. У Рейчел не было сил разжечь камин, хотя дрова уже лежали в нем. Она взяла с кровати вязаный шерстяной платок, вытащила привезенные с собой книги, свернулась на диване в гостиной и принялась читать.

Готовясь к этой работе, Рейчел прочитала довольно много книг о Южном побережье, а кое-какие из них прихватила с собой: том об особняках Чарлстона и Саванны, альбом с фотографиями садов Мидлтауна и Магнолии, туристический справочник, где были перечислены наиболее интересные достопримечательности края, и забавную небольшую книжку под названием «Диалект гулла на территории Джорджии и побережье Южной Каролины», написанную в 1930 году филологом прославленного Чикагского университета. Она купила эту книжку в букинистическом магазине и считала ее весьма полезной для понимания языка, которым пользовался дядюшка Уэсли Фалигант и другие пожилые фермеры-негры.

Рейчел сочла, что лучше всего целиком погрузиться в эту книжку и перестать думать о том, что произошло в это утро между ней и Бомонтом Тилсоном.

Книга о диалекте гулла и в самом деле увлекла Рейчел. Она вздрогнула, когда телефон зазвонил вновь.

– Самое подходящее время в дождь сидеть за бумагами, – сказал Джим Клакстон, на местный лад растягивая слова. – Думаю, вы занимаетесь тем же самым. Как дела? Как прошла ваша встреча с Тилсоном и юристом?

Рейчел чуть не застонала. Она не привыкла жить в маленьком городке. Казалось, весь округ Де-Ренн интересуется ее встречей с Бомонтом Тилсоном. Как можно более кратко она рассказала Клакстону то же, что и Тилу Коффи. Последовала пауза, затем Джим Клакстон мимоходом поинтересовался, не хотела бы она вечером пойти в кино. Улыбка Рейчел погасла.

– Обычно здесь все так и поступают, когда идет дождь, – сказал он, неназойливо пытаясь уговорить ее. – В непогоду ничего другого нельзя делать в местах, где живут фермеры, поэтому можно развлекаться. Как насчет нового фильма с Джоном Траволтой? Его показывают в торговых рядах.

Рейчел не знала, что ответить. Джим Клакстон, несомненно, был привлекателен и легок в общении; она не знала, почему его приглашение встревожило ее. Тогда она быстро сказала себе, что, если люди узнают, что она встречается с чиновником сельхозде-партамента, это, несомненно, осложнит положение. Хотя ей хотелось выйти из дома, оказаться вне этой Убогой кухни, не видеть в окно проносящихся туч. Мысль о том, чтобы посмотреть фильм в одном из кинотеатров в новых торговых рядах, была очень Привлекательной – после проведенных в Дрейтонвилле недель.