Безрассудство - Страница 25
Ралф расстроенно вздохнул.
- Да нет. Просто все это чертовски действует мне на нервы.
- Я позвоню своему агенту и попрошу дать опровержение, - предложила Кейт.
Конечно, моральный ущерб уже был нанесен, но хоть что-то она еще могла сделать. В то же время она представила себе, как появляется на церемонии вместе с Ралфом, и это зрелище показалось ей поистине великолепным.
- А что, если бы это стало правдой? Ответный взгляд Ралфа был красноречивее любых слов.
- Знаю-знаю, - вздохнула Кейт, - ты скорее согласишься быть сваренным в кипятке. Я позвоню своему агенту.
- Это было бы лучше всего, - бросил он через плечо, выходя из кухни.
Она еще раз посмотрела на газету, которую держала в руках. Их фотографии удачно дополняли одна другую. Почему Ралф столь упорно отказывается появляться вместе с ней на публике? Ведь он должен был привыкнуть как к тому, что постоянно встречает в газетах свое имя, так и к повышенному вниманию людей к своей особе. Сейчас же страсть к уединению превратилась у Ралфа Хойта в навязчивую идею...
Агент сказал Кейт, что существует слишком мало шансов на то, что газета напечатает опровержение. Таким образом пропасть между нею и Ралфом стала шире, чем когда-либо.
Близилось время обеда, и Кейт отправилась на поиски Ралфа. Она нашла его позади дома - он колол дрова для камина с таким ожесточением, словно пытался выместить на поленьях всю свою ярость. Но на кого он так разозлился - на газетчиков? на весь мир? на нее?
Топор со свистом рассекал воздух и обрушивался на дерево, едва уступавшее по прочности железу. Ворот рубашки Ралфа был распахнут, рукава закатаны до локтей. Кое-где она прилипла к потному телу, так что можно было видеть его рельефно выступающие мускулы. У Кейт пересохло в горле от одного взгляда на него.
Но вот Ралф отложил топор и собрал нарубленные поленья. Запах древесины смешался с запахом земли и опавших листьев. Кейт казалось, что она никогда не забудет этого аромата, потому что отныне он будет связан для нее с тем почти первобытным зрелищем, которое только что предстало ее взору.
Ралф повернулся, и взгляд его упал на Кейт.
- И давно ты здесь? Она пожала плечами.
- Достаточно давно, чтобы убедиться: нет такого полена, с которым ты не смог бы справиться.
Он внимательно посмотрел на нее, словно стараясь разглядеть что-то в выражении ее лица.
- Ты что-то хотела спросить?
- Из-за чего ты так разозлился? Из-за меня? Ралф прислонил топор к дереву.
- О Господи, конечно нет.
- Тогда из-за чего?
- Давай оставим эту тему, - сквозь зубы произнес он.
Но с нее было достаточно всей этой таинственности.
- Нет, я хочу знать. Или ты наконец скажешь мне, что с тобой творится, или.., или я соберу журналистов и заявлю им, что ты не будешь сопровождать меня на церемонию вручения призов, но это не мешает нам спать вместе.
Ралф шагнул к ней.
- Я могу воплотить твои слова в жизнь.
- Какие именно? - спросила Кейт с показной бравадой, вовсе не собираясь обнаруживать перед ним страх, вызванной откровенной яростью, полыхнувшей в его взгляде.
Но уже в следующее мгновение Ралф перевел дыхание и отвернулся.
- Итак, ты хочешь обо всем узнать. Хорошо, представь себе человека, которого публично обвиняют в причастности к гибели невесты и нерожденного ребенка, и обвиняют справедливо...
Кейт охватил ужас. Нет, этого не могло быть! Но одного взгляда на Ралфа оказалось достаточно, чтобы понять: он говорит правду.
- Что произошло? - прошептала она. Ралф глубоко вздохнул и оперся рукой на один из распиленных стволов.
- Линн работала в спортивном журнале. Мы познакомились на гонках, стали встречаться, влюбились друг в друга - словом, обычная история.
Бесстрастный тон скорее обнаруживал ту боль, которую доставляли ему воспоминания, чем скрывал ее. Кейт едва дышала, боясь, что Ралф прервет повествование и вновь замкнется в себе. Она подумала, что он, словно Прометей, прикован к скале прошлого цепями этой трагедии. Кейт могла только надеяться, что, разделив с ней свою скорбь, он сможет разбить эти цепи и разогнать терзающих его хищных птиц.
Чем это закончится для нее, она даже не осмеливалась думать.
- В Америке и Европе меня считали этаким плейбоем-автогонщиком, продолжал Ралф свой рассказ, - которой не обходил стороной выпивку и азартные игры. То есть представлял собой, как ты бы сказала, "хороший материал для газет". Поэтому журналисты были не очень довольны, когда я объявил о помолвке - а случилось это в Штатах - и всеми силами старался дать им понять, что собираюсь изменить образ жизни. Они не поленились раскопать сведения о моих прежних "подвигах" и раздули их до такой степени, что помолвка с Линн грозила расстроиться.
Вполне в духе бульварной прессы, подумала Кейт и спросила, затаив дыхание:
- И что случилось потом?
- Я еле удерживался от того, чтобы не избить до полусмерти любого фотографа, оказавшегося поблизости. А они постоянно крутились вокруг меня в поисках сенсационных снимков - газеты платили за них бешеные деньги... И вот когда мне удалось уговорить Линн выслушать мои объяснения, это тут же стало известно газетчикам, которые устроили в прямом смысле засаду около отеля, где она тогда жила. Видимо, посчитав, что я собираюсь сделать наше примирение достояние широкой публики, Линн не выдержала. Подъехав к отелю кружным путем, я увидел ее, выходящую через служебный ход. В следующую секунду возле нее затормозил "форд" и выскочивший оттуда мужчина, запихнул Линн внутрь. Затем машина на большой скорости рванула прочь.
- О Боже! - воскликнула Кейт в ответ на дурные предчувствия, охватившие ее.
Лицо Ралфа побледнело: видимо, он подошел к заключительной части своего горестного повествования.
- Естественно, я устремился следом. Но по дороге "форд" потерял управление и, врезавшись в ограждение, взорвался. Опознать удалось лишь Линн, и то потому что я оказался свидетелем катастрофы.
Глаза Кейт недоуменно расширились:
- Ведь ты говорил, что тебя обвинили в убийстве твоей невесты.
- Газеты писали, что, если бы я не бросился в погоню за преступниками, разыгрывая из себе героя, а сообщил бы о случившемся полиции, им не пришлось бы ехать с огромной скоростью.