Безликий (СИ) - Страница 35

Рано или поздно она все равно потеряет всех: Джинни, мужа, детей. Или они — ее. Разницы не было. Все равно это когда-нибудь закончится. Вопрос лишь заключался в том, когда это произойдет. Зачем-то она подумала, что неплохо было бы умереть прямо сейчас, чтобы все это прекратилось, но потом концерт подошел к концу, и девушка выругала себя за подобные мысли.

После окончания они с Драко, не задержавшись там ни на минуту, отправились в дом. Хоть парень и был бездушным, каким его считала Гермиона, было видно, что все это не прошло мимо него. Как бы там ни было, он тоже был человеком, который знал погибших авроров. Они молча сидели на диване, тупо уставившись на включенный телевизор. Фиби весело прыгала перед ними, а Живоглот вновь играл с огнем в камине.

— Ты знала Стивена? — первым подал голос Драко. Ей показалось, что прошло несколько часов, прежде чем он заговорил.

— Мы были друзьями, — ответила девушка.

— А я общался с Джоном.

И они вновь погрузились в тишину. Только настольные часы приглушенно тикали, напоминая им, что время проходит. Мелкий снег осыпал улицы, красиво падая за окном. Вечер сменил день, а она все так же не находила себе места. Кажется, он — тоже.

Девушка приготовила им ужин, молча протянув тарелку с мясом и гречкой парню. Не говоря ни слова, они ели, запивая это теплым чаем. Потом он пересел к телевизору, уткнувшись лицом в подушку. Затем закурил. Даже предложил девушке сигарету, но она отказалась.

У Вас бывают такие дни, когда хоть убейся, но делать абсолютно ничего не хочется? Помелькают только мысли, что весь мир — дно и жить не хочется? Такое состояние и было у нее, сидящей в кресле.

Гермиона пыталась читать книгу, но все было неинтересно. Бегала по строчкам, даже не понимая смысла.

Все стало таким глупым, идиотским. Как будто бы во время концерта все обрушилось, и она стояла около одних обломков, которые раньше были ее домом.

Всепоглощающая пустота. У нее в душе была всепоглощающая пустота.

Девушка перевела взгляд на спокойное лицо Драко. Оно не было напряжено, как обычно, не было обрамлено усталостью или заботами. Просто спокойное лицо, которое так же было безжизненным. Вроде живое, а вроде и нет.

Она не знала, что чувствует по отношению к парню. Конечно же, ненависть давно прошла. Это слово, скорее, было ниточкой, за которую можно было ухватиться, когда Гермиона думала, что он красивый, что у него есть душа, и что он спас ее уже два раза из тех кошмаров. Но все же она прошла стадию, где отвергала каждое его слово, потому что он был Малфоем-которого-она-ненавидела.

Равнодушно она к нему тоже не относилась. Девушка вообще почти ни к кому равнодушно не относилась, потому что не понимала значения этого слова. Как это — равнодушно? Когда абсолютно все равно на человека? У нее такого с Драко не было.

Симпатия? Какое-то влечение, которое образовалось из-за его напора. Напор-то все-таки был. Это же не она прижимала его к стенке и целовала уже второй раз.

Конечно же, она не была настолько глупа, чтобы поверить в то, что сам Драко что-то чувствует к ней. Просто, видимо, он понял, что она изменилась с тех пор, как была занудной некрасивой Гермионой, которая каждый день носится в библиотеку и ни с кем не общается. И все равно она считала, что в его голове стоит четкий образ грязнокровки Грейнджер, которую воспринимать, как девушку, невозможно.

И все же. Ведь поцеловал. И не один раз. Пусть Малфой и был пьяным, но сделал же. И, кто знает, до чего бы все дошло, если бы Марк не позвонил в дверь.

Честно говоря, ей было стыдно за тот день. Не считает ли он ее слишком доступной? Захотелось – поцеловал, захотелось – стал раздевать. А что Гермиона? Молча соглашается на все его прихоти, потому что…

…да что греха таить, ей самой все это нравилось.

Кажется, Драко был первым человеком после смерти Рона, которого она хотела поцеловать. Вот прямо сейчас, сидя перед ним на кресле, смотря на расслабленное лицо.

Да уж, Гермиона, ты уже совсем с ума стала сходить. Наверное, на нее влияло постоянное времяпрепровождение с Драко. Тут уже как мыши в мышеловке.

