Беркут (СИ) - Страница 77
При этом бить разрядами не прекращал, так как «видел», что каждая такая атака понижает яркость свечения энергетической структуры Потапыча. А еще догадался накрыть центр «рукотворного» облака арктическим холодом, заметил, что мишка существенно замедлился, и продолжил в том же духе. То есть, безостановочно остужать и взбадривать зверя Молнией.
«Через Вечность» в только что обновленный туман прилетел сначала разряд Оли, а потом ее же вьюга. А через «две Вечности» нас поддержала и более-менее оклемавшаяся Света. При этом четыре оглушения хищника, не видящего ровным счетом ничего, ушли в молоко, а под ударами лап, явно усиленных метаморфизмом, раскрошился только ствол несчастного дерева, которому не повезло оказаться рядом с буйствующим зверем.
Сколько времени длился бой, я так и не понял. Но в какой-то момент медведь не пятого, а второго ранга, вероятнее всего, как-то «просевший» в яркости свечения во время зимней спячки, ткнулся мордой в землю, завалился набок и забился в предсмертной агонии. Мы, естественно, продолжили лупить в том же режиме. И не успокоились до тех пор, пока энергетическая структура хищника не посерела. Потом «отменили» туманы и вьюги, посмотрели на окровавленную тушу, истерзанную Льдом, переглянулись и… Оля со Светой почти одновременно влипли в мои объятия.
Затрясло девчонок уже потом. После того, как я притянул их к себе и понес какую-то успокаивающую хрень. Что, в общем-то, не удивило, ибо мы, по сути, пошли по самой грани. Кстати, эта мысль невольно напомнила о мечте мелкой и рассмешила:
— Ну вот, со стаей какого-нибудь зверья не сложилось, зато по самой грани мы все-таки прошли. И как тебе острота такого счастья, Свет?
Она вжалась в меня еще теснее, не сразу, но справилась с усилившейся нервной дрожью, а затем подняла голову и хрипло усмехнулась:
— После того, как я, наконец, поверю, что мы выжили, потребую вырезать из этой твари Искру, чтобы скормить тебе. А после того, как мы вернемся в баню, как-нибудь укорочу ножки стола, расцеплю скамьи, соберу из них одно большое ложе, улягусь рядом с Олей, обниму ее изо всех сил и… вцеплюсь в твою руку. Так как испугалась за вас до полусмерти…
Глава 36
24 апреля 2513 по ЕГК.
…Не знаю, что именно разбудило Ксению Станиславовну и Якуба, рев медведя, «иллюминация» от разрядов или что-нибудь еще, но энергетические структуры этой парочки провели в вертикальном положении все время, пока мы вырезали ядро с самыми крупными энергетическими узлами, разделывали тушу и тащили добычу к заимке. Поэтому невидимость никто не накидывал. А после того, как мы проскользнули в калитку и оказались внутри частокола, я подвел команду к большому срубу, поймал взгляд «мутанта», выглянувшего в окно второго этажа, и виновато развел руками:
— Просим прощения за то, что прервали ваш сон, но Оля сообщила, что, вроде как, видела неподалеку от заимки что-то похожее на след медведя, и я счел необходимым это проверить. Как оказалось, след действительно был. Вот мы с мишкой и порубились. Кстати, притащили медвежьи лапы и приличный кусок окорока. Приготовить сможете?
— Смогу, Игнат Данилович! — уверенно заявил мужчина и осторожно задал уточняющий вопрос: — А медведь, судя по длительности боя, был как бы не третьего или даже второго ранга?
Подкидывать ему пищу для размышлений очень не хотелось, поэтому я чуть-чуть занизил реальный уровень зверя:
— Нет, он был «четверочкой». Но матерой. Вот и заставил поднапрячься.
