Берсеркер. Сборник. Книги 1-11 (СИ) - Страница 18

Ногара осторожно вернул флакончик в коробку, а коробку – на место. Он отодвинул в сторону бланк космодепеши с последним отчаянным призывом Земли увеличить помощь. Какая разница? Ведь космос и так уже принадлежит берсеркерам, разве нет? Все было заранее предопределено движением молекул в газовых вихрях, еще до рождения звезд.

Фелипе Ногара откинулся на спинку кресла, наблюдая, как компьютер расставляет фигуры на галактической шахматной доске.

По всем кораблям флота пронесся слух, что Карлсен намеренно оттягивает выступление флота, так как берсеркерами осаждена венерианская колония, но Митч не заметил ничего похожего на неоправданную задержку. Времени было только на еду, сон и работу. Когда было покончено с последними упражнениями и учебными тревогами по схеме "таран-абордаж", когда были погружены, проверены и размещены последние контейнеры с оборудованием, боеприпасами и оружием, от усталости Митч не почувствовал даже радости, только облегчение. "Солнечное пятно" заняло место в формации сорока других стрелообразных абордажных крейсеров и вместе с ними погрузилось в первый сверхсветовой прыжок, начав глубинный поиск врага.

Прошло несколько дней, и серая однообразная рутина полета была нарушена звоном боевой тревоги. Сигнал разбудил Митча. Автоматически, не успев как следует открыть глаза, он скатился с койки и начал надевать бронекостюм, стоящий в специальном гнезде. Кто-то из десантников проклинал учебные тревоги, но все облачались в латы с удвоенной скоростью.

– Говорит главнокомандующий Карлсен, – загудел динамик на потолке. – Это не учебная тревога, повторяю, это не учебная тревога. Замечены два берсеркера. Один – на границе нашего радиуса. Скорее всего, он уйдет. Его преследует Девятая эскадра. Второму не уйти. Через несколько минут мы его окружим и заставим выйти в нормальное пространство. Мы его сначала немного подогреем, а потом поглядим, как вы освоили домашнее задание. Если в тактике абордажа остались ляпы, сейчас самое время выяснить, какие. Эскадры Два, Три и Четыре выделят по одному кораблю для тарана и абордажа. Командирам эскадр связаться со мной на частоте главнокомандующего.

– Четвертая эскадра, – вздохнул сержант Маккендрик. – У нас эстильцев больше всего в компании. Нас не пропустят.

Словно зубы дракона, посеянные во тьму, десантники лежали, пристегнувшись к противоперегрузочным креслам (несколько минут назад они служили им койками), пока специальная психомузыка снимала стресс ожидания атаки. Верующие молились. Митч подключил свой интерком к каналу главнокомандующего и изредка передавал своим людям сообщения о ходе боя.

Ему не было страшно. Почему люди так боятся смерти? Ведь смерть – всего лишь конец восприятия окружающего мира, который неизбежен, а то, что лежит за ним, – невообразимо...

Предварительная бомбардировка не заняла много времени. Берсеркер был пойман в ловушку, загнан в центр сферы из двухсот тридцати земных кораблей. Но он сражался не менее храбро, чем лучшие из людей, презрев неизбежность поражения. Как можно драться с машинами, подумал Митч, если они не знают боли или страха?

Драться с ними трудно, но победить их возможно. И на этот раз на стороне людей было подавляющее огневое превосходство. Они могли испарить берсеркера полностью. Но лучший ли это вариант? В любом случае во время тарана погибнут десантники. Нет, прежде чем начнется настоящее сражение, им крайне необходима реальная боевая проверка тактики тарана. К тому же на берсеркере могут быть живые пленные, тогда десантники их спасут. Главнокомандующий был, как всегда, прав. И, как всегда, уверен в собственной правоте.

Приказ был отдан. "Пятно" и еще два корабля начали падение к центру сферы, к пойманному врагу.

Ремни надежно держали Митча, но гравитацию отключили, и поэтому ему казалось, что надвигающийся удар тарана заставит его трястись, как шарик в погремушке. Темнота, мягчайшее амортизационное кресло и баюкающая психомузыка. И всего несколько слов по каналу интеркома, но тело уже напряглось, а мозг живо представил черные холодные раструбы, броню машин и пляску могучих силовых полей снаружи. Вот сейчас...

