Бешеный (СИ) - Страница 10

Застонала, попыталась вырваться, но этим только доставила себе новую боль.

— Знаешь, как я наказываю за неповиновение? — прошептал мне на ухо, видимо, испытывая свое садистское удовольствие.

Нет, я не хотела знать…

Только не это…

— Я зверски хочу попробовать твою попу. Ты дашь мне её?

— Не надо, Руслан. Прошу, выслушай меня. Не злись, — начала вспоминать всё, что постигла в институте, а затем, за годы своей работы в клинике.

Во-первых, нужно обращаться к больному по имени — это успокаивает и создаёт видимость доверительных отношений.

Во-вторых, в таких случаях обязателен физический контакт, как бы мне не хотелось избежать этого.

Положила руку ему на грудь, а он удивлённо уставился. Похоже, вспышку гнева у меня получится погасить… Только что делать потом? Как вырваться от него?

И что будет, если мне всё же удастся сбежать?

Он ведь знает мой адрес.

Он в любой момент может заявиться к моим детям!

Остался только один выход — полиция.

Разумеется, таких, как Дигоев не сажают в тюрьму из-за нищебродок, вроде меня, но хотя бы запретят ему приближаться… Наверное.

— Я не та, кто тебе нужен, понимаешь? Я не хочу быть здесь… Я хочу уйти к своим детям. Они ждут меня. Прошу, Руслан… Отпусти меня к ним.

Наверное, в нём всё ещё живёт человек. А может мне просто показалось, что его глаза блеснули пониманием. Лучше бы не показалось.

— Веснушка… — он тяжело дышал, словно пробежал марафон.

Похоже, только сейчас он пришёл в себя и я осознала, что всё это время разговаривала не с ним, а с бешеным зверем, что живёт внутри него.

Правда, я снова ошиблась. Не живёт в нём никакой зверь. Он и есть этот самый зверь.

Волосы на затылке снова натянулись, а его лицо исказила злая усмешка.

— Какая же ты… Веснушка. Думаешь, этой вашей психологической болтовнёй можно успокоить такого ублюдка? Нееет, — прошептал мне в лицо и впился болезненным поцелуем в губы.

И нет, больше я не сопротивлялась.

Позволила ему опрокинуть меня на кровать, перевернуть на живот и даже раздвинуть мои ягодицы.

Слышала, как он зубами открывает презерватив. Чувствовала, как смачивает меня слюной и растирает…

Закрыла глаза и замерла.

Бесполезно сражаться с таким…

Я сама запрыгнула в яму со зверем.

Сама залезла в эту ловушку.

Боль.

Ужасная, разрывающая боль пронзила моё тело, а его горячее дыхание опалило шею.

— Вот видишь, Веснушка, как я наказываю за непослушание? Запомни хорошенько, — придавил меня своим телом, толкнулся бёдрами и новая волна боли пронзила меня, словно острым ножом.

Вскрикнула и, зажав себе рот рукой, зажмурилась. Я не должна плакать. Не сейчас, когда лежу под этим извергом, распластанная и беспомощная. Ни за что не заплачу. Ради своих детей выдержу всё, что он сделает со мной. Выдержу и вернусь к ним. И снова буду делать вид, что всё хорошо. Что мне не больно. Что я забыла.

Он двигался медленно, как будто растягивал удовольствие. Я бы даже сказала аккуратно, если бы не понимала, что ему абсолютно наплевать на мои ощущения от первого и, надеюсь, последнего анального секса. Входил в меня не полностью, но от этого боль не стала меньше.

Столько унижения…

Как же мерзко это.

Как мучительно долго это длится.

— Я буду трахать тебя всю ночь, — прозвучало над ухом, как подтверждение моих опасений. — Привыкай, так будет теперь всегда. По крайней мере, до тех пор, пока я тебя хочу, — и снова врывается в меня, только на этот раз во влагалище.

Сдерживаю очередной стон и упрямо молчу, хотя хочется сказать ему много чего… Увы, это не пойдёт мне на пользу. Как не пошло на пользу общение с этим психом. Я должна была догадаться, чем всё это мне выльется.

— Не переживай, я хорошо тебя отблагодарю, — и вбивается в меня с такой силой, что кровать бьётся о стену. — Всё, чего только пожелаешь, моя Веснушка.

ГЛАВА 10

20 октября 2017 г.

