Безумие 2. Выдумка (ЛП) - Страница 10
Глава 16
Шаги гробовщика, который оказывается слегка грузной женщиной. Мраморный пол скрипит под ее дешевой спортивной обувью. Или мне хочется в это верить. Трудно сказать наверняка. Шаги тяжелые. Очень медленные. Уставшие. Я стараюсь дышать медленней, поскольку мне не хватает воздуха внутри мешка. Скоро все должно закончиться. Мне нужно, чтобы она просто выкатила мой стол из этой комнаты. Она, должно быть, ищет мой идентификатор или что-то, чтобы распознать мое тело. Гробовщица останавливается через пару столов от меня. Затем, она снова передвигается. Я слышу, как она постукивает чем-то, предполагаю, что это медицинская карта. Ее дыхание затруднено, словно дрожащая газовая труба, которая вот-вот взорвется. Я снова пытаюсь чем-то отвлечь свой ум, чтобы успокоиться. Сначала - это Джек. О, Джек, вместе со своей абсурдностью, глупостями и милыми ямочками. Но затем, образ Джека тает из-за звуков музыки снаружи моего мешка. Гробовщица, скорее всего пользуется А й Падом с маленькими динамиками. Песня мне хорошо знакома: "Не бойся Смерти" Blue Öyster Cult. Интересно. Это займет какое-то время. Не думаю, что она спешит. Все, что я могу сделать - это ждать, пока она подберет меня. Словно в замедленной съемке, гробовщица прикуривает сигарету. Я не виню ее. Время, должно быть, самая бесполезная вещь для женщины, которая коротает свои деньки среди покойников. Она затягивается сигаретой, а затем, кашляя, выдыхает. Дым просачивается сквозь мешок в мои ноздри. Мне удается не чихнуть. Обычно покойники не чихают, воображаю я слова Пиллара. Зато я знаю, женщина рядом. Я слышу, как она снова подбирает документы, и медленно направляется ко мне. Она начинает напевать песенку: - Не бойся смерти....ла-ла-ла-ла-ла-ла. Мне хочется отбивать ногой такт, но я сдерживаюсь. Мне любопытно, она слушает одну и ту же песню каждый день. Любимое увлечение Пиллара - безумие, а эту женщину окружает смерть. Быть может, она уже привыкла ко всему этому. Это бы объяснило ее легкость и непринужденную манеру поведения. Я бы даже не удивилась, если бы она заказала пиццу. Два кусочка с отрубленными головами сверху и немного майонеза, пожалуйста. Буду премного благодарна, если мне перепадет еще и М яу - Маффин. - Алиса Уандер, - бормочет женщина, постукивая карточкой. - Где ж ты? - Она тяжело топает ногами, а затем затягивается сигаретой. Я представляю ее себе в белом халате, слишком узкий для ее размера. Толстая, почти квадратная; рыжие кудри кустистых густых волос, из которых торчит карандаш. Толстые, круглые и одряблевшие щеки. Ожидание меня убивает. Я уже готова открыть молнию и закричать на нее: Вот она я. Просто забери уже меня отсюда! - Так вот ты где. - Она стоит очень близко, воняя сигаретами, фаст-фудом и чем-то таким, чего я даже не могу определить.- Кто-то по ошибке запихнул тебя сюда. Она убивает скуку, озвучивая все свои действия вслух. Мне это знакомо, потому что я сама привыкла делать то же самое у себя в камере. - Твоей жалкой заднице здесь не место, юная леди. Эта игра вслепую больше не приносит веселья. Я осознаю, что скорее всего никогда не узнаю, как выглядит гробовщица, после того, как она отправит мое тело шоферу автомобиля. Затем, она снова замолкает и кашляет. На этот раз, она кашляет по-настоящему сильно, словно ее тошнит. Я слышу, как сигарета со свистом падает куда-то. Что там