Без тормозов (СИ) - Страница 49
Седой мужчина кивнул и тяжело вздохнул.
— У меня есть люди. Надёжные. Ветераны. Можем попробовать выманить этих русских. Назначим встречу в тихом месте, устроим засаду. Возьмём парочку, допросим. Допрашивать мои люди умеют — они профи. Выбьем из них всю нужную информацию, даже то, что они не знали или успели забыть. Через час мы уже будем знать, где держат девочек, кто у них главный, и что ел на завтрак Горбачёв.
— Не сработает, — не смог смолчать я. — Если у них есть инструкции на случай провала, девочек могут убрать. Просто — чтобы не оставлять следов. Да и не приедут русские на встречу с голыми руками. Они будут готовы ко всему.
Безопасник недовольно дёрнул щекой.
— А ты что предлагаешь, парень?
— Нужно потянуть время, — пожал я плечами. — Сказать им, что мы согласны и подготовка идёт полным ходом — собрания, подписи, протоколы, внутренние согласования… Пусть думают, что процесс пошёл.
— Уже пробовали тянуть, — поморщился Хадсон. — Напомнить, чем это закончилось?
— Попросите у них конкретно 72 часа. Прошлый раз вы их вежливо послали — сейчас озвучите конкретные сроки, это сработает. Выторгуйте. Скорее всего, они в ответ предложат 24 часа — это в их духе. Не соглашайтесь, но и не настаивайте на своём. Покажите, что вы готовы к диалогу и компромиссам, но это должно быть обоюдно. Сойдитесь на 48 часах.
— Зачем? Что нам это даст? — то ли заинтересовался дядя Мишель, то ли спросил машинально, пока перебирал в уме другие варианты.
— Пока они ждут, мы соберём информацию, — пояснил я. — Контакты русских, маршруты, машины, людей. Где они были, кого нанимали. Пока мы ничего о них не знаем — и это плохо.
— Как ты планируешь собирать информацию? — усмехнулся безопасник. — Выйдешь на улицу и будешь опрашивать прохожих? Или развесишь объявления на столбах?
— Да неважно как! Потрясти копов — есть же у вас хоть парочка знакомых, которые не завязаны с криминалом. Может получится выйти на русских через мелких барыг или осведомителей. Слухи в городе должны ходить. Нужно найти, где они держат девочек, а потом решать, что делать дальше — воевать, договариваться или устраивать засаду. Нужно иметь запасной план, а не идти напролом.
— Это займёт время, — хмуро произнёс безопасник. — В 72 часа тут точно не уложиться. Нужно действовать сейчас. Вероятность выживания заложников в первые 24 часа — девяносто процентов. Спустя 72 часа — вероятность составит меньше пятидесяти процентов. Чем больше мы тянем, тем меньше шансов, что девочки выживут и с ними ничего не произойдёт.
— Они выживут, — снова не смог смолчать я. — Русские хотят надавить, чтобы получить фирму в работоспособном состоянии. Если с детьми что-то случится, они получат лишь голые стены офиса — им это не нужно.
Безопасник хмыкнул:
— Всё по уму, парень. Но чувствуется — у тебя нет опыта. Много слов, мало дела. Хороший план, только слишком осторожный — слежка, сбор информации, аналитика… Во-первых, у нас на это просто людей не хватит. А во-вторых, ты не можешь знать, что на уме у этих русских. И чем дольше мы ждём, тем больше они психуют. Это не люди — это твари, звери! Я достаточно повидал таких. Что делаем, мистер Хадсон? — перевёл он взгляд на хозяина кабинета.
— Действуй, Джек, — хмуро кивнул дядя Мишель. — Я тебе полностью доверяю.
— Есть, — коротко бросил безопасник, кинул в мою сторону быстрый взгляд и направился к выходу.
* * *
Из кабинета Хадсона я вышел, задумчиво перебирая в уме озвученные в офисе варианты. Пока всё же выходило, что заманивать русских в ловушку звучало как самоубийство. Ну не сунутся русские в такую примитивную западню!
Если назначить им встречу, они явятся туда подготовленными ко всему, со всеми своими бойцами. Среди них полно бывших военных с реальным боевым опытом. Многие из них прошли суровую, советскую армейскую школу выживания в горячих точках — Афган, Чечня, Карабах. Хотя, нет… Чечня и Карабах ещё впереди, но даже один Афганистан стоит того, чтобы трижды подумать, прежде чем связываться с этими парнями.
