Бесстрашные - Страница 9

* * *

Невроз просыпается сегодня в полпятого утра, мучаясь из-за этой главы. К пяти

вечера ее необходимо закончить. Я зарываюсь головой под подушку, тщетно пытаясь

вернуться в блаженное небытие сна, не ведающего о графиках и последних сроках.

Увы, слишком поздно. Стартовый пистолет выстрелил. Олимпийская эстафета синапсов

промчалась по моему мозгу, подняв волну адреналина. Так что Невроз

выкарабкивается из постели, одевается и, прокравшись к двери, едет по безмолвным

улицам в мой офис. Я ворчу, сначала по поводу своего забитого до предела расписания, потом — насчет собственного неумения распорядиться своим временем. Невроз

открывает дверь, включает мой компьютер, пробегает взглядом появившиеся на

экране монитора строки и улыбается первой цитате — словам Иисуса о заботах.

Посему говорю вам: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться.

Мф. 6:25

Не заботьтесь, будет ли у вас достаточно всего необходимого. На нашем пути

грозными препятствиями встают нехватка и истощение ресурсов. Недостаток времени, везения, мудрости и знаний. Словно бы у нас все на исходе, поэтому мы так

тревожимся. Но тревоги ничему не помогают.

Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный

питает их. Вы не гораздо ли лучше их? Да и кто из вас, заботясь, может прибавить себе росту хотя

на один локоть?

Мф. 6:26-27

Беспокойство не наполнит зоб птицы пищей и лепестки цветка — жизненными

соками. Но вроде бы птицы и цветы способны благоденствовать, обходясь без лекарств

от язвы желудка. Более того, можно целое десятилетие своей жизни посвятить

тревогам о ее недолговечности, но не продлить ее тем самым хотя бы на одну минуту.

Тревоги ничего не приносят.

Допустим, я бы по-другому реагировал на неприятный звонок будильника. Вместо

того чтобы взяться за дело, я бы свернулся в позе эмбриона и жалобно захныкал:

«Издатели хотят слишком многого! Каждый год — по новой книге. В каждой книге —

все главы дописаны. Нет, даже Иисус не выдержал бы такого напряжения. Мне ни за что

не успеть к сроку. И тогда в издательстве меня возненавидят и расторгнут контракт.

Книгопродавцы узнают, что Лукадо не сдал рукопись в срок, и сожгут мои книги у себя

на заднем дворе. Жену мою заклюют, детей выгонят из школы. Думаю, на завтрак мне

просто необходима стопочка-другая виски».

Видите,

что

происходит?

Вполне

законная

озабоченность

обернулась

безнадежным, как жизнь алкоголика, страхом. Я шагнул в пограничное с неврозом

состояние. Больше ничего не планируя и ни к чему не готовясь, я вступил в братство «О, 22

горе мне, о, горе». От этого нас предостерегал Христос. Послушаем, как звучат Его

слова в одном из английских переводов: «Посему говорю вам, перестаньте все время

волноваться (беспокоиться, тревожиться) о своей жизни» (Мф. 6:25).

Иисус осуждает не наши законные заботы о выполнении своих обязанностей, а тот

настрой ума, при котором игнорируется присутствие Бога в нашей жизни. Пагубные

тревоги вычеркивают Бога из нашего будущего, толкая к неуверенности из-за

отсутствия веры, к решению повседневных проблем без Божьего фактора в уравнении.

Тревога — это затемненная комната, в которой негативы превращаются в позитивы.

Один мой приятель увидел пример такой неуемной тревоги у своей шестилетней

дочери. Торопясь одеться в школу, она стянула шнурки кроссовок в тугой узел. Рухнув у

крыльца, девочка с ужасом уставилась на свои ноги. Подъехал школьный автобус, одна

за другой убегали минуты, а ей даже в голову не приходило, что отец совсем рядом и

поможет ей, как только она его позовет. Ее ладошки затряслись, из глаз потекли слезы.

Наконец, придя в полное отчаяние, она уткнулась головой себе в коленки и

разрыдалась.

Это детский портрет пагубной тревоги. Тугой узел, привязывающий нас к страху и

отчаянию, не дающий заметить присутствие нашего Отца, Который совсем рядом.