происходит? Тяжелый удар дрожью отдается в моем металлическом столе. Колесики перекашивает набок. Женщина задыхается. На заднем фоне продолжает играть песня "Не бойся Смерти", но женщина прекращает насвистывать, а, может, даже и дышать. - Помогите! - выдавливает она, пока ее толстые руки, словно тяжелые рыбины, шлепают по моему мешку. Ну, и что мне делать? Помочь ей, да? И раскрыть себя? Что с ней происходит? К удивлению, женщина перестает задыхаться. - Проклятые сигареты, - бормочет она. Я слышу, как она поднимается. Ее голос стал еще злее, музыка на заднем плане обращает все произошедшее в шутку. Возникает долгое мгновение тишины, прерываемое лишь ее тяжелым дыханием. Ей нужно прекращать курить. И есть... что опять за запах? Ага, она пахнет какой-то выпечкой. Она решает поменять песню на А й Паде. Я отсюда выйду когда-нибудь или нет? Новая мелодия мне не знакома. Американская песня шестидесятых. На самом деле, веселая песенка. Забавная и необычная. - "Я - чокнутый " Лерой Пулинс, - объявляет гробовщица. Затем снова зажигает сигарету. - Обожаю эту песню! Что? Она снова курит? На этот раз, она делает долгую затяжку, словно предсмертный опыт не послужил ее легким впрок. Она снова направляется ко мне, постукивая картой. Ее поступь не такая уж и тяжелая. Мне интересно, как. Она делает еще одну затяжку и насвистывает в такт песне. Певец сам, похоже, чокнутый. Все, что он поет - это "Я -- чокнутый", несколько слов, потом снова "Я -- чокнутый". Затем она замолкает на ударе аккорда его гитары и произносит: - Бидли-ди-ба, бидли-ди-ба, бидли-ди-ри-па-дам. Нужно будет найти эту песню, если я когда-нибудь выберусь отсюда. Я слышу, как женщина останавливается и кружится на месте, словно она - Элвис Пресли под грибами. Я сдерживаю смех. Что произошло с этой гробовщицей? Может, я уже вернулась обратно в лчебницу Рэдлифф? Она приближается к моему мешку и шлепает по нему ладонью. - Вот она ты, Алиса Уандер, - произносит она. Я рисую ее с широкой улыбкой на лице, которая растягивает толстые щеки. - Пора отвезти тебя туда, где тебе самое место. Наконец-то! Я вздыхаю. Это длится вечность. От запаха выпечки в ее дыхании мне хочется есть. Нужно будет хорошенько подкрепиться по возвращении в лечебницу. К чему все эти упоминания еды сегодня? Мне плевать. Я просто хочу выбраться отсюда. Вместо того , чтобы выкатить меня отсюда, рука женщины тянется к замку на мешке. Быть может, она хочет взглянуть на мое лицо. Интересно, я для нее достаточно мертвой выгляжу? Задержи дыхание, Алиса. Молния медленно отрывает ей мое лицо, и запах выпечки устремляется прямо мне в ноздри. Возникает долгая пауза, за которой следует концовка чокнутой песенки. Тишина лишь удваивает дискомфорт. Я прикладываю массу усилий, чтобы не открыть глаза. Но я не знаю, сколько еще смогу задерживать дыхание. - Стоит сказать, весьма парадоксально, - произносит женщина с сатирическим оттенком в голосе. - Если продолжишь задерживать дыхание - умрешь. Если начнешь дышать, то ты - чокнутая. Разве не так, Алиса из Страны Чудес? Мои глаза раскрываются. Я вдыхаю столько воздуха, сколько мне под силу. Я в полнейшем шоке. Тихая дрожь пронизывает мои конечности, а безумие почти застилает мой взор. Что она только что сказала? Не смотря на то, что гробовщик выглядит в точности также, как я ее себе представляла, запах выпечки у нее изо рта говорит об обратном. Это запах М яу - Маффина.