Марина лежала рядом с отсутствующим видом. Как будто она мысленно где-то далеко. В какой-то своей нирване. А я, грёбаный мудак, просто не знал, что со всем этим теперь делать.

Если бы не полез на неё вчера, если бы держал себя в руках — ничего из произошедшего не случилось бы. Мне ведь нельзя отпускать себя, нельзя, блять! А тут она ещё со своими тараканами… И что теперь?

Не ползать же мне перед ней на коленях. Не пацан уже давно. Да и она не нимфетка, чтобы так страдать.

— Одевайся. В больницу поедем, — поднялся с кровати, не глядя на неё.

Давно мне так стыдно не было.

Словно беспомощного младенца избил.

— Отвези меня домой, — шмыгает носом и, видимо, сдерживается из последних сил, чтобы не заплакать.

— Ты едешь со мной. Я хочу, чтобы тебя осмотрел врач. Потом отвезу тебя к детям. А послезавтра ты выходишь на работу. Разговор закончен. Не бойся, больше не трону, — по крайней мере, в ближайшее время.

Надо дать ей время.

Для чего?

Да кто его знает.

Их вообще, этих баб не разберёшь.

Да, наверное, всё-таки стоило бы извиниться, но я никогда этого не делал. И начинать как-то впадлу. Тем более, я хорошо её обеспечу. Ни она, ни её дети не останутся в накладе. Так в чём проблема?

Подумаешь, трахнул.

Она не девственница, чтобы горевать о потерянной невинности. Взрослая баба, блять.

Везу её в гинекологическую клинику молча. Просто не знаю, о чём говорить. Она сейчас вряд ли станет воспринимать какую-либо болтовню. Не до того, когда в задницу поимели.

Ничего, зато в следующий раз хорошо подумает перед тем, как лезть в драку с мужиком в три раза больше и сильнее её. И с протекшей крышей ко всему прочему.

Во время обследования оказалось, что я её порвал…

Пиздец, право.

И молчала ведь! Ни слова о том, что больно. Нет, оно-то понятно, что приятного мало (скорее всего, попка всё-таки нетронутая была), но разрывы…

Почувствовал себя полным дерьмом.

Дерьмищем, мать его!

Надо же было так не аккуратно. Даже жаль Веснушку стало. Она ведь правильная, домашняя… А я как шлюху вздрючил.

Долбанная шиза. Это же как меня тогда торкнуло? Половины не помню, но это не умаляет моего поступка. Нихрена не легче.

Перед глазами детское лицо и так погано, что впору снова впасть в кому. Девчонка мне доверилась, к своим друзьям причислила. А я её мать затрахал, как последнюю…

Поздно.

Всё уже случилось.

Теперь мне нужно косяки загладить.

И желательно скорее, пока Марина окончательно меня не возненавидела. Хотя… Скорее всего, уже.

— Не бойся. Я всё оплачу. И детям няньку найму, пока ты в больнице.

— Нет! — ощетинилась, как будто подменили её. — Оставь меня в покое и не смей приближаться к моим детям, ублюдок поганый! Чтобы я больше тебя не видела, а то глотку перегрызу!

Ничего себе… Веснушка!

— Успокойся, Марина. И не смей повышать на меня голос, — где-то в мозгу появилась вспышка.

Яркая и болезненная.

Только бы не переклинило.

Ещё как назло закончились транквилизаторы.

— Убирайся! — натянула на себя одеяло, словно защищаясь от меня.

Я бы мог сейчас заткнуть её. Мог бы даже запугать, чтобы снова стала покорной овечкой. Но смысла в том нет.

Пора признать — я накосячил.

*****

21 октября 2017 г.

— Мамочка! — Ксюша бросилась ко мне, а Санька остался у двери.

Стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на меня так, словно я ему чужая…

До боли в сердце ранил меня этим взглядом.

И в этот момент я, наверное, впервые осознала, что он уже взрослый. Не тот маленький мальчик, которому я говорила, что папа просто устал, поэтому уснул у двери на полу… Не тот славный ребёнок, который любил меня больше жизни и верил, как самому себе.

Теперь у него свои понятия и принципы.

И вряд ли ему нужна такая мать.

Мать, что оставила свою дочь в день её рождения и ушла в гостиницу… Кувыркаться с богатеньким ублюдком.

Стыд опалил щёки и я опустила глаза, не в силах смотреть на сына. Какой позор…