Без срока давности - Страница 19

– Нет, не надо. Я сама приеду. Сначала сообщу ближайшим родственникам, а потом поговорю с мистером Мирой, прежде чем ехать в управление. Официально я не могу консультироваться с вами по этому делу.

– Конечно. Конфликт интересов. Я еще плохо соображаю.

– Однако неофициально попрошу вас составить портрет преступника, только позже. Сейчас отправляйтесь домой. Вам лучше быть рядом с мистером Мирой, когда я буду его допрашивать. Я позвоню Уитни, потом заеду поговорить с женой убитого, так что успеете добраться до дома.

– Да, вы правы. Отправлюсь минут через пять.

– Еще кое-что. Я сообщу обо всем Надин Ферст.

– О… – вздохнула Мира.

– Информация так и так просочится в СМИ. Я сообщу Надин, чтобы она смогла первой осветить произошедшее. Фильтруйте все входящие звонки: как только новость попадет в эфир, журналисты захотят поговорить с вами и с мистером Мирой. Подготовьте заявление для прессы.

– Я знаю, что делать, и обо всем позабочусь. Поступайте так, как считаете должным.

– Буду у вас часа через полтора.

Ева обернулась – на пороге стояла Пибоди.

– Чистильщики прибыли, наши ребята проводят опрос. Катафалк на пути в морг. Я сделала отметку, чтобы тело попало прямо к Моррису.

– Значит, с этим все. Здесь мы закончили. Теперь нужно сообщить жене убитого.

– Ненавижу эту обязанность.

– На сей раз она покажется тебе особенно неприятной.

Прежде чем покинуть место преступления, Ева позвонила Уитни.

– Тиббл прав насчет СМИ, – заметил он. – Особенно учитывая сексуальный подтекст убийства.

– Да, сэр. Я собираюсь позвонить Надин Ферст. Уж лучше пусть первый сюжет сделает человек, которому я доверяю. Человек, знакомый с супругами Мира. Что бы ни началось потом, первый репортаж будет честным.

– Хорошо. А я поговорю с Тибблом и консультантом по связям со СМИ. И помните, Даллас: действуйте так, чтобы комар носа не подточил!

– Поехали, – сказала Ева напарнице, когда Уитни повесил трубку. – С Надин поговорю по дороге.

Сев за руль, она первым делом позвонила Надин. Журналистка, которая, как всегда, выглядела так, будто готовилась выйти в прямой эфир, поприветствовала ее ослепительной улыбкой.

– Даллас! А мы с твоим обольстительным мужем как раз осматриваем пентхаус. Если бы Рорк шел с ним в комплекте, купила бы не задумываясь.

– Заведи собственного. А теперь включи журналистский режим.

Зеленые кошачьи глаза Надин так и впились в Еву.

– Что у тебя?

– Менее часа назад мы с Пибоди обнаружили труп бывшего сенатора Эдварда Миры в доме, принадлежавшем его бабушке с дедушкой.

– Черт, черт, черт! Подожди, возьму диктофон!

– Просто слушай. Жертву жестоко избили и повесили, предварительно изнасиловав.

– Господи… Это же бомба!

– Вчера около семнадцати двадцати пяти, согласно бортовому журналу скоростного такси, в котором он ехал, кузен сенатора Деннис Мира – нет, лучше профессор Мира – вошел в дом, увидел избитого сенатора и попытался ему помочь, после чего на него напали сзади и нанесли удар по голове. Профессор Мира вызвал полицию. С тех пор следователи безуспешно пытались установить местонахождение сенатора, которого, как полагают, удерживали где-то против воли, прежде чем отвезти обратно в дом деда. Главный судебно-медицинский эксперт устанавливает время и причину смерти. Старший следователь от комментариев пока воздержался, однако отдел обещает сделать официальное заявление, как только все подробности будут подтверждены.

– Черт, умеешь ты ошарашить!

– Мне нужно сообщить ближайшим родственникам. Не выпускай историю в эфир, пока Пибоди не даст отмашку.

– Договорились. Как Деннис? С ним все в порядке?

Ева перевела дыхание. Заводить друзей она не умела, но если уж заводила, то могла положиться на них во всем.

– Я сливаю тебе информацию по двум причинам: во-первых, ты будешь ждать отмашки, а во-вторых, ты спросила про мистера Миру. С ним все хорошо. Его ударили по голове, но чувствует он себя нормально.

