Беспорядки в Йокогаме. Том 6. Часть 1 (ЛП) - Страница 50

— Однако, учитывая твой статус боевого волшебника, сомневаюсь, что ты сможешь долго держать это в тайне.

В конце концов, это было неизбежно. Лицо у Мари потемнело, когда Тацуя это упомянул.

— Я это знаю, но надеюсь держать в тайне, пока ещё учусь.

Видя, как Мари надулась, Маюми разразилась смехом.

— Понял, я никому об этом не скажу.

Всё равно Тацуя не имел намерения вмешиваться в мирские вопросы такого уровня, тем более что они не имели с ним ничего общего. Для такого, как он, сделать так было проще простого.

◊ ◊ ◊

Пятничным вечером, за два дня до официального начала «Национального Конкурса диссертаций Старших школ магии», он, после того как поужинал и принял ванну, получил телефонный звонок от Фудзибаяси.

— ...Другими словами, все мобильные силы шпионов были задержаны в последние два-три дня. — Сказав четко и официальным тоном эти слова, Фудзибаяси наконец расслабилась по ту сторону экрана. — Информация, которую ты предоставил, Тацуя-кун, сильно помогла. Спасибо.

— Не нужно благодарности, в первую очередь это я был тем, кто вас попросил.

— Может так оно и есть, но старшая школа магии и FLT были не единственными жертвами. Индустриальные шпионы — головная боль не только для полупроводниковой индустрии и академий магии, у производителей они тоже вызывают трудности. Разведка и контрразведка не находятся в нашей компетенции, но такое уж мы подразделение, которое не может просто закрыть глаза на шпионов, использующих магию для выполнения своих целей. Потому мы собирались скоро выдвигаться даже без твоей информации, которая лишь ускорила время работы и в самом деле сильно мне помогла.

— Неужели. Теперь, когда вы об этом упомянули, откуда утекла информация о реликте?

— Мне немного неловко говорить, но произошла утечка оперативных данных военных. В конце концов, на основе отчислений военных на магические исследования и гранты, они уменьшили список своих целей.

Так вот как это было, подумал Тацуя. Не удивительно, что их методы казались такими непрофессиональными.

Значит, они буквально ходили в темноте. Ценность информации может быть низкой, но она, прежде всего, не является чем-то, что имеет одинаковое качество. Даже по-настоящему ценные куски информации, добываемые из патентных баз данных, были один на тысячу, возможно именно поэтому шпионы выбрали такой план действий.

— Хотя большинство из пойманных были восточноазиатской национальности, мы, возможно, смогли выйти на след добычи.

— Похоже, вы вполне довольны.

— Сдержанность — не плохая вещь, и я осторожна, в конце концов. Тем не менее, так как противник имел наглость танцевать вальс в нашем дворе, нет необходимости это терпеть. Возможно, нам потребуется твоя поддержка, так что береги себя.

— Если намечается миссия, то у меня нет возражений. Спасибо, что сообщили.

— Всегда пожалуйста. Удачи в воскресенье. Я приду тебя поддержать.

Подбодрив Тацую, лейтенант Фудзибаяси повесила трубку. Очевидно, она не слишком много думала о манипуляторе, который дергает за ниточки в темноте, и видела в этом инциденте лишь обычный инцидент шпионажа магической промышленности. На самом деле даже Тацуя понятия не имел, что «противник» был такого масштаба.

Увы, к врагу они отнеслись слишком легкомысленно.

◊ ◊ ◊

Вернувшись в гостиную, Тацуя свалился на кресло. Честно говоря, он очень редко показывал такую усталость. По чистой выносливости, если не поспит подряд целую неделю, это, как правило, его настолько не вымотает. Однако он должен был иметь дело не только с докладом об одной из «Трех великих загадок магии Гравитации» — непрерывной последовательности магии типа Гравитационного контроля для реактора термоядерного синтеза, ещё ему необходимо было своей уникальной способностью структурного анализа исследовать реликт, который современная технология не могла надеяться скопировать, и, ко всему прочему, высматривать шпионов. Истощен он был также и морально.

Тацуя опустошил голову, закрыл глаза и откинулся назад на кресле, изогнув шею и положив голову на спинку. В этом положении не было какого-то особого смысла, просто у него было такое настроение.

