Бес-фамильяр (СИ) - Страница 46

— Братишка? — тихо шепчет Тор, Локи голову не поднимает, но улыбается. — Знаешь, почему я злился тогда… Подумал, что ты любишь её…

Локи почувствовал расслабленность громовника, мягко выскользнул из его тела и улегся рядом, прижавшись к горячему боку наследника. Локи жестом собственника ладонью огладил грудь Тора, коснулся губами плеча.

— Я люблю, — с опозданием ответил Лофт, хотя это был и не вопрос. — Но это другое, ты поймёшь потом. Тебя я люблю по-другому, слишком много всего вмешано в это чувство.

Тор нахмурился, повернул к нему голову. Во взгляде наследного принца вспыхнуло отчаянье, как в тот самый момент, когда Локи отпустил Гунгнир и полетел в бездну, а громовник ничего не смог с этим сделать.

— Как хороший брат я должен отпустить тебя? — голос Тора странно дребезжал, словно он готов был расплакаться. — Я не смогу. Я не смогу, Локи.

— Как хороший брат я должен отпустить тебя, но хорошим я не был никогда, — Локи хитро рассмеялся, в этом смехе слышалась власть, которую он обрёл над братом. — Из нас двоих я не хороший ас и не хороший ётун. Так что я тебя отпускать и уступать не намерен. Но, справедливости ради, Тор. Ты должен скрепить свои узы с Анжелиной. И я тебя умоляю, не причиняй девочке вреда, она хорошая, мне она нравится.

— Да что ж вы все заладили, — выдохнул Тор обиженно. — Я не причиню ей вреда, главное, не думать о тебе, когда буду с ней, тогда она в безопасности.

— Даже так? — тонкие губы изогнулись в самодовольной улыбке. — Да уж, не думай. Она совсем ещё ребёнок.

— Она сильнее чем кажется, — зачем-то уточнил Тор и, перевернувшись на бок, затянул Локи в свои объятия, он целовал его гибкую шею, ощупывал грудь и сжимал ладонь на белоснежном бедре молодого царя, он упивался каждым прикосновением к Локи. — Слушай, а что ты так расщедрился на выборах? Хочешь, чтобы у меня была дочь?

Лофт хитро засмеялся от шепота Тора, который он направил ему в ухо.

— Я дальновиден, братец, — пропел маг с наслаждением.

— А что ты сказал Анжелине, чтобы успокоить? Я не слышал, — осторожно поинтересовался Тор, теснее прижимая брата к себе. Маг в свою очередь закинул на его бедро ногу, ласкаясь, всё равно что кот.

— А тебе и не надо знать, — усмехнулся маг — Пока.

Тор хмуро уставился на него, впрочем, это напускное, громовник прильнул к губам ётуна, затягивая в сладкий поцелуй, Локи не сопротивлялся его желанию. Тор углубил поцелуй, его язык завоёвывал рот мага, несмотря на ярое сопротивление со стороны царя Ётунхейма, тот отчаянно не сдавал оборону, вступая в противоборство, но всё равно проиграл, упустил момент, отвлекся, когда сухие и такие горячие пальцы брата скользнули между его ягодиц и принялись мягко массировать вход. Лофт ощутил себя всецело порочным, он хотел властвовать над братом и отдаваться ему, но ему нужно ещё кое-что сделать, пока громовник не подмял его под себя окончательно.

Локи вдруг запротестовал, заставляя громовника оставить в покое его губы, немного отдышался и с тонкой улыбкой на губах сообщил:

— Мне нужно кое-что сделать. Нет-нет, не таращи глаза, умоляю тебя! Полчаса, всего полчаса, восстанови силы, отдохни, вздремни, — спокойно предложил Локи, при этом ловко высвободившись из рук любимого брата, наспех стёр с живота перламутровые капли и быстро поднялся с постели.

— Что? — опешил Тор. — Куда?

— Одно важное дело, я не могу обмануть ожидания твоей милой супруги, — Лофт хохотнул, подхватил Торову мантию с пола, накинул на плечи и, прежде чем выскользнуть за дверь, добавил. — Полчаса.

Громовник зарычал и рухнул на спину.

— Всё же он невыносим, — в пустоту произнёс Тор. Он лениво стёр семя с живота и между ног и откинул покрывало на пол, затем забрался под одеяло и прикрыл глаза.

