Берег и море (СИ) - Страница 7

— Сфокусируйся, — произносит Кора уже чуть более жёстко, чем предыдущие пятнадцать раз.

Каждая её просьба успокоиться, сконцентрироваться или расслабиться действует на меня совершенно противоположным образом. Я не могу опустить плечи, не могу перестать думать о том, что у меня ничего не получиться и не могу побороть дикое желание попросить её либо заткнуться, либо рассказать мне побольше о матери.

Почему-то я больше не злюсь на Реджину. Первое время думала, что вцеплюсь в её шею голыми руками, если меня никто не остановит: наверное, именно поэтому Кора и не разрешала мне к ней подходить. Но сейчас, когда с момента моего прозрения прошло ни много ни мало четыре дня, я успела остыть и уже больше не испытываю того гнева, который два дня назад мощным потоком энергии выбил лампочки во всём здании мотеля «У бабушки».

— Как Реджина? — будничным тоном спрашиваю я, словно ничего особенного в этом нет, и мэр Миллс вовсе не моя мать.

Последний раз я видела её на следующий день после возврата памяти, когда она пришла, чтобы поговорить. Тогда я отказала ей в этом, предпочтя разговор с Корой, но сейчас понимаю, что поступила неправильно. Нужно было устроить очную ставку им обеим в одно и то же время — только так я могла бы быть уверена, что меня не обманывают.

— Хорошо, — отвечает Кора. — Всё время спрашивает о тебе.

Я не хочу улыбаться. Не хочу, чтобы Кора подумала, что меня это волнует. И потому поджимаю губы.

— И что ты ей сказала?

— Что всё у тебя хорошо. Не волнуйся, я не известила её о том, что количество волшебной энергии, скрытой в тебе, способно стереть Сторибрук с лица земли.

— Погоди, что? — переспрашиваю я, переставая целиться в ветку дерева в попытке взорвать её. Всё, что мне пока удалось — это общипать листья.

— Я же говорила тебе про потенциал, и …

— Это всё я знаю, — перебиваю я, вскидывая руку. Мне показалось, или Кора действительно при этом сделала маленький шаг назад? — Но уничтожить Сторибрук … Я не собираюсь этого делать.

— Я тебя и не прошу.

— Это радует. — Кора с любопытством разглядывает моё лицо. Кажется, она не понимает, к чему я веду. И тогда я продолжаю: — Мне нужно знать всю правду, если ты хочешь, чтобы я тебе поверила.

— Я уже рассказала тебе всё, что знаю.

— Нет, — я качаю головой. — Ты рассказала мне всё, что считаешь нужным, а это не одно и то же. Почему ты запрещаешь мне говорить с Реджиной?

— Потому что если она узнает, какой силой ты обладаешь, то захочет её забрать.

Я замираю.

— Как? — недоверчиво переспрашиваю я.

— Магия способна на многое. Особенно чёрная. Ты не представляешь, на что готовы пойти некоторые люди ради силы и власти.

Возможно, Реджина и Злая Королева в Зачарованном лесу, но лично мне она ничего плохого не сделала. Я вспоминаю об историях, с которыми познакомилась на страницах книги сказок, а, точнее, об их обратных сторонах: проклятие, вечный сон, приношение в жертву сердца любимого человека, страшные сделки, смерти, войны, пытки …

Трясу головой и почему-то перевожу взгляд на Киллиана. Он смотрит на меня совсем не так, как смотрит Кора, потому что ему от меня ничего не надо.

— Зачем это Реджине? — спрашиваю я.

— Магия в этом мире не такая, как в Зачарованном лесу. Реджина не настолько могущественна здесь, но с твоей помощью она может подчинить себе даже Румпельштильцхена.

Я помню это имя. Оно часто упоминалось в книге и переплеталось с бесчисленным количеством других судеб.

— Тёмный маг? — уточняю я.

Кора кивает.

— Крокодил, — доносится до меня голос Киллиана.

Лицо Крюка перекошено гневом.

— Он убил Милу, — шёпотом произношу я. Это не вопрос — я хорошо помню главу про лейтенанта и пирата Киллиана Джонса.

Киллиан одним резким движением погружает крюк в ствол близрастущего дерева.

— Возможно, стоит бояться его, а не Реджину? — осторожно спрашиваю я.

Кора стряхивает со своего идеально выглаженного пиджака невидимые пылинки.

— Об этом можешь не беспокоиться. Скоро он уже не сможет никому причинить вреда.