Как всегда сидя возле брата, Миюки совсем не была раздражена тем, что он внезапно ушел в собственный мир. Он оставил себя настолько беззащитным — нечто, доступное лишь для неё. Миюки очень обрадовалась, что Тацуя оставил себя её заботе.

Она не желала, чтобы брат за неё всё время беспокоился. Просто быть рядом с ним, даже если лишь ненадолго, для счастья ей было достаточно. Эти слова отнюдь не значили, что Миюки слабый человек, но скорее это была похвала. Можно с уверенностью сказать, что нет ни одного, кто мог бы так о ней говорить.

Вместо того чтобы разочароваться, Миюки больше волновалась о брате. Как бы сильно он не настаивал на обратном, даже Миюки не могла вспомнить, когда Тацуя так честно показывал усталость.

Стараясь не шуметь, Миюки поднялась со своего кресла. Став перед ним, она тихо наклонилась ближе к его лицу, и увидела, что глаза у него закрыты. Подстраховавшись, чтобы его не задели её длинные волосы, она придавила их левой рукой. Подстраховавшись, чтобы случайно его не задеть, правую руку она положила на кресло, чтобы поддержать свой вес. Когда подол юбки чуть не упал ему на ноги, сердце Миюки прогремело в груди, но Тацуя не шевельнулся. То, что она смело надела такую короткую юбку, похоже, неожиданно окупилось, подумала она.

Увидев с близкого расстояния, состояние брата не было столь плохим, как она боялась. К своему облегчению, продолжив наблюдать за его лицом, она не нашла на нем ничего странного. Миюки глядела на него с такого расстояния, сознание у неё постепенно начало затуманиваться. В голове потемнело, она начала забывать, что думает и делает, когда её лицо начало медленно подкрадываться ближе к его лицу.

Сердце бешено колотилось, кровь бросилась в голову, она вообще ни о чем не могла думать. Миюки самозабвенно уставилась брату на лицо. Не дышала, она даже не заметила, что затаила дыхание. Тацуе сразу же стало известно об этой ситуации — он открыл глаза.

Глаза Тацуи и Миюки встретились.

Время остановилось. Не только для Тацуи, Миюки также полностью замерла, её как будто парализовало.

Они просто уставились друг на друга, их выражения были полны удивления.

Внезапно, не сумев больше поддерживать своё неестественное положение, Миюки начала падать вперед.

Её лицо начало приближаться к его лицу, губы Миюки быстро приближались к губам Тацуи.

Намерения не имеют значения, так как они находились как раз перед пересечением границы, которая абсолютно не должна пересекаться.

...Тело Тацуи снова стало двигаться.

— Берегись! — Быстрее, чем голос, он вытянул руки и поддержал сестру за плечи.

— Кия! — Не в состоянии принудительно подняться, или, может быть, просто у неё не осталось энергии, но ноги у Миюки пошатнулись, она опустилась на колени на кресло. Вернее, опустилась на колени Тацуи, который сидел в кресле.

Они снова замерли.

Снова достаточно близко к поцелую, Миюки и Тацуя уставились друг на друга.

Руками Тацуя крепко держал плечи Миюки...

И Миюки была сверху, на коленях Тацуи.

На этот раз лед растаял быстрее.

Заботясь, чтобы их близкая ошибка не стала реальностью, Тацуя поднял голову обратно в первоначальное положение.

Глаза Тацуи упали с её лица на её грудь, затем ещё ниже.

Следуя взгляду брата, Миюки осторожно посмотрела вниз на своё тело. Она была так «осторожна» из-за того, что уже очень хорошо знала о своем текущем состоянии, даже не видя это.

Конечно же, она не только была на коленях у брата, ноги у неё были раздвинуты за рамки дозволенного короткой юбкой, достаточно, чтобы нижнее белье было почти видно.

— Мне очень жаль!! — С невероятной скоростью Миюки вскочила с Тацуи, затем быстрее ветра (однако достаточно достойно, чтобы убедиться, что когда её ноги коснулись пола, не открылось ничего неприличного), она вылетела из гостиной прямо вверх на лестницу.