Глава 17
Я парализована от ужаса. Все мои желания избавить мир от Чешира испаряются в его присутствии. Его улыбку, вылепленную на лице гробовщицы нельзя ни с чем спутать. Проклятье тому, кто видел эту улыбку слишком много раз, незабываемые впечатления гарантируют пожизненные кошмары. - Чего ты от меня хочешь? - Я выплевываю каждый слог на своем языке. Подобным способом я хотела замаскировать свой страх ,...может быть, кто-то курит кальян, как Пиллар, а я буду скрывать свои страхи. Пустяки. - Я тоже тебя люблю. - Чешир вспыхивает ослепительной улыбкой, а затем делает долгую затяжку сигаретой. Я ощущаю себя муравьем, разглядывая его снизу. Он похож на возвышающуюся махину кошмаров. Инстинктивно, я выскальзываю из мешка и спрыгиваю с другой стороны стола. Чешир не двигается. Он наблюдает, как я ударяюсь левой коленкой и чуть не вывихиваю лодыжку. Я бегу по направлению к дальней лампочке, той самой, до которой я так и не дошла. Оказывается, она ведет к двойным металлическим дверям, ведущим наружу. Я хромаю, падаю и снова поднимаюсь. Остаток пути, я прыгаю, словно кролик. Чешир стоит спокойно. Я знаю это из-за запаха маффина. Он позади меня, затягивается сигаретой гробовщицы, наслаждается зрелищем. Я такая трусиха, убегая подобным образом. Я тянусь к тяжелым дверным ручкам. Не думаю, что я пока готова для Чешира. - Если не знаешь куда идти, любая дорога отведет тебя туда, - издевается Чешир за моей спиной. Я останавливаюсь, как вкопанная. Не знаю почему. Воспоминание о Льюисе Кэрролле в Викторианской Англии вспыхивает перед глазами. Оно подобно электрошоку. Болезненное, но эффективное. Оно пробуждает меня и избавляет от паутины страха. Я отпускаю ручку и разворачиваюсь лицом к Чеширу. Это то, что я должна была сделать. Мне не следовало убегать. Я здесь для того, чтобы поймать его, а не сбегать от него. Не знаю, к чему был сон о Кэрролле, но я знаю, что не хочу в конечном итоге сожалеть как и он. Не хочу, чтобы через неделю я сказала нечто вроде " Я не смогла их спасти". - Оу. - Чешир облизывает пальцы. Кошачья привычка. Он стоит в проходе между двумя рядами трупов. Это очень забавно, но в зловещем смысле, наблюдать, как гробовщик искрится плохими намерениями. - Значит, в конце концов, ты можешь оказаться Настоящей Алисой. Я становлюсь спиной к двери, морщусь и качаю головой, недоумевая, почему он говорит это. - Настоящая Алиса не убежала бы от меня, - объясняет он. - Дверь все равно заперта. Но ты ведь не знала об этом, так? - Он позвякивает брелком в руках. - Кто-нибудь все еще может открыть дверь снаружи, но ведь никто не знает, что ты здесь, Алиса. - Откуда ты знаешь? - Признаться честно, я в шоке, что дверь заперта. Не знаю, может, он врет мне. Быть может, он обманывает, что увидеть, как я попытаюсь снова открыть ее. Я не двигаюсь, стиснув кулаки. - Всем плевать на тебя, Алиса. - Усмехается он. - Ты знаешь об этом. С этим я поспорить не могу. Кажется, только Джеку не все равно. Где же он, когда он мне так нужен? - Ты всегда была такой, - продолжает он. - Даже в книжках, ты была одинокой, быть может, чокнутой девчонкой, которая бродила по Стране Чудес.... да и то, может все это происходило лишь в твоем воображении. - Он смеется, фыркает и усмехается, чертовски смущая меня своими словами. - Ведь в книге у тебя никогда не было настоящего друга, помнишь? - Моя сестра ждала меня, когда я проснулась, - бормочу я, поникнув головой. Чешир бьет по больному месту в моей душе. Я не только чокнутая. Я еще и одинокая. Я понимаю это. Пора заканчивать с этим! - Твои сестры ненавидят тебя, Алиса. Они так сильно тебя ненавидят, что ни одна не потрудилась рассказать тебе детали того, как ты убила своих друзей. А твоя мать слишком слаба, чтобы защитить тебя. - Он наслаждается этим. - А твои друзья? - Он тушит сигарету тяжеленной ножищей и потирает подбородок. - Ах, да, ты же убила их. - Ты тоже одинок! - Я делаю шаг вперед. Это выбивает его из колеи. Этого он не ожидал. - Ты всегда был одинок, Чешир. Люди убили твоих родителей. Ты поклялся отомстить миру. Одинокий псих , которого никто не любит. - Лицо гробовщицы напрягается. Я нажимаю сильнее. - Даже в Стране Чудес всем на тебя плевать. Ты и твоя глупая ухмылочка; брошенный на кухне Герцогини, затем ты прячешься в лесу, появляешься и исчезаешь, пытаясь привлечь внимание к своему жалкому существованию своими цитатами о жизни. - Интересно. - Он делает шаг вперед, приглядываясь к моему лицу. - Расскажи больше. Это, правда, ты, Алиса? Я пожимаю плечами, затем поднимаю голову. - Почему это так важно, если я окажусь Настоящей Алисой? - О, это важно. Ты и понятия не имеешь. - Он по-прежнему не отводит глаз, делая еще один осторожный шаг вперед. - Меня озадачивает то, что ты ничего не помнишь. Любопытно почему. Что такого о тебе знает Пиллар, чего не знаю я? Кто ты такая, Алиса? Чешир приближается, ненависть всего мира сияет в его глазах.