Бесноватый Цесаревич (СИ) - Страница 78

— Из России приходят достаточно противоречивые слухи. Недавно Уитворт прислал доклад о тамошних событиях. Вот мы и хотели поинтересоваться у вас Джон, можно ли полностью доверять Чарльзу? Спрошу откровенно, способен ли он начать какую-то свою игру? — тон Питта был серьёзен, несмотря на попытки гостя отделаться шутками.

— О, из старины Уити весьма дерьмовый игрок в крикет, — продолжил улыбаться герцог и потом резко сменил тон, — Вы сомневаетесь в чести и порядочности английского офицера, который всю свою жизнь с малых лет провёл на службе Его Величества?

— Никто не думал сомневаться в настоящем английском джентльмене, — ничуть не смутившись резкости гостя, ответил Питт, — Обстоятельства, указанные в докладе Чарльза, требуют самого детального подхода. И если мне нужно будет завтра расспросить его брата или даже старого дворецкого, то я это сделаю, ни минуты не сомневаясь.

Может премьер-министр и был молод, но в его умственных способностях не сомневались даже его враги и политические соперники.

— Уити хитёр и никогда не делает ничего просто так, десять раз не продумав свои действия. Я, может, и не силён в дипломатических играх, но вижу, сколько пользы он принёс, находясь в этой дикой России. И ни минуты не сомневался его преданности Англии и Его Величеству[4]. Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство, джентльмены?

— Джон, ваше мнение крайне важно для принятия решения. Вы нам очень помогли, — ответил Гренвиль и, глядя на довольное лицо герцога, не удержался от ответной шпильки, — Скажите, что за безумие охватило высший свет в последний месяц? Какая-то французская игра, да ещё переделанная русскими сейчас заняла умы всего Лондона. Говорят, что народ забыл про крикет и ринулся играть в русские шары.

По мере того как до Саквилла доходило, что над ним издеваются, его лицо наливалось краской. Герцог с трудом, сдерживая себя, ответил провокатору.

— Барон, разве варвары и дикари способны изобрести, что-то дельное? Обыкновенная мода, которая пройдёт через месяц. Крикету уже двести лет и я не сомневаюсь, что через такое же срок он будет главной игрой для англичан.

Через некоторое время герцог попрощался и уехал на какой-то приём. Два Уильяма продолжили беседу.

— Зачем было звать этого пьяницу и развратника? — уже не в первый раз спросил Гренвиль, — Герцога давно занимают исключительно крикет, шлюхи и вино.

— Вы тоже считаете графиню Дерби[5] шлюхой, Уильям, — Спросил Питт с непроницаемым лицом.

И увидев заминку собеседника, начал смеяться. Тот понял, что его разыграли, поддержал оппонента. После небольшого перерыва премьер-министр продолжил разговор.

— Я собирал информацию из разных источников и Джон её только подтвердил. Уитворт хитёр и иногда забывается, но никто и никогда не усомнился в его верности. Российское направление сейчас становится едва ли не главным в нашей политике. И очень многое будет зависеть от нашего посла. Французы, скорее всего, разобьют австрийцев в этом году и выбьют их из Италии. Так же Вена потеряла Нидерланды[6], как и всякую германскую мелочь. Даже при помощи Пруссии австрийцы могут не выстоять, что для нас неприемлемо. Русские штыки нам нужны не менее чем русский лес и пенька. Меня совсем не устраивает неопределённость, которая возникла в России после смерти Екатерины. Мы приложили много сил на сближение с Павлом и его старшим сыном. Вдруг наш посол присылает отчёт, который может изменить все планы, которые готовились последний год.

— Я бы не сказал, что наши планы могут сильно измениться. Руководство иностранной коллегии России за сближение с Англией. Большая часть русской знати продаёт нам своё зерно с лесом и заинтересованы в расширении торговли, — ответил министр.