Реальность пробила щадящую оболочку обивки и музыки. Кумулятивный ядерный заряд на кончике таранящего носа распорол бок берсеркера. За пять секунд таран испарился, пропуская в пробоину настоящий корпус "Пятна". Теперь "Пятно" торчало в берсеркере, как стрела в теле врага.

Митч вышел на последнюю связь с мостиком. Мимо проносились его десантники, сигнальные огни на латах зловеще мигали.

– По моей панели свободен только порт Три, – сказал Митч. – Мы выходим через него.

– Помните, – донесся голос венерианина, – что ваша главная задача – защищать корабль от контратаки.

– Понял вас.

За кого они принимают Митча? За бойскаута на экскурсии? Но времени отвечать на обидные ремарки не было. Он отключил связь с мостиком и поспешил за своей командой.

Два других корабля попробуют атаковать стратегический центр в глубине корабля-крепости. В задачу десантников "Солнечного пятна" входил поиск живых пленников. Обычно берсеркеры держали пленных людей недалеко от внешнего корпуса. Площадь поиска составляла добрую сотню квадратных километров.

Никаких признаков контратаки. Только скрученный металл и поврежденные машины. Берсеркеры не были рассчитаны на бой внутри самих себя, под собственной металлической кожей, и на это делали ставку люди, применяя новую тактику борьбы с Антижизнью.

Митч оставил сорок человек охранять корпус и входной порт и лично повел отделение из десяти десантников в черный лабиринт. У идущего первым имелся специальный масс-спектрометр, засекавший атомы кислорода, неизбежно протекавшего из камер с пленными. Идущий последним помечал пройденный путь специальной светящейся краской из пристегнутого к руке прибора. Без этих меток они бы неизбежно заблудились в трехмерном лабиринте.

– Чую след, капитан, – сказал спектрометрист через пять минут поиска.

– Держи его, – Митч шел вторым, с карабином наготове.

Детектор вел их по кругам невесомого и черного механического ада. Несколько раз спектрометрист подкручивал калибровку, помахивал зондом. В остальном они продвигались быстро: все десантники умели двигаться в невесомости, и здесь у них хватало опор для толчков. Отделение двигалось быстрее, чем если бы они бежали.

Впереди вдруг вырос черный многорукий силуэт, жонглирующий сине-белыми дугами огня, как мечами. Сознание Митча не успело еще сориентироваться, что происходит, а его карабин уже дважды выстрелил. Снаряды вскрыли броню на груди машины и отбросили корпус назад. Но это был простой ремонтный робот-манипулятор, а не специализированный боевой механизм.

Спектрометрист оказался парнем с железными нервами, он даже не снизил темпа. Отделение нажимало следом. Свет прожекторов кромсал черный вакуум коридоров, случайные отражения немного смягчали контраст белого сияния и чернильной тьмы.

– Подходим!

И через минуту они были на нужном месте. В полу имелось отверстие наподобие колодца. Рядом находился яйцеобразный бронированный предмет, похожий на спасательную капсулу.

– Кислород вытекает из капсулы.

– Капитан, с этой стороны воздушный шлюз. Наружная створка открыта.

Люк наводил на мысль о ловушке.

– Держите ухо востро, парни, – сказал Митч, входя в шлюз. – Если через минуту не появлюсь, пробивайте стенку и вытаскивайте меня.

Шлюз был стандартный, вероятно, вырезанный из земного корабля. Митч закрыл наружный люк, потом открыл внутренний.

В центре кабины, в противоперегрузочном кресле, лежала обнаженная женщина. Митч подплыл ближе. Голова женщины была обрита наголо, кое-где краснели капли крови, словно совсем недавно отсюда были убраны зонды.

Свет прожектора ударил в лицо женщины, она открыла неживые голубые глаза, несколько раз моргнула, как механическая кукла. Митч, еще не убедившись, что имеет дело с живым человеком, дотронулся до ее руки металлическим пальцем перчатки. И тут же ее лицо ожило, ожили глаза. Она закричала, словно пробуждаясь от ночного кошмара, прозрачные бусины слез повисли в воздухе кабины.