Якуб зябко поежился и сдвинулся в сторону, уступив место хозяйке. А она встревоженно спросила, не зацепил ли нас, часом, этот зверь, вытребовала подробный рассказ о схватке и умениях, примененных Потапычем, выяснила, какие части туши мы вырезали, и поинтересовалась, обработали ли мы мясо амулетом, уничтожающим паразитов, и так далее. Потом заметила, что Света еле стоит на ногах, покраснела, извинилась за то, что дала волю любопытству, и послала к нам Слугу. Забирать добычу. А после того, как он забрал у меня здоровенный полиэтиленовый пакет, пожелала нам добрых снов, выслушала аналогичное пожелание и решительно закрыла окно. Вот мы к себе и свалили.
Мои надежды на то, что «угроза» Уфимцевой так угрозой и останется, погибли смертью храбрых еще в сенях — сняв верхнюю одежду и разувшись, мелкая зябко поежилась, решительно выхватила из ножен артефактный нож и отправилась курочить стол.
Я поймал взгляд жены и вопросительно выгнул бровь, и Оля, скользнув ко мне, еле слышно зашептала на ухо:
— Ты ведь видел, что она намеренно подставилась, верно?
Я утвердительно кивнул.
— И понимаешь, для чего она эта сделала?
Я кивнул снова.
— Тогда вспомни, как ее трясло после боя. Или поставь себя на ее место и скажи честно: ты бы мог заснуть после таких треволнений?
Я отрицательно помотал головой.
— А ведь она продолжает делать для нас все, что может. Ну, и почему бы нам не поделиться с ней теплом душ?
— Ты права… — так же тихо выдохнул я, закончил раздеваться, прошел в комнату и присел рядом со Светой:
— Так, солнце, этим делом сподручнее заняться мне. А вы с Олей отправляйтесь принимать душ. Ибо наверняка пропотели насквозь.
Мелкая оставила в покое практически перерезанную ножку, заметила свои трясущиеся пальцы, убрала руки за спину, привалилась к стене и благодарно кивнула.
Молча, так как, по моим ощущениям, то ли не смогла разжать зубы, то ли боялась не удержать нервную дрожь. Потом встала. С моей помощью. И ушла в душевую.
Следующие минут двадцать я претворял ее идею в жизнь и параллельно заново переживал схватку со зверем второго ранга. Да-да, не анализировал, а именно переживал — вспоминал, с какой самоотверженной безрассудностью девчата перетягивали на себя внимание столь высокорангового зверя, с какой самоотдачей вкладывались в каждый отдельно взятый навык в самые сложные моменты боя, и как тяжело от него отходили. А еще мысленно повторял слова жены «Она продолжает делать для нас все, что может…», все лучше и лучше понимал, что Оля права, и… невольно сравнивал этих девушек со знакомыми из прошлой жизни. В итоге проникся по полной программе, поэтому, закончив возню с большим ложем и дождавшись появления дам, сгреб их в объятия и попробовал выплеснуть наружу свои ощущения:
— Сцепись я с этим медведем в одиночку, сдох бы, как миленький. Не завалил бы и на пару с тобой, Оля. Зато пока еще не очень сыгранная, но по-настоящему единая команда оказалась этой «двоечке» не по зубам. В общем, я вами страшно горжусь и готов носить на руках!
— Ловим на слове! — весело хохотнула моя благоверная, а Светлана слабо улыбнулась, почувствовала, что я напрягся, и виновато вздохнула: — Прости: я слишком сильно перенервничала, и меня вот-вот начнет колотить… намного сильнее, чем колотит сейчас. Поэтому я не в состоянии оценить всю прелесть озвученного обещания, но обязательно вспомню твои слова завтра…
…Я тоже основательно пропотел, но просить о помощи супругу не стал, так как понимал, что Уфимцева действительно на грани. Помылся, вроде бы, достаточно быстро,
но, вернувшись в большую комнату, обнаружил, что у Светы уже начался отходняк. Мысленно вздохнув, задул пламя в керосиновой лампе, забрался под общее одеяло из раскрытого спальника, вплотную пододвинулся к Оле, лежавшей на левом боку и поглаживавшей мелкой спину, и добавил к объятиям жены свои. Само собой, насколько хватило длины правой руки.