— Павел крайне порывист и непредсказуем. Никто не знает, сохранят ли завтра свои посты лояльные нам люди. Екатерина перед смертью отправила в отставку множество сановников, плюс Павел наверняка будет ставить свои креатуры. А здесь ещё появляется ненавистник нашей страны, который в открытую поливает грязью Англию и призывает продавать нам товары по завышенным ценам, но не вступать, ни в какие союзы. Если бы это был какой-нибудь юнец из мелких дворян, под влиянием революционных идей, нашедший в нашем лице причину всех мировых бед. Но это сын Императора, который оказался хорошим оратором и буквально за несколько месяцев смог навредить нам больше, чем любой многолетний враг. Ладно бы он только придумывал игрушки, которые, кстати, стоят каких-то безумных денег. Но он лезет в политику и имеет влияние на отца и брата.

— Что мы решим и какие рекомендации отправим в Петербург?

— Уитворт пишет, что Константина отправили служить подальше от столицы. Значит, его основная задача продолжить работу по сближению наших стран. И мы даём своё согласие на создание коалиции из недовольных Павлом дворян. Герцог подтвердил наше мнение, что Чарльз умён и умеет продумывать свои действия. Он много лет живёт в России и ему виднее, что делать. Напишите, что мы даём ему полную свободу действий и увеличим финансирование. Основная его задача — это заключение военного союза, каким способом не важно.

— Как быть с его предложением по Константину? — задал министр щекотливый вопрос.

— Всё на усмотрение Уитворта. Благополучие Англии выше всяких моральных запретов и тем более жизни какого-то дикарского князька.

— Да будет так.

Интерлюдия-2.

В роскошном кабинете хозяина Кушелевой дачи, собрались три человека, которые определяли вектор внешней политики Российской Империи в данный момент. Формально Коллегией иностранных дел руководил граф Остерман, но умные люди прекрасно понимали, что он говорящая голова и не более того. После смерти Екатерины и отстранения от власти семейства Зубовых и князя Барятинского[7], влияние этих трёх человек только усилилось. Вернее, один из них восстановил его после небольшой опалы, а двое недавно его приобрели.

Граф Безбородко смотрел в окно, и его лицо озаряла счастливая улыбка. Прямо во дворе усадьбы был залит каток, на котором его дочь, любимая Наташенька под присмотром матери и нянек осваивала модные ныне коньки. Даже из окна Александр Андреевич видел радостные улыбки, которые не покидали лиц дочери и любимой женщины. Но постепенно мысли о сегодняшнем разговоре настроили его на деловой лад и, обернувшись, спросил одного из гостей:

— Расскажите подробней, Гавриил Петрович[8], что в итоге предложив Уитворд и ваше мнение о его предложении?

Вопрос был адресован рыхловатому мужчине лет пятидесяти, с явственными следами порока на лице, одетому в гражданский камзол, с множеством орденов. В данный момент он не занимал никакого поста, кроме должностей сенатора и члена Императорского совета, которые являлись синекурой. Но человеком он был деятельным и неглупым, его устремления, в том числе затрагивали иностранную коллегию. А с учётом близкой дружбы с Петром Лопухиным[9], гость имел огромное влияние при дворе и на Павла. Торговые вопросы, особенно международные, всегда интересовали князя Гагарина, что сблизило его с графом Безбородко.

— Ничего нового сей интриган не предложил. Англия настойчиво ищет союза с Россией и сэр Чарльз добивается расположения сил, которые помогут быстрее заключить его к взаимному удовольствию обеих сторон, — ответил Гагарин, — В противном случае посол будет искать иные пути для достижения своих целей.

— Так бы сразу и сказал, что будет действовать через этого выскочку Ростопчина, — воскликнул князь Хованский[10], который был третьим участником встречи.

Будучи на десять лет младше Гагарина, обер-прокурор был подтянут и не имел склонности к ношению множества орденов, ограничившись одним Владимиром третье степени[11].

Безбородко мысленно поморщился. Ему не приносило никакого удовольствия общаться ни с масоном и торгашом Гагариным, ни с грубияном Хованским. Но сложившаяся ситуация требовала идти на сближение с людьми, которых при покойной Императрице он бы и на порог не пустил. В нынешнее смутное время, когда множество верных соратников Екатерины лишились постов и попали в опалу, а граф, наоборот, вернул прежнее влияние в коллегии, другого пути не было.