Бестужев. Служба Государевой Безопасности. Книга четвертая (СИ) - Страница 3

— Значит ты так заговорил, щенок? — прошипел итальянец. — Ты слишком загордился, считая себя бессмертным и всемогущим! Боги по земной тверди не ходят! И ты и твой отец простые смертные! Вы оба будете умирать очень медленно и очень мучительно! Фёдор, твой выход!

— Я же просил не называть меня по имени! — раздался голос из-за ящиков слева. — Впрочем, это уже не важно.

К отцу подошёл молодой человек в строгом, но очень дорогом костюме. На такие вещи у меня взгляд намётан. Лицо тоже показалось смутно знакомым, но не уверен, что я раньше с ним встречался. Может видел по телевизору? Или в новостных лентах в сети?

Этот товарищ, который мне совсем не товарищ, разговаривать особо не собирался. Я видел, как отец начал вертеться на стуле, пытаясь освободиться от пут, но у него ничего не получалось. Потом этот человек сделал пару шагов мне навстречу, закрыв собой отца. Судя по тому, как у последнего расслабленно раскинулись ноги, его оглушили. Главное, чтобы не убили. На ладонях молчаливого незнакомца начали зарождаться чёрные вихри, которые стремительно увеличивались в размере и начали ускорять вращение. Одновременно с этим я почувствовал, как по ногам поднимается лёгкое онемение и покалывание, на меня накладывают «путы».

Наивный чукотский юноша! Он наверно и не подозревает, что мне эти чары по барабану. Ладно, подыграю, замру, как соляной столб. Только вот черные вихри набирали обороты и поднялись уже на пару метров над его ладонями.

Погоди-ка, он назвал его Фёдор? Насколько я помню, «путы» могли накладывать Сугорские. Софья упомянула, что такие же амулеты есть у Альтенбургского, но это точно не его сын и скорее всего вообще не родственник. Апраксин и Остерман, псы Альтенбкргского, по-моему, тоже упоминались. Кажется, я догадался, кто передо мной.

— Фёдор Алексеевич, да вы же нечестно играете! — усмехнулся я. — Вот ваш папенька погиб в честном бою от моего меча, а вы, господин нехороший, ссыкло и тряпка, такого даже на дуэль вызвать ниже собственного достоинства. Или вы хотите опровергнуть моё утверждение?

— Так это ты его грохнул, мразь? — рыкнул он и вихри над его ладонями дрогнули.

— Было дело, правда он использовал эту сраную «сиреневую смерть», ну откуда ему знать, что мне на неё начхать. Как на твои «путы» и эти грёбаные вихри, которыми только детвору на улице пугать, лучше бы не утруждался. Просто сдайся и всё, попадёшь на каторгу, зато живой останешься.

— Тебе плевать на «путы»? — вскинул брови мой оппонент. — Да ты же блефуешь, урод! Думаешь, что я тебе поверю? Ты и шага сделать не сможешь!

— А если сделаю, согласишься на честную дуэль? — хмыкнул я и сложил руки на груди, игнорируя лёгкое онемение и покалывание в них.

Этот жест уже неплохо подействовал на младшего Апраксина. Спесь с его рожи подсбило. Пока он удивлялся этому моему небольшому достижению, я решил продолжить и сделал шаг вперёд, тихо шепнув через плечо условную команду для Кэт. Я слышал, что она успела подобрать шашки с щебёнки перед тем, как войти следом за мной в старый ангар.

Фёдор Алексеевич труханул не по-детски, когда я сделал шаг, проигнорировав его магию. Такое он точно видел впервые в жизни. О честном бое по типу дуэли не могло быть и речи, это явно не его конёк. Уж кто и блефовал здесь, так именно он. Черные смерчи, которыми он хотел убить меня красиво, начали превращаться в чёрное облако, а затем в голову демона. Какие же вы одинаковые и предсказуемые, впору начать зевать от скуки. Прошлый опыт научил меня не недооценивать противника, поэтому я решил не расслабляться.

Я сделал шаг назад и завёл руки за спину, тут же ощутив рукоятки шашек в своих ладонях. Они выпорхнули из ножен, как вальдшнеп из кустов. Чёрная рогатая башка быстро увеличивалась и обретала плотность. Даже быстрее, чем это делал князь Сугорский. А Федя не так уж плох, жаль только, что трус.

