Bete du Gevaudan (СИ) - Страница 7

- Этот лес всегда такой... - Билл запнулся, чтобы подобрать подходящее слово. - Зловещий?

- Нет, большей частью осенью и летом, как ни странно. - Георг улыбнулся, оглядываясь. - Зимой здесь просто волшебно! Дети часто играли на его окраинах, до появления зверя.

- Ничего, скоро он исчезнет. - Билл довольно ухмыльнулся, представив какую плату он получит за чучело этого волка. Нет, он не одержим богатством, и ради денег не предаст, не пойдет на непростительную подлость. Как говорится : не в деньгах счастье, но и без них как-то не счастливо, если уж совсем на чистоту. Для выживания нет моральных границ, делай все, на что способен.

- Жители действительно верят, что это оборотень? - Густав, молчавший почти всю дорогу, наконец-то заговорил, перестав рассматривать окружающий пейзаж.

- Знаю, что это глупо, - сын трактирщика пожимает плечами, - но когда видишь его вблизи, просто понимаешь это. Таких волков не бывает.

- Я разное видел. - Билл решил дальше не спрашивать Георга, потому что по виду того он понял, что на разговор шатен не настроен. Единственное, что оставалось делать, так это осматриваться, пытаясь запомнить хоть какие-то ориентиры на всякий случай.

Опустив голову вниз и наблюдая за неторопливыми шагами лошади, брюнет заметил на рыхлой земле несколько маленьких следов от детских ножек, причем, кажется, следы были совсем свежими.

- Не смотря на запреты, дети иногда выходят в лес. - заметив взгляд юноши, объяснил Георг, а затем остановил свою лошадь и присмотрелся внимательнее. - Это скорее всего Пьер. За ним почти никто не смотрит, и он не редко ходит в лес, даже ночью. Никто не знает зачем, да и малыш всегда возвращается, в отличии от других деревенских детей. Странный мальчик... - Билл вскинул брови, наблюдая за меленькими ямками, уходящих куда-то в заросли кустарника. Интерес к необычному мальчику тут же возрос, уже предвещая неспокойный сон. Что мальчик делает ночью в лесу, и почему зверь до сих пор его не тронул?

- Билл, смотри! - вдруг воскликнул блондин, что-то заметив и указывая туда рукой. Повернув головы, Георг и Билл заметили несколько капелек еле-различимой на темной земле крови. Капельки были довольно крупные, потемневшие, видно пролежав тут с ночи, но на вид можно было сказать, что оставили её не так давно, и она может принадлежать той девушке, что пострадала ночью.

      Спустившись с лошадей, они проследовали по тонкой веренице крови, которой становилось все больше, по мере отдаления от дороги. Капельки превратились в пятна, а затем и вовсе в маленькие лужицы, чудом не впитавшиеся в сырую почву. Кое-где валялись кусочки ткани, так же испачканные грязью и кровью.

      В воздухе начал чувствоваться какой-то до боли знакомый металлический запах. Несомненно, так пахнуть мог только труп, очертания которого уже показались среди черной опавшей листвы. Прикрыв лицо воротником рубашки, Билл чуть ускорил шаг, чтобы быстрее сократить расстояние и осмотреть девушку.

      Труп был обезображен, и оставлен посреди небольшой полянки, не страшась, что его найдут. Разорванное на мелкие ошметки платье стало бордовым, а обувь порвана, словно её тащили за ноги. Живот выпотрошен, показывая его ужасное содержимое, вид которого, заставил охотника поморщится и подавить приступ тошноты. Кожа уже слегка посинела, и кое-где, куда в тело вонзались клыки, появились характерные шишечки.

- О боже, - Густав, последовав примеру друга, прикрыл лицо шарфом. - Кто её так?

- Это Мари, вчера ей повезло меньше всего... - шатен как-то погрустнел, словно что-то вспомнив. Возможно, они были когда-то друзьями, ведь по виду они почти одного возраста.

- Густ, тебе не кажется, что труп какой-то странный? - юноша перевел глаза на друга, и тот вопросительно поджал губу.

- Раны такие, словно он вспорол живот одним укусом, а он, как видно, не хилый... И... Нет, кажется, все нормально. - блондин ещё раз оглядел жертву.

- Ох, Густ, ты посмотри на руки, на ноги, на желудок... Они совсем не тронутые! То есть, зверь не собирался её есть, иначе бы не оставил на таком видном месте, чтоб её нашел кто-то другой...

- А значит, он убил, только для того, чтобы убить. - закончил Георг мысль брюнета.

- Может разозлился? - Билл ещё раз присмотрелся к девушке, а заметив первые признаки разложения, отвернулся, чтоб его не стошнило.

- Он очень редко что-то съедал, обычно это были печень и сердце. Но сейчас даже этого не тронул, хотя времени было достаточно, ведь за ним в лес никто не погнался, зная, что не догонит, а в худшем случае станет ещё одной жертвой. - а вот этот факт ставил Билла в определенный тупик. Если зверь не ел людей, значит был сыт. Если был сыт, то зачем нападать на жителей, которые могли ранить его, или же, как прежде, объявляли охоту. - Пьер! - неожиданный голос их спутника вывел юношу из раздумий. - А ты что тут делаешь? - мальчик стоял прямо перед ними, взявшись неоткуда - брюнет был уверен, что секунду назад его там не было.

      Сирота стоял безмолвно, внимательно оглядывая юношей, а затем, повернул куда-то в сторону и побежал в густые заросли, огораживающие поляну.

- Пьер! - но на голос Билла мальчик не обернулся. - Что он тут делает?

- Никто не знает. Говорю же, что он часто бродит по лесу. Может играет. Есть тут каменные завалы, возможно, что он пролазит между камнями и прячется там, если что-то заметит, но... Черт его знает. - все трое смотрели вслед маленькому мальчишке, растворившемуся в тени жухлой листвы. Билл в жизни не думал, что ему такое повстречается - что-то, что нельзя объяснить.

***

      На трупе найденной девушки пришлось остановиться и возвращаться в деревню, чтобы за ней пришли и унесли похоронить. Весть, что юная красавица не смогла спастись живо переполошила всю деревню, заставляя всех возмущаться, шептаться, пытаться предпринять какие-то меры. На главной улице, что проходила диагональю, через всю деревню. Середина её являлась рынком, с широким пустым кругом, в центре которого стояла разваленная телега. И в этом круге лавок сейчас собралась немаленькая толпа, что-то бурно обсуждающая.

- Зверь убил очередного человека! - на ту самую телегу взобрался упитанный мужичок, с бутылкой недопитого рома. О здравой трезвости его и речи быть не могло, но говорил он пока ещё понятными словами. - Мы должны наконец-то принять меры!