Без срока давности - Страница 4

– Кровь. Ковер почистили, но обычным моющим средством всего не отмоешь.

Ева наклонилась и принюхалась.

– Запах остался.

Затем надела очки-микроскопы.

– Следы тоже. А еще ворс ковра слегка примят – видно, где кресло выкатили из-за стола и задвинули обратно, где оно стояло, придавленное тяжелым грузом.

– Весом Эдварда.

– Похоже на то. Еще минуту.

Ева обогнула стол и начала дюйм за дюймом осматривать кресло.

– Тут тоже немного упустили.

Она осторожно взяла тампоном образец крови, оставив чуть-чуть для чистильщиков.

– Ваш кузен был связан?

Деннис прикрыл глаза.

– По-моему, нет. Не уверен. Простите… Я был так потрясен…

– Ничего страшного. Итак, Эдварда избили, усадили в кресло посреди комнаты. Запугали чем-то, чтобы сидел смирно. Шокером или ножом – в общем, каким-то оружием. А может, пригрозили еще раз избить.

Ева снова обошла комнату кругом.

– Голоса. Значит, они разговаривали. Скорее всего, пытались от него чего-то добиться. Но прежде чем преступники успевают получить желаемое или закончить с Эдвардом, появляетесь вы. Зовете кузена по имени. Это дает им время окончательно запугать Эдварда, чтобы помалкивал, и спрятаться. К вам они шокер не применяют – если, конечно, он у них есть. Шокер срабатывает не сразу: существует опасность, что вы увидите преступника, прежде чем потеряете сознание. Поэтому вас бьют сзади по голове. Но не приканчивают и не забирают с собой. Вы для них просто помеха и важности не представляете. Затем они стирают следы крови и задвигают кресло за стол. Зачем?

– Поразительно! Целая наука, целое искусство…

– Что?

– Ваше ремесло – одновременно и наука, и искусство. Способность к наблюдению доведена до совершенства. Хотя, скорее всего, талант у вас врожденный. Простите, я отвлекся, – улыбнулся Деннис. – Вы спросили, зачем. Если преступники знают Эдварда, возможно, знают и меня. Некоторые могли бы подумать, что я по рассеянности упал и ударился головой, а остальное мне просто привиделось.

– Эти ваши «некоторые» просто умом не вышли. – Ответ Евы вызвал у Денниса улыбку. – Видите вы какие-нибудь лишние предметы? Или, может, что-нибудь стоит не на своем месте?

– Мы сохранили кабинет почти в том же виде, что при дедушке. Кое-что завещано мне, нашим детям и прочим наследникам, но мы договорились оставить пока все как есть. Вещи на месте. По-моему, ничего не пропало и не переставлено.

– Спасибо. Итак, вы подошли к двери, увидели Эдварда. На мгновение замерли – естественная реакция. Вы полностью сосредоточены на кузене и бросаетесь ему на помощь.

Ева подошла к двери, замерла, сделала быстрый шаг вперед и осмотрела полки. Сняла с одной до блеска отполированную каменную чашу, нахмурилась и поставила на место. Взвесила в руке наградную табличку – тоже не то. Затем взяла за поднятый хобот большого стеклянного слона в ярких голубых и зеленых тонах. Тяжелый. И в руке как влитой.

– Доктор Мира!

Мира подошла и тоже осмотрела слона.

– Да-да. Рана на затылке нанесена ногами статуи.

Пока Ева брала очередную пробу, Мира повернулась к мужу:

– Никогда – клянусь! – никогда в жизни не буду жаловаться на твою твердоголовость.

– Слона вытерли, но немного крови все-таки осталось. Нападающий делает шаг в сторону от двери. Ему на глаза попадается слон – удобный, тяжелый. Входите вы. Бац! И вы без сознания. Он, она или они – скорее всего, они: один занимается Эдвардом, другой – вами и заметанием следов. Находит где-то средство для чистки ковров или что-то в этом роде, наводит порядок, прихватывает жесткий диск и записи. Эдварда забирают с собой, вас оставляют. Надо обыскать дом – убедиться, что его не засунули в шкаф… Извините, – поспешно добавила Ева.

– Не извиняйтесь.

– Я вызову чистильщиков – пусть все осмотрят. Могу позвонить в отдел по розыску пропавших без вести, чтобы ускорить процесс.

