Беседа вечером у гардероба (сборник) - Страница 1

Annotation

В данный сборник вошли рассказы:

1. Беседа вечером у гардероба

2. Дневник одинокой женщины

3. Киллер

4. Месть

5. Микет

6. Надо выйти замуж

7. Несколько дней из жизни холостого человека

8. Путь

9. Сны на продажу

10. Учитель

Владимир Дэс

Беседа вечером у гардероба

Дневник одинокой женщины

Киллер

Месть

Микет

Надо выйти замуж

Несколько дней из жизни холостого человека

Путь

Сны на продажу

Учитель

Владимир Дэс

Беседа вечером у гардероба (сборник)

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

Беседа вечером у гардероба

– Нет, ты согласен, что самое прекрасное создание на Земле – это женщина? – спросила меня девушка, сидевшая у гардероба в короткой норковой шубке.

– Не знаю, – пожал я плечами. – Может, это и так, но в мире есть много чего прекрасного. Например, бабочки.

– Бабочки? Бабочки – ерунда. Бабочками любуются только недозревшие юнцы и перезревшие импотенты. Ну скажи, разве может бабочка сравниться с этим… – и моя собеседница обнажила свою белую, тугую грудь.

После такого убийственного аргумента я мысленно согласился, что бабочки – это, конечно, прекрасно, но женщина…

Я не успел доразвить эту мысль вслух, белоснежная грудь моей собеседницы исчезла в недрах норковой шубки также неожиданно как и появилась.

Появление, а затем исчезновение нежного белого бугорка тут же приостановило пораженческий ход моих мыслей, и я, в надежде на продолжение эротического сеанса, опять возразил:

– Не знаю, может, женщина и самое прекрасное существо на Земле, но все ли это понимают? Вот в чем вопрос, – по-шекспировски ловко закончил я свою философскую речь.

– A-а, понравилось, – догадливо помахала она пальчиком, – еще посмотреть хочешь.

– Ну, как тебе сказать… Не отказался бы.

– Вот и ответ на мой вопрос. Нравиться может только прекрасное.

И после того, как я милостиво согласился с ее теорией о прекрасном, она тоже милостиво уступила:

– Смотри, – и распахнула шубу.

Да, посмотреть было на что. Под шубой одежды не было, кроме кружевного французского белья. Мои руки независимо от меня и моего сознания потянулись к тому самому прекрасному, но уперлись в шубку, а не… В общем, мне сказали:

– Смотреть смотри. А если хочешь лапать, то гони монету, Столбик.

Столбик – это я.

То есть мое прозвище. Так меня стали звать все после того, как я устроился работать в гардероб этого ночного клуба. А моя прекрасная собеседница – одна из проституток, которые дежурят здесь у гардероба по вечерам, дожидаясь своей очереди на вызов. Мы были с ней в приятельских отношениях и любили поболтать, пофилософствовать на разные темы.

А зовут ее Вика. У нее своя философия женской доли, свое видение жизни и своей профессии.

Вот и сегодня у нее еще нет клиентов, поэтому, а может, и по другой причине она опять откровенничает со мной.

– Вот как ты думаешь, почему я проститутка? – задала она мне очередной вопрос.

– Не знаю. Может, жизнь заставила.

– Нет, я сама. С самого детства я мечтала дарить любовь. Всем, всем, а особенно мужчинам.

– А мне ты можешь подарить?

– Тебе нет.

– А почему?

– Да ты какой-то беззащитный, а мужчина должен быть сильным. Хотя за деньги могу подарить любовь и тебе.

– А без денег нельзя. Без денег? Можно и без денег, но это если полюблю. А я тебя пока не люблю. Жди. А ты кем мечтал стать в детстве, Столбик?

– Я звезды, любил.

– Звезды?

– Да. Мне нравилось на них смотреть.

– Мне тоже.

– Хотел стать звездочетом, но пока вот стал гардеробщиком. Вика, а ты замужем была?