Они видели гибель товарищей, они взрывались на броне… Они выживали там, где обычный человек просто не может выжить. Эти парни не просто знали, с какой стороны держать оружие, но и как им правильно пользоваться, как брать здания штурмом, как обходить мину, как вычислять засаду по одной, неправильно лежащей травинке. Они знали и умели многое…
Эти ребята выросли на обломках СССР в войне всех против всех. Это не шпана из Crips, жалящая исподтишка. Русские — это волки, способные чуять западню за десятки миль и решающие дела не через адвокатов, а очередью из АК-47. То, что они сейчас решили войти в легальный бизнес — ничего не значит. В душе — они всё ещё те самые хитрые и опасные хищники.
Но как переубедить взрослых мужчин в том, что с русскими нужно играть по-другому, я не знал…
Да и, с другой стороны, я прекрасно понимал их — в их глазах я какой-то девятнадцатилетний пацан, помощник младшего юриста. Что я могу знать? А вот слова военного, прошедшего горячие точки, звучали убедительно, чётко, разумно и вызывали доверие. Хотя, может, не в доверие дело — просто они подсознательно хотели спихнуть ответственность на того, кто в этом хоть как-то разбирался.
Проблема была только ровно одна — безопасник привык решать вопросы силовыми методами. Но русские — это не безграмотные, тупоголовые боевики, не исламские или афганские террористы. У каждого первого русского бойца за плечами серьёзное образование — учёба в советской школе, равной здешнему колледжу, а у каждого второго — в университете. Нельзя их недооценивать. Чёрт!..
— Алекс? — осторожно взяла меня за локоть шедшая рядом со мной в сторону лифта Мишель, которую я даже не заметил. — Всё хорошо?
— Да… Просто задумался… Мишель, я могу уйти?
— Уйти? Куда? — нахмурилась блондинка.
— Джимми помнишь?
— Тот байкер из бара, которому мы помогали? — сразу вспомнила моего приятеля юристка.
— Угу, — подтвердил я.
— Он поможет? Он сможет надавить на русских? — с надеждой в голосе, произнесла она.
— Боюсь, что нет. Они ему не по зубам. Но, может, он что-то знает.
— Хм… ладно. Езжай. Алекс… — задумчиво нахмурила лобик Мишель, вдавив кнопку вызова лифта. — Я тут подумала… А почему мы Хендерсона смогли прикрыть от русских, они даже на милю боятся к нему сунуться, а сами не можем ничего сделать?
— С Хендерсоном всё было иначе. Русские пытались воздействовать на него стандартными методами рэкета — через и угрозы и запугивания. Сейчас они действуют через похищение детей. Можно сказать, что в ситуации с Хендерсоном мы их опередили. Сейчас же, на опережение сработали они. Ну и ещё мне кажется, что сейчас мы столкнулись с другими русскими. Если на Хендерсона пыталась давить обычная шпана, быки… Ладно, не совсем обычная, но всё же. То тут реально в дело вступили верхушки — воры в законе. Они решают дела совсем иначе…
— Чёрт! Кажется, это всё и правда серьёзно… А у Джека правда не получится? Ну ты сказал, что его план дерьмо, — заглянула мне в глаза девушка.
— Я не говорил этого, — покачал я головой. — Просто он действуют слишком шаблонно, по военному. Скорее всего, русские это предусмотрели. У них тоже есть такие специалисты, и не мало. Сейчас, когда Союз распался, они нанимают их за горсть семечек.
— Fuck! Но это реально задница! Мы не можем обратиться ни в полицию, ни в ФБР… Как так? Мы же в своей стране! Мы в США! — рассержено произнесла Мишель, двери лифта распахнулись перед нами и мы вошли внутрь.
— Почему не можете? — пожал я плечами, нажав на кнопку двадцать пятого этажа. — Можете. И в стандартной ситуации так и следовало бы поступить. ФБР бы точно решило всё — для них организованная преступность, как красная тряпка для быка. Они взяли бы русских за горло очень быстро и профессионально, провели рейды, зачистки, показательные аресты. Но в данной ситуации ФБР — скорее угроза, а не помощь. У ФБР свои цели — не спасение детей, а ликвидация преступной сети. Они не станут рисковать агентами ради двух девочек. И это в какой-то степени правильно и логично. Каждый агент — это чей-то отец или чья-то мать. А твои кузины — это просто сопутствующий ущерб, допустимые потери…