И все же. Она опустила глаза с его платиновых волос, опускающихся на глаза (про себя Гермиона порадовалась, что он вернулся к своему облику) на тонкую линию губ. Они были слегка приоткрыты, периодически вздрагивая. Парень равномерно дышал, остановив взгляд на телевизоре. Сидел так он уже примерно час, не говоря ни слова.

«Я просто привязал бы тебя к себе, чтобы всю жизнь целовать», — полилась песня из телевизора, которую пел симпатичный парень, — «пусть лучше ты всегда будешь пьяная, но ближе ко мне».

Это уж точно — особенно, если вспомнить, как страстно целовал ее Драко после Огневиски. Или она нравилась ему только при принятии алкоголя?

А хотя, какая разница? Между ними все равно ничего не получится. Когда задание подойдет к концу (а она надеется, что это когда-то случится), они разойдутся по разным дорогам, словно не было всего этого. Она вернется в свою маленькую квартиру, мучаясь кошмарами. Быть может, ей даже когда-то удастся побороть их. Может быть, когда-нибудь мертвые друзья и родители оставят ее в покое.

Она отложила книгу в сторону, тяжело вздохнув. Как бы там ни было, такая жизнь ей нравится больше – она хотя бы не одинока. Пусть Драко и не окрашивал ее дни в радужные краски, но ей не приходилось засыпать в пустой темной квартире. И вообще, с ним не было так страшно. Ей даже казалось, что кошмары иногда не приходят, потому что он где-то рядом, в соседней комнате.

За это можно было бы сказать «спасибо». И почему-то она подумала, что не только сказать.

Встала. Оттянула плед с себя. Подошла ближе к Драко.

Гермиона, ты вообще что делаешь?

А у нее сердце колотилось так, что самой стало страшно.

— Грейнджер? — он вопросительно приподнял брови. Приподнялся на диване.

Да ладно, Малфой. Ты же сам этого хотел. И вообще…

…зачем ты это делаешь?

Она сама не знала зачем. Просто посмотрела на его губы, на тонкий нос, платиновые волосы. На эти серые глаза, которые прохладно смотрели на нее.

— Спасибо, — прошептала она, наклоняясь.

Накрыв его поцелуем, девушка зарылась пальцами в густые волосы. Провела ногтями по горячей шее, кончиками пальцев коснулась его лица. На секунду она отстранилась от него, убирая прядь со своих глаз, которая лезла в рот.

Парень схватился за ее бедра, перетаскивая ее на свои колени. Впившись в губы, он потянулся к ее свитеру, проводя холодными пальцами по голой спине под ним. Девушка, улыбаясь, обхватила его спину руками, красиво извиваясь на его ногах.

Когда он дотянулся до застежки на лифчике, девушка отпрянула от него. Коротко поцеловала его в губы. Ухмыльнулась, смотря на его непонимающе красное лицо.

Спасибо, Малфой.

========== Глава 8(/) ==========

Комментарий к Глава 8(/)

Дорогие читатели, удачного погружения.

Давайте послушаем сегодня The Weeknd “Can’t Feel My Face”, Years & Years “Ready For You” (Acoustic), Lana Del Ray “Will you still love me”.

Драко бросил игрушку в сторону, молча следя за тем, как Фиби несется за мячиком, высунув язык. Виляя хвостом, она вцепилась зубами в игрушку и понеслась к хозяину, отдавая ее в руки парня.

— Молодец, — он кивнул головой, откладывая мячик в сторону. Собака поскулила, понимая, что игра на сегодня закончена. — Все, Фиби, хватит, — усмехнулся парень, потрепав ее за ухом, — я итак потратил полчаса уже.

Поджав уши, животное прыгнуло к нему на диван, прислонившись мордочкой к ногам. Уткнувшись мокрым носиком в колено, Фиби мирно заснула, равномерно дыша.

Драко как-то сдружился с собакой — даже покормил ее два раза кормом, несколько раз поиграл с ней, покидал мячик и выгулял этим утром на улице. Больше скажу — ему это даже понравилось, и парень ревностно наблюдал за обедом, как Фиби радостно запрыгнула на пришедшую Гермиону. Если говорить о Живоглоте, которого он мысленно окрестил рыжим недоразумением, то он общий язык с ним не нашел. Вернее, даже не искал. Каждый раз, когда это самовлюбленное животное заходило в комнату, Драко сразу же хотелось выгнать кота отсюда. Ненависть была взаимной — Живоглот, как только видел его, начинал шипеть, отпрыгивать от него в сторону и поскорее скрывался за злой девушкой. Причем злилась она только на Драко, при этом говоря милому и славному Живоглотику, чтобы тот не обращал внимание на омерзительно плохого парня.