Безобидное хобби - Страница 3

Я тщательно оправила свою коричневую рабочую юбку, скрестила пальцы на удачу и отправилась открывать, искренне надеясь, что кто-то просто ошибся дверью. Не повезло. На пороге с самой любезной улыбкой, которую могла из себя выдавить, стояла бабка Манефа, и ее морщинистое как запеченное яблоко лицо просто светилось любопытством. Во влипла!

Бабка Манефа была дочерью зажиточного купца, женой зажиточного купца и матерью не менее зажиточного купца. Сейчас, когда ее муж благополучно почил с миром и передал все дела своему сыну, а сам наследник удачно женился, чем приумножил семейное достояние и количество лавок, Манефа была избавлена от тягот ведения домашнего хозяйства и целиком и полностью посвятила себя сбору сплетен. Теперь старушка знала обо всем и обо всех в районе: в котором часу кто и куда ходил, во что был одет и что при этом было у него в руках, с кем разговаривал и что именно ему сказали.

На Манефе была черная шелковая блузка, отороченная кружевом, на воротнике красовалась брошь с рубинами. Из-под черной юбки из плотной ткани, собранной на поясе в мягкие складки, были видны кожаные туфли с круглыми носами и позолоченными пряжками. Седые волосы прятались под черный же кружевной чепец. Морщинистые руки, унизанные массивными перстнями, крепко сжимали ридикюль.

– Добрый вечер, деточка! – мило улыбнулась она, показывая в улыбке удачно выращенные дорогостоящим магом белые крепкие зубы. – Что-то ты допоздна засиделась. А я иду… вижу – у тебя в лавочке свет горит.

– О! Добро пожаловать, достопочтимая госпожа Манефа! – расплылась в любезной улыбке, напуская на себя как можно более простодушный вид, хотя до зуда в ладонях хотелось резко захлопнуть дверь перед любопытным носом старухи, которая явно разглядывала комнату через мое плечо. – Проходите скорее, на улице уже темно. Как только сын отпустил вас одну в такое неспокойное время?

Старушка проскользнула внутрь магазина с грацией, вовсе не свойственной ее годам, из чего я сделала вывод, что моя мазь от радикулита и отложений солей в суставах действует, как всегда, замечательно и стоит своих денег.

– Почему же неспокойное? – удивленно переспросила купчиха, и ее седая бровь поползла вверх.

– Ну как же. А эти ужасные убийства вампиров? – округлив глаза от «ужаса», напомнила я и добавила, понизив голос до вкрадчивого шепота: – Говорят, их разорвали на кусочки, а число жертв перевалило за сотню.

Манефа уставилась на меня с высокомерием королевской особы, узревшей селянку, пасущую гусей у речки. С ее точки зрения я явно была непроходимо глупа. Впрочем, жаловаться мне не на что. Я сама упорно поддерживала это мнение. Гораздо проще жить, когда тебя считают простушкой и не ждут от тебя ничего особенного.

– Какие глупости лезут в твою головку, дорогуша, – снисходительно усмехнулась она. – Ну что вам за дело до смертей нежити! Знаешь, что мой покойный муж говорил? – Я придвинулась ближе и постаралась всем видом продемонстрировать свое «дикое» желание узнать, какую именно мудрость изрек достославный супруг. – Хорошая нежить – мертвая нежить. – Она хищно улыбнулась. – О! Господин маг! – воскликнула Манефа, словно увидела Требора только что.

На самом деле она явно разглядела моих нежданных гостей еще стоя в дверях.

– А что вы тут делаете?

Требор смешался и уставился на Келла Золотые Ручки, словно актер, ожидающий подсказки из суфлерской будки. Но вампир и подсказывать не спешил и гипнозу поддавался плохо. Напротив, он сам был способен загипнотизировать кого угодно, и, судя по тому, какими бессмысленными стали у мага глаза, именно этим и занимался.

– Господин маг со своим другом… – начала я, и при слове «друг» Келл удивленно воззрился на меня. Мой взгляд ему поймать не удалось, а Требора он выпустил из сферы своего внимания, и тот бессильно обмяк на стуле. – Господин маг вспомнил, что ему нужен один состав… Вот он и заглянул ко мне, несмотря на поздний час.