Моему приятелю в конечном счете пришлось самому догадаться, что его дочери нужна

его помощь.

Почему же она сразу не попросила отца о помощи? Тот же вопрос мы могли бы

задать ученикам Иисуса. От помощи их отделяла одна-единственная просьба.

Иисус отправил их на отдых. Сердце Его тяготилось вестью об убиении Иоанна

Крестителя, и Он сказал ученикам: «...пойдите вы одни в пустынное место и отдохните

немного...» Поскольку «много было приходящих и отходящих, так что и есть им было

некогда» (Мк. 6:31).

Но тут появилась не имеющая съестных припасов толпа. Целая армия — в

пятнадцать, может быть, и в двадцать тысяч человек — побрела вслед за ними.

Множество несчастных и страждущих, не несущих с собой ничего, кроме своего

бремени. Иисус отнесся к ним со всей добротой. Ученики не разделяли Его сочувствия.

«Когда же настал вечер, приступили к Нему ученики Его и сказали: место здесь

пустынное, и время уже позднее; отпусти народ, чтобы они пошли в селения и купили

себе пищи» (Мф. 14:15).

О-о, кое-кто не слишком доволен. Последователи Иисуса обычно обращались к

Нему почтительно: «Господи». Но не в этот раз. Тревоги превращают нас в маленьких

тиранов. Ученики не просят, а распоряжаются:

— Отошли их, чтобы сами купили себе еды.

«Они что себе думают — что у нас ключи от хранилищ стратегического запаса?»

Никаких припасов не хватит ученикам на такую ораву.

Непочтительность учеников не беспокоит Иисуса. Он просто дает им задание: «...не

нужно им идти, вы дайте им есть» (Мф. 14:16). Представляю, как ученики пожимают

плечами и закатывают глаза, начиная собирать в кучку и пересчитывать свои скромные

припасы. Петр наверняка бурчал себе под нос:

— Посчитаем-ка хлебы: один, два, три, четыре, пять. Так, у нас пять хлебов. Андрей, пересчитай на всякий случай.

Тот считает:

23

— Один, два, три, четыре, пять...

Петр откладывает хлебы и смотрит на рыб. То же самое, считать-то нечего:

— Рыба... Посмотрим. Одна, две, три... Ан нет! Я эту рыбу посчитал дважды.

Похоже, у нас всего-то две рыбы!

Итог объявлен. «...У нас здесь только пять хлебов и две рыбы» (Мф. 14:17).

Обращает на себя внимание слово «только». Как будто бы подразумевается: «Припасы

у нас безнадежно скудные. Кроме этого сиротского ужина, ничего нет». Указатель

топлива встал на ноль; у часов кончился завод; в буфете — одни крошки. Филипп

пытается составить бизнес-план: «.. .им на двести динариев7 не довольно будет хлеба, чтобы каждому из них досталось хотя понемногу» (Ин. 6:7). Это сказано уже сердито —

Твое задание до нелепости трудное!

Как, по-вашему, отнесся Иисус к этому перетряхиванию корзин? Не может ли быть, что Он хотел от учеников, чтобы они рассмотрели все возможности? Учли все

обстоятельства? Не кажется ли вам, что Он надеялся: кто-то сумеет сосчитать до

восьми?

— Так, посмотрим-ка... Хлебов пять, плюс две рыбы, и... и восьмой — Иисус!

Иисус Христос. Тот самый, Который сказал нам:

...Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам...

Лк. 11:9

Если пребудете во Мне и слова Мои в вас пребудут, то, чего ни пожелаете, просите, и будет вам.

Ин. 15:7

...Всё, чего ни будете просить в молитве, верьте, что получите, — и будет вам.

Мк. 11:24

Совсем рядом с учениками было решение их проблемы... но они не воззвали к

Нему. Они остановились в счете на семи и пришли в отчаяние.

А как вы? Вы считаете до семи или до восьми? Вот восемь приемов борьбы с

беспокойством, — чтобы вы научились считать по-настоящему.

1. Унять волнение. Остановитесь и возьмите себя в руки. «Покорись Господу и