– А теперь мой долг, как журналиста, спросить, подозреваешь ли ты кого-нибудь.

– Нет, потому что расследование только началось. Раз уж ты все равно с Рорком, передай ему, что я разрешаю рассказать тебе про дедов дом. Подробности все равно выплывут – уж лучше раскрыть их с самого начала. Главное, никаких намеков, что мистер Мира в числе подозреваемых. Он свидетель и жертва нападения, все.

– Я-то думала, ты знаешь меня лучше.

– Знаю. Поэтому и позвонила еще прежде, чем сообщить ближайшим родственникам. Пибоди даст отмашку, как только мы с ними поговорим. А сейчас мне пора.

– Мне тоже.

Обе повесили трубку, и Ева хмуро уставилась на плотный поток машин.

– Как собираешься поступить с мистером Мирой?

Ева нахмурилась еще сильнее.

– Что значит «поступить»?

– Послушай, я прекрасно знаю, что он тут ни при чем. Я насчет слов Уитни: «Действуйте так, чтобы комар носа не подточил». Мистер Мира последним видел сенатора живым. К тому же у них с убитым были натянутые отношения – отчасти из-за того самого дома, в котором нашли тело. Я понимаю, как бы мы поступили, если бы не знали и не любили мистера Миру…

– Да не подточит этот чертов комар своего дурацкого носа, не подточит!

– Просто не хочу сбить тебя с ритма.

– Не собьешь.

К тому времени как Ева затормозила перед сверкающим небоскребом, она была уже на взводе. Незнакомый швейцар в костюме белого медведя тут же направился к ним. Ева выскочила из машины, сунула ему под нос полицейский значок.

– Полиция, по полицейскому делу. Это полицейская машина, и она останется там, где стоит. Будете возражать – моя напарница арестует вас за препятствование правосудию и расследованию и отвезет прямехонько в Центральное управление.

Смуглое лицо швейцара сделалось непроницаемым.

– Я же ни слова не сказал!

– Очень умно с вашей стороны. А теперь дайте нам допуск в апартаменты Эдварда и Мэнди Миры.

Швейцар поморщился:

– Послушайте, я должен следовать инструкции. Вы делаете свою работу, а я – свою. Мне нужно получить разрешение от личной охраны супругов Мира.

– Так вперед.

Вслед за швейцаром они подошли к зданию. Он оказался достаточно вежлив – или вышколен, – чтобы придержать для них дверь.

– Минуту, пожалуйста.

Швейцар подошел к тому же компьютеру, по которому говорил вчерашний, и ввел код.

– Хэнк, говорит Джона. Тут у меня пара копов, которые…

Ева оттолкнула Джону в сторону.

– Хэнк, говорит лейтенант Даллас. Некогда тянуть резину. Дайте допуск нам с напарницей – чем скорее, тем лучше.

– Мне о собственной шкуре думать надо. Миссис Мира внесла вас в черный список.

– Она должна меня выслушать. Если откажется, узнает о случившемся из новостей – так ей и передайте.

– А, черт с ним. Все равно место паршивое. Даю допуск. Джона, пропустите их обеих.

– Вас понял.

– Дорогу я знаю, – сказала Ева швейцару и подошла к тому же лифту, что в прошлый раз.

– Стильненько, – заметила Пибоди, когда они вошли в кабинку.

– Тут повсюду глаза и уши, – предупредила Ева.

– Правда? – Мурлыча что-то себе под нос, Пибоди огляделась по сторонам, понюхала розы. – Часто используешь новое додзё?

– Пару раз в неделю. Учусь быть медведем, петухом, журавлем, тигром и драконом. Целый зоопарк. К концу занятия как-то незаметно начинает нравиться.

– А я бы не отказалась побыть драконом, – задумчиво произнесла Пибоди.

Хэнк встретил их обиженным взглядом.

– Пообещала, что велит сенатору устроить мне нагоняй. У вас ровно три минуты, после чего она звонит губернатору.

– Думаю, она не сделает ни того ни другого. Открывайте дверь, Хэнк.

Охранник покачал головой, но все же открыл.

Мэнди стояла посреди комнаты – руки крестом на груди, подбородок поднят, взгляд исполнен презрения.

– Это вторжение на частную территорию! Ровно через три минуты десять секунд я позвоню губернатору и своим адвокатам.