Её взгляд мечется к Киллиану. Тот, в свою очередь, вытаскивает крюк из дерева и принимается любовно наглаживать его другой рукой.

У них явно есть план, в который меня не посвятили.

— Как я могу доверять тебе, если ты сама не доверяешь мне? — восклицаю я.

Та ветка на дереве в десяти шагах от меня, на которой я пыталась фокусироваться, разлетается в щепки. От неожиданности Кора подскакивает, а Крюк сыплет ругательства. Я сжимаю руки в кулаки.

— Луиза, — строго произносит Кора.

— Ты хочешь, чтобы я убила Румпельштильцхена?

— Луиза, — повторяет она.

— Или ты всё-таки хочешь, чтобы я помогла тебе стереть Сторибрук с лица земли?

— Я хочу восстановить справедливость. Хочу, чтобы у моих любимых девочек было всё то, чего они достойны. — Кора говорит мягко и уверенно, и я почти что ей верю. — Я — единственный человек, который по-настоящему любит тебя, Луиза.

Знаю, что она играет со мной. Возможно, я и выросла в доме крестьян, но я далеко не глупа. Если Реджина и правда та Злая Королева, о которой я читала, то мы с ней похоже куда больше, чем многие могли подумать.

Если прищуриться, можно увидеть Кору насквозь. Не целиком, так хоть урывками. В книге Генри не достаёт многих страниц, в том числе и о прошлом Коры: о жизни до того момента, как она стала Королевой Червей, и о том, что произошло после того, как вместе с Крюком ей удалось покинуть Зазеркалье. Те страницы вырвали: у корешка виднеются обрывки желтоватой бумаги. Кто-то явно не хотел, чтобы я это прочитала.

— Как ты стала Королевой Червей? — спрашиваю я, игнорируя её слова про то, что я, собственно говоря, никому в этом и любом другом мире не нужна.

На мгновение мне закладывает уши, а потом снова возвращается он — тот самый звук, преследующий меня с мгновения, как я впервые за двадцать три года воспользовалась магией. Не могу разобрать, что это: дребезжание, стук, грохот, звон, гудок или всё вместе.

Неужели, я схожу с ума?

— Не без помощь Реджины, — отвечает Кора.

Что ж, похоже на правду.

— Конкретнее, — прошу я. Кто-нибудь может выключить этот гул?

Концентрировать взгляд на лице Коры смысла нет. Звук нарастающими толчками бьёт по вискам, и я хватаюсь за голову.

— Ты в порядке? — спрашивает Киллиан.

Да, точно, это его голос. Я пожимаю плечами.

— Вы слышите? Этот звук …

Ответа не поступает. Я пытаюсь прислушаться, но становится только хуже: словно кто-то со всей силой бьётся головой о клавиши пианино. Я знаю, что за этим шумом прячется что-то важное, но оно ускользает от меня. Возможно потому, что я ещё не готова.

— Лу! — кричит Киллиан.

Его голос долетает до меня с трудом, словно мужчина пытается перекричать ветер. Я оборачиваюсь и вижу, что это действительно так: он едва держится на ногах, листья вокруг него кружат над землёй в неизвестном природе танце.

— Что происходит? — кричу я в ответ.

Я не чувствую ни ветра, ничего, словно вокруг меня защитное поле. Ни одежда, ни волосы, не дрожат под натиском воздушного потока так, как это происходит с Киллианом.

Поворачиваю голову и пытаюсь найти взглядом Кору, но её нет. На том месте, где она стояла, хрупкое деревце вырывается с корнями из земли и, описав в воздухе дугу, врезается в соседний дуб.

— Где она? — спрашиваю я.

— Исчезла, — кричит в ответ Киллиан. Его глаза расширяются от ужаса, когда он добавляет: — Останови это! — и тычет в меня пальцем.

Я поднимаю голову наверх и только тогда понимаю, о чём он. Огромный поток магии чёрного как уголь цвета вырастает из меня и стремится куда-то за облака, разверзаясь такого же цвета молниями, напоминающими вены на кистях. Я верчусь на месте, в то время, как чёрное полотно, словно смола, покрывает меня с головы до ног.

Киллиана мне больше не разглядеть. Как и свои собственные ноги, стоящие на земле. Я кричу, выпуская весь воздух из лёгких, и мой собственный голос эхом отдаётся где-то очень далеко сильнейшим раскатом грома.