***

Безумство никогда не было той чертой, которую порой приписывали Локи. Предатель — не его имя и даже не вечный статус, каким его нарекли многие. Обманщик? Лофт был дальновиден и хитёр. А где хитрость без обмана? Его мало кто понимал, поскольку асам предпочтительней лобовая атака, чем хитроумный обходной план. Но Локи - один на миллион среди жителей разнообразных планет, и Тор был прав, второго такого нет во всех девяти мирах.

Скрыв себя магическим щитом от случайных взглядов, Лофт прошёл в комнату Сиф. В спальне было темно, лишь свет из окна немного рассеивал тьму. Этого проблеска было достаточно, чтобы разглядеть воительницу, что спала на своей высокой постели в праздничном наряде, в котором и завалилась к Тору в комнату. Что ж, больше она к нему не заявится. Локи двигался подобно тени, в руке его блеснул острый кинжал, когда он нагнулся над спящей Сиф.

***

Тор задремал, но его чуткий сон был тут же прерван, как только дверь тихонько отворилась. Воин дёрнулся и открыл глаза, потёр лицо руками, уставился на скользнувшего в комнату мага, тот, довольный собой, улыбался, хотел было стянуть мантию с плеч, но Тор попросил его оставить её. Маг облизнулся и скользнул к постели.

— Ну, я ведь быстро, — пропел царь Ётунхейма, забравшись на постель и тут же стягивая с Тора одеяло. — Слушай, я прямо чувствую себя волнующе в твоей супружеской постели.

Тор резко сел, и, ухватив Локи за запястье, притягивая к себе, маг тут же перекинул ногу через бёдра брата и, прижавшись к нему всем телом, накрыл его губы своими. Они неторопливо целовались, прижимаясь друг к другу. Кожа мага была прохладной, словно он только что вернулся из Ётунхейма, однако это было невозможно, Локи не успел бы за полчаса проделать такой путь, тем более голый. Наследник нехотя отлип от губ брата и немного хмуро спросил:

— Где ты был? К супруге ходил? Всё в порядке?

Локи вполне устроила догадка Тора, он кивнул и улыбнулся.

— Ревнуешь?

— Ревную, — кивнул громовник и, возобладав над ситуацией, перекатил Локи на спину, а сам устроился сверху, брат рассмеялся вслух. — Конечно, я ревную, мне нужно привыкнуть к тому, что у тебя есть жена. Но я постараюсь, обещаю. Потому что это важно для тебя.

Тор изменился. Стала тому причиной их разлука, или же он, наконец, понял, что помимо собственного удовольствия в жизни приходится принимать множество решений, которые вовсе не сулят тебе радости. Одинсон ещё не принял как факт, что Локи придётся делить с кем-то ещё: с женой, которая любит его, и детьми, которым он нужен, но в будущем он это сделает.

***

Этой волшебной ночью Локи отдавался брату с такой же самоотверженностью и страстью, с какой брал его сам. Разлука давала о себе знать, это выражалось в нетерпеливости царя и его более изощрённых подначках, призванных ускорить процесс и сокрушить терпение громовника. Однако сломить Тора так и не вышло, он серьёзно подошёл к «первой брачной ночи», долго подготавливал мага к вящему неудовольствию последнего, при этом приходилось усмирять братца нешуточными шлепками по заду, от чего Локи только сильнее заводился и умолял сжалиться над ним. Громовник не реагировал, доводя обманщика до безумия, но при этом не давал кончить, наконец, они слились в одно целое, и маг едва не потерял сознание от багрового тумана перед глазами. Тор сразу задал такой темп, что кровать к утру просто обязана была сложиться пополам от его усилий. Локи не жаловался, отнюдь, умолял не останавливаться, и Тор с огромным удовольствием выполнял его жаркие просьбы.

Утро несколько омрачило отсутствие мага в постели Тора, хотя громовник почувствовал, как брат целует его в губы и накрывает одеялом, но открыть глаза не было сил. Пару часов спустя громовник проснулся, потянулся, чувствуя лёгкую потягивающую боль в заднице, и, тихо охнув, поднялся с постели. Много времени не потребовалось, чтобы привести себя в порядок. Громовник быстро принял ванну, надел чистую одежду и направился прямиком к супруге. Дверь открылась, как только Тор постучал, из спальни выскочила взволнованная вана и, пригладив волосы, улыбнулась наследнику. На ней было простое белое платье, в волосы вплетена изумрудная лента. Всё та же милая, но своенравная девчонка предстала перед наследником.