– Да. И замужем была, и дочь есть. Молодая была, глупая. Все вокруг только и говорили: «Выходи, выходи». Наслушалась мам, теть да подруг, что «замуж» – это обязательно. А что муж и любовь несовместимы, поняла потом. Муж с любовью живет «до», а «после» уже так, выполняет обязанности. Поняла я это и ушла от него. Другое дело мужики, которые тебя покупают. Раз платят деньги, значит любви хотят. Вот так-то, Столбик.

– Но ты же продаешь свое тело.

– А ты что, не продаешь? Можно подумать, ты не руками, а святым духом пальто и шубки на вешалки вешаешь.

От такого заявления я немного растерялся.

Не знаю, конечно. Тело телу рознь. Я имею в виду части тела. Но я сомневаюсь, что твоя мать знает, чем ты занимаешься по ночам. Да и дочь вряд ли будет в восторге если ей будут говорить, что ее мать – проститутка.

– Да? А ты считаешь, что твоя мать не была проституткой?

– Моя мать? – я чуть не задохнулся от возмущения. – Ты говори, да не заговаривайся. Моя мама и слова-то такого не знала.

Вика посмотрела на меня, как на глупого ребенка из детского сада, и отложила сигарету.

– Не знала, говоришь? Да ты же мне рассказывал, что твоя мать с твоим отцом жили, как кошка с собакой.

– Ну, жили.

– И ты говорил, что она не любила его.

– Ну, не любила.

– А жила.

– Что ты имеешь в виду?

– А то, что твоя мать спала с твоим отцом.

– Ну, спала, наверное.

– Не наверное, а точно спала, раз ты родился. И еще, наверное, на аборты ходила не один раз.

– Насчет абортов я не знаю.

Может, и не знаешь, а по всему выходит, что мать твоя так же продавала свое тело твоему отцу, как и я. Только ее цена была иной. За жизнь с нелюбимым человеком она брала квартирой, платьем, пудрой, путевкой в санаторий и может быть даже мечтой о твоем «звездном» образовании. И я тоже хочу квартиру, машину, шубу и дочь тоже хочу вырастить здоровой и образованной. Так чем я отличаюсь от твоей матери?

Мне стал неприятен этот разговор, и я его оборвал:

– Прекрати!

– Ой, ой, Столбик, ты что, обиделся? Не обижайся. Правда – она всегда глаза колет. Я же не обижаюсь, когда меня проституткой называют. Почему же ты обижаешься на меня за свою Мать? Я же не виновата, что у нас, женщин, такая доля.

– Я прошу не трогать мою мать!

– Ну, ну, не кипятись. Я пойду пока, попью кофе, а ты попей водички, остынь.

Она ушла.

Я попил водички. Остыл.

«Вряд ли она хотела обидеть мою мать, – рассуждал я. – Просто она немного чокнутая, так о ней говорят подруги по работе, хотя подруг-то у нее и нет. Она одиночка».

Мне стало как-то неудобно за то, что на нее накричал, я сел на низкий стульчик и как бы спрятался за гардеробной стойкой.

Только я уселся, прислонившись головой к вешалке, как услышал:

– Столбик, Столбик, ты где? Я тебе кофе принесла.

– Я здесь, – откликнулся я.

Вика как ни в чем не бывало поставила на стойку чашечку турецкого кофе.

– Хлебни. Замечательный кофе. Бодрит.

Я пил кофе. Она курила травку.

Мы долго молчали.

– Скажи, Вика, – наконец начал я, – а ты никогда не хотела стать просто любовницей какого-нибудь миллионера?

– Ну что ты, Столбик, конечно хотела. Но чтобы стать любовницей, надо полюбить, а я еще никого не любила. А быть любовницей за шмотки или за служебное положение – это хуже проституции. Хотя нашего брата клиенты часто перекупают у «мам». Сначала ты в бригаде у «мамы», а потом какой-нибудь втюрится и заберет к себе. Конечно, из миллиона один раз бывает, что предложит замуж, но, как правило, брезгуют брать проститутку в жены, а в любовницы – это часто. Если, конечно, – ты хоть чуть-чуть смазливая. То есть не уродина.