– Не могли бы вы…

– …сами заняться этим делом? – закончила за мужа Мира, беря его за руку. – Нам обоим было бы спокойнее.

– Конечно, я все устрою. Присядьте пока в гостиной, а я сделаю пару звонков.

Ева упаковала слона, вызвала криминалистов и нескольких рядовых полицейских, чтобы опросили соседей.

Кто-то вошел в дом, скорее всего, по приглашению самого Эдварда Миры – надо будет обязательно побеседовать с риелтором, – а затем вышел из дома и либо унес с собой тело, либо вывел Эдварда силой. Значит, у преступников была машина.

Не ограбление, решила Ева. И не обычное похищение, иначе зачем избивать? Судя по креслу в центре комнаты, жертву допрашивали. Кому-то что-то нужно от Эдварда. Скорее всего, его не станут убивать, пока не добьются желаемого.

Ева вернулась в гостиную. Супруги Мира включили электрокамин и сидели на диване, прихлебывая чай. Ева села на журнальный столик напротив, чтобы смотреть прямо на них.

– Мне нужны сведения о риелторе – имя, номер телефона.

– К сожалению, не могу помочь. Ассистентка имени не называла, а сам я был слишком расстроен и не спросил.

– Ладно, узнаю у вашего кузена в офисе. Где его офис?

– Эдвард ушел из конгресса и основал научно-исследовательский центр, – сказала Мира. – Его офис находится в Крайслер-билдинг – в штаб-квартире центра.

– Элитная недвижимость.

– Эдвард придает большое значение статусу, – пояснил Деннис. – Его организация, Институт Миры, занимает два этажа и владеет квартирой в Ист-Вашингтоне на тот случай, когда он сам или еще кто-нибудь из руководства отправляется туда по делам.

– Этот адрес мне тоже понадобится. А также домашний. Хочу поговорить с его женой, когда здесь закончу. Какие у них отношения?

Деннис поглядел на жену и вздохнул.

– Я отвечу, – сказала Мира. – Мэнди – реалистка. Жизнь, которую она ведет, ее более чем устраивает. Мэнди блистала во время предвыборной кампании Эдварда, а теперь блистает на вечерах по сбору средств и заседаниях комитетов. Что же до постоянных измен мужа… Мэнди относится к ним как к неотъемлемой части целого, притом не особенно важной, поскольку он своих похождений не афиширует. Она тоже ведет себя деликатно и втайне пользуется услугами лицензированного компаньона. У Мэнди с Эдвардом сын и дочь. Оба, разумеется, уже взрослые. На публике изображают любящих детей, на самом деле не испытывают симпатии ни к родителям, ни к их образу жизни.

– Все мы такие разные… – пробормотал Деннис.

– Я понимаю, – ответила Мира. – Мое профессиональное мнение таково: Мэнди ни за что не станет пилить сук, на котором сидит. Она бы никогда не причинила Эдварду вреда. По-своему она к нему даже привязана. Что же до Эдварда, он благодарен жене за вклад в его карьеру и гордится ее положением в обществе.

– Наверняка у него много врагов.

– Десятки. На политической почве, как понимаете.

– А на личной?

– Эдвард умеет очаровывать – он же политик. Однако считает себя правым в любом вопросе – и политическом, и личном, – а такая позиция всегда вызывает недовольство. Взять хотя бы этот дом. Эдвард решил, что дом нужно продать, поэтому для него он все равно что продан.

– Он ошибается, – тихо произнес Деннис. – Дом не будет продан. Но это к делу не относится. Эдварда избили и похитили, не потребовав выкупа. Вы ведь ничего не упоминали о выкупе?

– Об этом я спрошу у его жены, – ответила Ева. – Мистер Мира, хочу, чтобы вы знали: я верю каждому вашему слову, и у меня даже в мыслях нет, что вы способны причинить вред своему кузену или кому-то другому.

– Спасибо, Ева.

– И все же я обязана спросить то, что сейчас спрошу, иначе не выполню свою работу. А если я не выполню свою работу, то не смогу вам помочь.

– Понимаю. Вы хотите спросить, когда я в последний раз видел Эдварда и какие у нас отношения. Если для меня так важен дом, я мог нанять кого-нибудь, чтобы его запугать. – Деннис кивнул и отставил кружку с чаем. – Мы виделись на праздниках. Больше для проформы, как ни грустно. Эдвард пригласил нас с Шарлоттой на прием. Когда это было, Чарли?