Я постаралась придать своей интонации некоторую обреченность, мол, бизнес есть бизнес, и за неурочный час оплата соответственная. Кому как не потомственной купчихе понимать, на что иногда приходится идти ради выгоды. Манефа поняла меня правильно, так как взгляд ее из снисходительного перешел в категорию одобрительного. Вот и славно.

– А могу я спросить у вас, госпожа Манефа, о причине вашего визита? – тут же поинтересовалась я, не давая женщине опомниться и продолжить задавать вопросы.

– О! Что-то я стала такая рассеянная, – немного смущенно произнесла она. – Помнишь, ты давала мне чудную мазь… – Она заговорщицки стрельнула в мою сторону глазами, не желая называть недуг, от которого лечил мой состав, хотя лично я не нахожу в радикулите ничего предосудительного, но Манефа предпочитала вести себя так, словно старческие болезни ее миновали. Так что я в ответ просто кивнула, хотя, признаться, хотелось сделать круглые глаза и поинтересоваться, что именно она имеет в виду. – Так вот, этот замечательный состав закончился сегодня вечером. Надеюсь, дорогуша, у тебя найдется еще баночка?

Вот тут-то я и поняла, что сплетни стоят дорого. Дело в том, что мазь стоила не дешево, целый золотой. Ингредиенты в нее входили обычные, но приготовление требовало времени, усидчивости и скрупулезности, отступишь от рецептуры хоть на йоту – пиши пропало. Поэтому готовила я сразу несколько порций. Манефа же, покупавшая чудо-состав буквально на днях, взяла такое количество, которым можно было без проблем пользовать четверку лошадей не меньше месяца. Надо же, как ей захотелось узнать, что именно происходит за закрытой дверью моего магазина, что она не пожалела даже золотого!

– Для вас, достопочтимая госпожа, найдется. Хотите чаю? У меня, знаете ли, есть дивный чай с листочками и ягодами земляники. Очень полезен и приятен на вкус. – Я мило улыбнулась ей в ответ.

Что ж, если она платит золотой, то, по крайней мере, может рассчитывать на любезную улыбку с моей стороны и чашечку ароматного чая. Разумеется, Манефа согласилась. А как же ей иначе остаться здесь, если не под таким благовидным предлогом.

В подсобке я поставила чайник на еще теплую плиту, на которой недавно готовила себе легкий ужин, подбросила дров в топку, чтобы быстрее закипел, и, пока вода грелась, нашла необходимую баночку с мазью и прихватила еще один интересный состав для мага. В магазине царила напряженная тишина, когда я появилась с подносом и товаром. При виде баночки с мазью на устах Манефы показалась кривая улыбка. Ей явно было жаль денег, но никто ее за язык не тянул. Требор получил свой состав и уставился на него, как солдат на вошь.

– Что это? – удивленно вопросил он, когда смог сфокусировать взгляд и разобрать надпись на ярлыке.

– Разумеется, ваш заказ, господин маг, – еще более жизнерадостно возвестила я, прекрасно понимая, что он понял, что в банке очень эффективное слабительное. – С вас ровно двадцать пять серебреников.

Требор задохнулся от возмущения. Цена была несусветной даже для очень эффективного состава, но протестовать не имело смысла. Манефа с удовольствием ославит его по всему городу как мучителя невинных девиц, коих он сначала вытаскивает посреди ночи из постели с просьбой о помощи, а потом вопит и хлопает дверью, отказываясь платить по счету. Клиентов этот поступок ему точно не прибавит. Мелочь, а приятно. Пришлось магу заплатить. Кипя от возмущения, как переполненный водой чайник на слишком сильном огне, он все-таки нашел в себе силы вежливо попрощаться и ушел в сопровождении вампира, поняв, что бабка Манефа будет гонять чаи хоть до утра. С нее станется. Сама же купчиха удалилась почти сразу за моими нежданными визитерами. Она наскоро откушала предложенный чай, похвалила меня как хозяйку, в который раз посетовала, что как приличной девушке мне следовало бы выйти замуж, и тут же добавила, что приличных женихов нынче днем с огнем не сыскать. Как благовоспитанной девушке мне оставалось только кивать головой, соглашаясь со старухой. Ведь именно этого от меня и ждали. Затем Манефа распрощалась, сославшись на поздний час, и наконец удалилась, оставив меня допивать чай в гордом одиночестве.