Глаза демона полыхнули расплавленной лавой, пасть распахнулась и в меня выстрелил длинный, пышущий жаром язык. Только у меня в руках уже были мои любимые шашки. Я за долю секунды влил в них достаточно силы и начал быстро читать молитву. Резко выбросив клинки вперёд, я направил в глотку нечисти поток света. Огненный язык, не долетев до меня меньше метра, отделился от основания и превратился в рассеивающийся в воздухе чёрный туман. Поток света вошёл в глотку огромной головы, разрывая её на части.

За расплывающимися мутными клочьями не было видно, что происходит по ту сторону. Больше всего я переживал, что они прикончат отца, пока я не вижу. У нас уже был готов ход конём — Кэт охватила меня аурой невидимости и мы решительно двинулись вперёд. Чего я и опасался, пожилой итальянец прижал к горлу отца лезвие внушительного охотничьего ножа, Апраксин стоял чуть поодаль и приготовил к метанию чёрные файерболы. Не обнаружив меня на прежнем месте, он занервничал ещё больше.

Справа из-под крыши прозвучал выстрел, слева почти с уровня потолка вылетели два бешено вращающихся топорика, ребята даром время не теряли. Пуля раскидала мозги маркиза Паулуччи, топорики предназначались Апраксину, но тот оказался не таким уж слабаком, оба метательных снаряда отразились от магического щита и повтыкались в деревянные ящики. Получив пулю в плечо, из-за нагромождения палетт вывалился маркиз Кампанари, который до этого момента предпочитал отсиживаться в сторонке. Следующая пуля попала ему точно в затылок, оборвав его последний рывок.

Порадовал отец, он нисколько не испугался того, что происходит, а с интересом наблюдал за трассерами пуль и метательными ножами, которые пустил в ход Андрей. За несколько секунд все, кроме Фёдора, оказались мертвы. Младшего Апраксина ничто не брало. Этот вопрос я буду улаживать сам.

Фёдор побледнел, когда понял, что остался в итоге один. Сдаваться просто так он тоже не собирался, прекрасно понимал, что ничего хорошего его не ждёт. Для него остался только один вариант — биться, как лев, в надежде на лучший исход.

Пока Кэт не вырубилась из-за полного истощения, я приказал ей уйти в сторону и отключить невидимость. Она подчинилась очень неохотно, хотела бахнуть крик баньши, но я прекрасно понимаю, что после этого она уйдёт в аут.

Фёдор, увидев меня прямо перед собой, расцвёл, как вишня в мае. Видимый противник гораздо приятнее сердцу, чем невидимый. Он развел руки в стороны и начал читать заклинание на каком-то смутно знакомом древнем языке. Не, не латынь, это я бы сразу узнал. Ну что, дать ему шанс показать себя? А ху-ху не хо-хо? Надоели вы все уже! Знаешь, Федя, а ведь папочка по тебе, наверное, соскучился!

Мысленной командой направляю кучу силы в клинки и быстро читаю молитву. Клинки уже вспыхнули ярким светом, когда к рукам моего оппонента потянулись тени со всех углов склада, свет померк и стало труднее дышать. Я резко выбросил руки вперёд, направив острия клинков ему в грудь. Пучок света, устремившегося в Апраксина, был таким ярким, что я пожалел о забытых в машине очках.

Накапливающаяся в помещении тьма схлопнулась, как только управляющий процессом маг превратился в обугленную головешку с дымящимся кратером в грудной клетке. Нюансы изменения его анатомии я смог разглядеть только после того, когда как следует проморгался, разгоняя зайчиков. Отец так и сидел на стуле связанный и скованный. Вроде невредимый, смотрит на меня с гордостью и уважением.

Я принялся развязывать верёвки, пока Антоха ковырялся с замком наручников. Через пару минут отец был освобождён, но всё ещё обессилен. До машины он шёл, опираясь на меня и Игнатова. Хорошо хоть один из охранников догадался пригнать стоявший неподалёку фамильный лимузин, собранный в единичном экземпляре на «Ладе» прямо ко входу на склад. Николай сел за руль, батю я усадил рядом с ним, а сам сел со своими бойцами сзади, места там хватало. Охранники расселись по «Чайкам» и внушительный кортеж вальяжно выкатился на трассу по направлению к центру города.

— А Алёшка где? — спросил я отца. Не то чтобы за него переживал, он же мне не родственник совсем, как оказалось. Просто он ещё ребёнок и отвечать за поступки потаскухи матери не обязан.